Знак Огня - [15]

Гордон молча обозревал раскинувшееся перед ним плато. Оправившись от шока, он пришел к выводу, что сам по себе город вовсе не так велик, как это показалось при первом взгляде. Планировка его была достаточно компактной, несмотря на то что никакие стены не ограничивали его роста вширь. Либо у его жителей еще не дошли руки до строительства крепости, либо они совершенно обоснованно считали, что город и так находится под защитой созданных самой природой стен, башен и бастионов неприступной цитадели. Дома, в основном двух — и трехэтажные, стояли в окружении густых садов, что изрядно удивило наблюдателей: по крайней мере, с их точки зрения, плато казалось единым каменным монолитом без какого бы то ни было источника воды.

После долгих раздумий Гордон принял решение и обратился к Яр Али-хану, давая ему подробные инструкции и распоряжения:

— Али, отправляйся немедленно назад, в наш лагерь в каньоне, который гильзаи называют Ущельем Призраков. Садись на лошадь и скачи в Кхор. Расскажи Бабер-хану все, что здесь видел, все, что с нами произошло, и передай ему, что мне нужны все его воины. Проведешь гильзаи той же дорогой через ущелье и потайную дверь. Затем вы рассредоточитесь в этих скалах и будете ждать от меня сигнала либо… либо известия о том, что я мертв. Тут у нас есть шанс убить одним выстрелом двух зайцев. Если Бабер-хан поможет нам выжечь каленым железом это змеиное гнездо, эмир простит его…

— Да пошел он к шайтану, этот Бабер-хан! Меня больше всего волнует, что будет с тобой!

— Я сам собираюсь пойти к шайтану в гости, — усмехнулся Гордон и пояснил: — Пойду, прогуляюсь по этому славному городку, зайду кое к кому в гости…

— О Аллах! — закатил глаза Яр Али-хан, на языке которого вертелись замечания по поводу помутившегося разума его верного друга Аль-Борака.

— Это нужно, Али, — сказал Гордон. — Не забывай про Лала Сингха, которого езиды увели с собой. Его могут убить раньше, чем гильзаи вернутся. Я попытаюсь вытащить его до того, как начнется штурм города. Если ты отправишься в путь сейчас же, то вскоре после заката уже будешь в Кхоре. Если сумеешь уговорить Бабер-хана не медлить, то вместе с его людьми вернешься сюда к рассвету, ну, может быть, чуть позже. Если я к тому времени буду жив и свободен, то встречу вас здесь. Если нет — решайте с Бабер-ханом, что делать дальше. В любом случае, сейчас самое главное — привести гильзаи сюда.

У Яр Али-хана немедленно нашлись возражения:

— Бабер-хан не испытывает ко мне никаких теплых чувств. Если я приду к нему один и начну рассказывать про город джиннов, он просто плюнет мне в бороду. Ну, а дальше — сам понимаешь, я буду вынужден убить его, а его псы набросятся на меня всей стаей, и конец мой будет ужасен…

— Ничего он такого не сделает, и ты прекрасно об этом знаешь. Ладно, Али, сейчас не до шуток. Скорее в дорогу!

— Но Бабер-хан не пойдет в эти дьявольские края, не поведет сюда своих людей, тем более — с моих-то слов. Вот если бы его позвал ты…

— Бабер-хан пойдет в ад, если узнает от моего верного друга, что я послал его за ним.

— Его трусливые шакалы не пойдут сюда. В отличие от меня, храброго сына племени афридиев, эти гильзаи боятся демонов и всякой прочей нечисти.

— Они сюда примчатся во весь опор, если ты втолкуешь им, что здесь их ждет встреча в бою не с демонами, а с трусливыми и скрытными похитителями женщин, детей и скота, наносящими удары в темноте, со спины, — в общем, с людьми, населяющими Гулистан.

— А наши лошади? Эти черти наверняка давно уже увели их куда-нибудь, в свои пещерные конюшни.

— Не думаю. Никто не уходил из города по тому пути, которым пришли мы. Никто не проходил по нему и вслед за нами. В конце концов, даже если лошади и исчезли, ты вполне доберешься до Кхора и пешком. Это просто займет больше времени.

Дернув себя за бороду, Яр Али-хан наконец набрался духу и выдал главное возражение, из-за которого он не хотел покидать Гордона.

— Эти сукины дети там, в городе, сдерут с тебя шкуру живьем!

— Нет, тут я все продумал. Придется, правда, нагромождать ложь на ложь, но нам это дело привычное, и не такие легенды выдумывали, правда, Али? Я представлюсь беглецом, скрывающимся от гнева переменчивого в своих симпатиях эмира, — этакий изгой в поисках убежища. Весь Восток полнится сказками и выдумками обо мне. Думаю, что здесь вполне могут клюнуть на эту удочку и окажут мне помощь.

Яр Али-хан прекратил спор, поняв всю бесполезность любых возражений. Бормоча себе что-то в бороду, афридий полез вниз по склону. Некоторое время его тюрбан еще мелькал среди камней, а затем скрылся в лабиринте каменной дельты, нырнув в один из рукавов, ведущих к разлому с тайным туннелем в дальнем его конце.

Дождавшись, когда афридий скроется из виду и отойдет на безопасное расстояние, Гордон тоже спустился с остроконечной вершины, откуда ему впервые удалось увидеть тайный город, и направился по тропе, ведущей к лестнице, поднимающейся на плато.

Глава третья: ЛЮДИ ИСЛАМА

Гордон ожидал выстрела в любую минуту, хотя, разглядывая кромку плато снизу, он не видел ни единого стражника. Время шло, он все дальше шел по тропе, отмеченной тут и там каплями крови, пересек дно каньона и стал подниматься по круто взбирающейся вверх лестнице, но ни одного человека по-прежнему не было видно. Тропа извивалась по склону бесконечной лентой, то поднимаясь гладкой наклонной поверхностью, то превращаясь в цепочку ровных, аккуратных ступенек, заботливо огороженная со стороны обрыва невысоким каменным барьером. У Гордона было достаточно времени, чтобы восхититься инженерной мыслью и рабочим мастерством тех, кто проложил этот путь от подножия скалы к плато. Разумеется, ни одно современное племя, живущее в афганских горах, не смогло бы построить эту лестницу, да и не стало бы браться за такую адскую работу. Да и сами ступени, стесанные стены и барьерчики вовсе не выглядели новыми, построенными недавно. Наоборот, они казались древними, рожденными едва ли не одновременно с самой скалой, в которой были вырезаны.