Змей подколодный - [57]

— Перестань! — сказал Флюк, вытирая ей слёзы. — Хватит уже! Я привезу им луки, и ведь есть другие команды! Красная и сиреневая, да? Так с сиреневой и вовсе никому не справиться, не пропадут твои звери, не куксись! Я ж не знал, что там ещё пуговицы твои!

— Там тогда много кого должно быть, — всхлипнула Ольга. — Ещё ракушки из Евпатории… Шахматы я тоже теряла… И планетоход поломанный… Кошмар какой-то!

Тут тигр вдруг схватился лапками за усы и ойкнул:

— У тебя в плече стрела!

Плечо, действительно, саднило — не слишком сильно, и, покосившись, Ольга увидела торчавшую из футболки тонкую и короткую палку с оперением. И весь рукав в крови.

— Так мне и надо! — горько сказала Ольга.

— Ой, Ольга! Вот, мряф, попутешествовали мы!.. Я не хотел! Я же не знал! Не сердись на меня только!

— Я не сержусь, — всхлипнула Ольга и обняла рыжего авантюриста. — И вообще, это же сон. Просто зверей жалко…

— Зверей твоих никто не победит, не бойся! А меня ты теперь выкинешь, да?

— Ты что! — испугалась Ольга и перестала реветь. — Никогда! А ты не уйдёшь?

— Ни за что! — поклялся Флюк. — Мы ещё полетаем! Повезёшь со мной луки?

— Спрашиваешь!

— Тогда поехали лечиться! Мы уже почти дома! Мряф! А ну, направо и вперёд! — скомандовал тигр.

— Куда лечиться? — насторожилась Ольга и наконец-то посмотрела по сторонам.

Они и вправду были уже в гимназии — кресло, не сбавляя скорости, мчалось прямо на коттедж преподавателей.

— Флюк! Останови! Ты что делаешь! Мама!!!

Поздно: кресло, и попытки затормозить не сделав, с грохотом и звоном внеслось в одно из окон второго этажа (Ольга едва успела прикрыть руками лицо) и плюхнулось на пол. Сверху посыпалось дождём разбитое вдребезги стекло, а Ольга вылетела вместе с тигром из кресла и покатилась по полу.

И проснулась.

Наверное — потому что, проснувшись, обнаружила себя в незнакомой комнате, на усеянном стеклом ковре, перед огромной кроватью с ворохом подушек. С кровати соскочила мадам Окстри и, не обращая внимания на осколки, кинулась перед остолбеневшей Ольгой на колени.

Мадам была, кажется, совершенно голая и спешно заворачивалась в какую-то прозрачную тряпку. А за спиной мадам рывком сел на постели мужчина — тоже безо всякой одежды, и в мужчине Ольга с ужасом узнала Демурова.

— Доброе утро, — сказала Ольга и, вцепившись в неподвижного тигра, зажмурилась в отчаянной надежде, что сон продолжается.

— Твою мать! — рявкнул Демуров.

— Оля! Ках ме! У неё стрела в плече! — вскрикнула мадам.

Фигушки вам, а не сон. Ой, мама, что же теперь будет!..

3

Суета была страшная: суета и толкотня. Создавали суету и толкотню преподаватели: ни в коем случае не Ольга. Сбитая с толку, она никак не могла сообразить — спит или не спит. Вот если б и Флюк бегал вокруг неё, тогда ясно: сон, но Флюк не шевелился, молчал и выглядел самой обыкновенной игрушкой. Демуров бесцеремонно отшвырнул его в сторону, и Флюк лежал теперь на кровати, свесив голову, смотрел в никуда зелёными стекляшками глаз, а Ольга мысленно звала его, уговаривала и отчитывала: ясно было, что кресло в квартиру мадам направил именно Флюк. Может, и не конкретно к мадам целил, но к преподавателям точно, раз лечиться… Значит, сон, потому что кресло пребывало тут же. Как и разбитое окно. Как и стрела в Ольгином плече. Как и сама Ольга.

Лечить её стали не сразу. Мадам первые минуты способна была только хлопать длиннющими ресницами и бессвязно ужасаться. Математик же, ругаясь сквозь зубы, одевался, забыв даже приказать Ольге отвернуться. Она на него и не смотрела, потому что мадам тормошила её, ощупывала, спрашивала что-то — безуспешно, Ольга находилась в полном ступоре.

Одевшись, наконец, Демуров мадам отодвинул, перенёс Ольгу на постель, выдернул стрелу — абсолютно безболезненно — и принялся вытряхивать Ольгу из футболки. Сопротивления он и не заметил — куда там! Ну и ладно! Врачей не стесняются — во сне тем более, а она ведь спит, верно?

Считать себя спящей оказалось удобно: без разницы, что там со мной делают! Ничего особенного, впрочем, не делали: только смазали плечо и царапины на ногах чем-то холодным, с резким запахом полыни. Мадам, сменивши прозрачную тряпку шикарным халатом, сидела на пуфике в изголовье кровати и нервно курила, наблюдая за процессом лечения. Закончив процесс, Демуров накрыл Ольгу одеялом, отобрал у мадам сигаретку и приступил к допросу.

Сон? В подробностях, сударыня. Ольга честно изложила подробности, начав с полёта на кресле и ни словом не обмолвившись о тигре. Если бы тигра (в очередной раз отброшенного и сиротливо лежавшего теперь среди останков оконного стекла) здесь не было, она бы рассказала всё, но тигр был, и Ольга боялась его подставить. Поэтому рассказ вышел косноязычен и мало похож на правду; но ведь она излагает сон, а сон может быть сколь угодно невероятным и плохо запомненным.

Но Демуров так не считал, и мадам Окстри, судя по скептическому выражению лица, тоже.

— Лжёте, Ольга Сергеевна. Весьма с вашей стороны неумно! Попробуйте ещё раз — кстати, вы одна путешествовали?

Задав сей вопрос, Демуров ощутимо напрягся — и Ольга тоже, а мадам вдруг поднялась с пуфика и присела на корточки перед валявшимся на ковре тигром.