Змеи. Гнев божий - [8]

– Да вы издеваетесь! Горынюшки, милые, вы у меня паспорт с первого рабочего дня не спрашивали! Сейчас-то чего взъелись? Вы меня, что, не узнаете?

– Безопасность превыше всего, – серьезным тоном отвечает младший дракон и деловито поправляет упавшие на нос очки, которые бы сейчас ой как пригодились Горыне-старшему.

Есть у них еще третий брат, средний, только он патрулирует подвальные помещения школы. Зная Леонида Павловича и весь тот сумасшедший дом, который здесь частенько творится, охранять он там может что угодно: от груд золота до врагов-недругов.

– Ты думаешь, это «е» или «и»? – спрашивает один брат другого, протягивая ему пропуск. – Что-то со временем буквы начали стираться. Вам бы, Вера, запросить в управлении новый.

– Определенно «е».

– Да пропустите вы уже меня или нет?!

Вера резко вырывает из рук охранников документы и сердито хлопает дверью пропускного пункта. Ничего, пообижаются, огнем попышут пару часов – и остынут.

Вера на всех парах влетает в кабинет директора на втором этаже.

– А, Верочка, это вы?

Леонид спокоен как удав. Сидит за своим дубовым столом, перебирает свежераспечатанные бумаги и потягивает минералку из пластикового стаканчика. Значит, чайные пакетики все-таки не нашел.

– Леонид Павлович, – Вера буквально задыхается: заглатывает воздух, а обратно вырываются лишь хрипы и свисты, – вы звали?

– О, еще как звал! – Директор протягивает подчиненной лист бумаги.

Вера осторожно, кончиками пальцев хватается за протянутый лист и принимается за чтение. Руки так сильно трясутся, что буквы прыгают с места на место, не сразу складываясь в слова.

– Вы думаете, они это серьезно?

– Ну вряд ли это такой первоапрельский розыгрыш. – Леонид подпирает подбородок кулаками, становясь при этом похожим на очень морщинистого ребенка. – Для него немного поздновато, вы не находите?

Вера озадаченно изучает босса и не может не заметить криво завязанный галстук, хлебную крошку в уголке рта и еще несколько крошек в уже начавших седеть волосах. Леонид Павлович весьма симпатичный и импозантный мужчина для своих лет, если не брать во внимание род деятельности.

– И что вы предлагаете? – дрожащим голосом спрашивает Вера.

– А ничего. – Директор успокаивающе потирает одним большим пальцем другой. – Придется звать тех, кто есть. Они же меня ни о чем не предупредили! Столько лет преподавали под моим крылом, я их кормил, поил, позволял спать в моем общежитии, а они!.. Видите ли, своего начальника не принято предупреждать о том, что покидаете землю, только потому, что он якобы не такой чистокровный, как они! Тьфу!..

Сколько лет Вера работает в «ФИБИ», никогда до конца не могла понять всех этих сверхчеловеческих сложностей. Из письма она узнала, что, оказывается, в свое время все эти занятые учителя-божества согласились какое-то время поработать в их школе, потому что на самом деле находились среди людей для выполнения особой миссии по открытию ворот в Беловодье. Именно поэтому две недели назад они одним вечером собрали все свои вещи и отправились в Москву по приказу уже настоящего начальства. Да уж, это обидно. Это все равно что встречаться с потрясающим мужчиной, который – вот незадача! – все это время был женат.

– Ничего, мы что-нибудь придумаем, – обещает Вера и несется к своему рабочему месту. Включает доисторический компьютер и ждет перед монитором, нетерпеливо постукивая ногтями по столешнице.

– Мне тут Лена Завьялова, мы с ней в прошлом году на вашей конференции познакомились, обещала прислать список возможных кандидатов, – рассеянно сообщает Вера, в то время как сама уже вовсю щелкает мышкой. – Да, это не те педагоги, что у нас были раньше, но, как говорят Горынычи, лучше наполовину дракон, чем дракон, распиленный наполовину.

Леонид Павлович шутку не оценивает, а вот усилие – да. Со всеми своими многочисленными необычными сотрудниками, коллегами и подопечными он как-то начал забывать, что самая необычная у него – простая сельская девушка Вера, когда-то бывшая замужем за самым опасным преступником Беловодья.

* * *

В квартире кромешная тьма, но Глеб не торопится включать свет. Вместо этого вслепую нащупывает в кармане кожанки пачку сигарет и выходит на балкон, чтобы насладиться теплым вечером. Щелк – и крохотный огонек перепрыгивает с именной зажигалки на самый кончик сигареты, а затем молниеносно распространяется ввысь. Табачный дым – единственное, что за последний год успешно отвлекало Глеба от грустных мыслей, кроме разве что змея другого типа – не того, что прячется за углом, – свернувшегося колечком на дне бутылки из цветного стекла.

С алкоголем время пошло медленнее. Годы уже не пролетают кометой, но и не ползут с черепашьей скоростью, а скорее, идут в обычном, почти человеческом ритме. Теперь Глеб помнит вчера не так, как будто оно было секунду назад, а так, словно оно и вправду было недавно.

Подперев подбородок ладонью, Глеб задумчиво посыпает пеплом головы прохожих. В соседнем доме в окне без штор он разглядывает полуголую женщину, что-то жарящую на грязной старой плите. Брызги жира летят в разные стороны, часть из них приземляется на стекло и грустно ползет вниз, пока наконец не застывает на полпути к свободе.