Злые белые пижамы - [86]
Кен занимался айкидо, но терпеть не мог экзамены, поскольку не хотел, чтобы его сравнивали и обсуждали. Он практиковал айкидо уже несколько лет, и был одним из самых талантливых новичков в додзё. Он также обожал странные бары. Самым любимым его баром на данный момент был бар «Болотистая Венера», маленькое помещение которого вмещало всего восемь мест. Бар принадлежал бывшей солистке девичьей рок-группы, которая также называлась «Болотистая Венера». Кен любил выпить, и хотя он не побывал в точности в такой же ситуации с визой, как я, мне казалось разумным с ним посоветоваться.
Бар был увешан постерами и сувенирами из научно-фантастических фильмов и привезенных с гастролей группы. Владелице было около тридцати лет или меньше, и ее бизнес держался на бывших фанах группы и завсегдатаях. У нее были зеленые волосы, пирсинг и татуировки, но несмотря на это, она была образцом дружелюбия, как и все остальные мама-сан в Японии.
Кен говорил быстро, очень быстро, его уличный сленг пестрил устаревшими калифорнийскими жаргонизмами вроде словечка «кент». Хотя, возможно, такой жаргон снова вошел в моду.
— Ну и что ты будешь делать, когда какой-нибудь кент подвалит к тебе на улице, что ты сделаешь?
— Убегу?
— Не, это не пройдет, ты тренированный, и они тебя натаскивали. Промывали тебе мозги. Ты убийца. Это основная вещь, которой учат на этом ебнутом курсе для мачо. Это чистое безумие, правда? Этот парень Мастард — я хочу сказать, кто он такой? У этого кента большие проблемы, должен тебе сказать. Его проблема — он жаждет власти. Он жаждет полного контроля над вами, ребятки, чтоб вы были его полностью, сердцем и душой. Сердцем и душой. А то, как он общается с этим чуваком Такэно, это звучит как мазохизм. Такие парни обожают, когда им хорошенько дают по морде. Это ненормально. Этот кент точно съехал с катушек.
— Так что по поводу визы?
— Да нахуй эту визу! Вот что. Пошли на хуй эту блядскую визу.
— Стать нелегалом?
— Да какая разница. Виза всего лишь бумажка. В жопу бумажку. Ну ее на хуй. – Кен проорал что-то на японском улыбающемуся болотистому венерианцу. Появились два стакана холодного пива Асахи.
— Как тебе эта дрянь Асахи?
— Вполне. Лучше, чем Саппоро.
— Эта фигня с визой — проблема, чувак. Но жениться тебя не надо. Не делай такой ошибки. Посмотри на меня. Я скоро уеду. Жизнь в браке — дерьмо.
— Куда ты поедешь?
— В Сан-Франциско.
— А твоя жена?
— Подумаешь, жена! Мне пора возвращаться. Здесь все не так. — он сделал торопливый глоток. — Но берегись Мастарда. У этого кента точно уехала крыша.
Как я пришел к решению игнорировать Мастарда, я теперь уже не могу сказать. Я решил, что поскольку я пытался следовать буквально его инструкциям, и это ни к чему не привело, то, возможно, поможет прямо противоположный подход. Я также подсчитал, что у меня было только два месяца до экзамена на черный пояс, и я смогу прожить без его одобрения. А после экзамена? До окончания курса надо будет потерпеть еще три месяца, и если он продолжит свои придирки, то я брошу курс и удовлетворюсь черным поясом.
Когда я произносил «осс» в его адрес, это звучало механически, формально и совершенно неискренне. Между нами сгущалось напряжение, и это, конечно, теперь выглядит глупо, но в перегретой сумасшедшей атмосфере додзё это было нормально, и совершенно этой самой атмосфере соответствовало. Он понял, что что-то не так, и сначала тоже решил меня игнорировать. Отлично. По крайней мере, я мог продолжать практиковаться, как считал необходимым. Мастард понял, что именно такого эффекта я и ожидал, и снова стал цепляться ко мне: «Никуда не годится. Еще раз», «Никуда не годится». Мне до чертиков надоело это слышать снова и снова. Бешеный Пес иногда симпатизировал мне, иногда принимал сторону Мастарда. Но обычно он был лоялен. Один раз я сделал какую-то технику перед всеми, и когда Бешеного Пса спросили, в чем ошибка, он сказал: «Мне кажется, что все было сделано правильно.» Очевидно, я сделал какую-то грубую ошибку, однако никто не мог определить, в чем именно она состояла, пока на нее не указал инструктор. Это, конечно, не значит, что ошибки не было, но это значит, что другие сеншусеи почувствовали настроение Мастарда и не собирались меня казнить без суда и следствия..
За три дня до окончания моей визы я наконец-то решился обратиться за советом к Крису. Он всегда давал очень дельные советы, но когда я спрашивал его, я чувствовал себя обязанным его совету следовать. Я не мог пренебречь мнением Криса, поэтому я редко обращался к нему за советом. Но теперь мне отчаянно нужна была его помощь.
Он сидел за компьютером в квартире на Фуджи Хайтс, созерцая какую-то непереводимую тарабарщину. Наш компьютер подхватил вирус, и Крис, вместо того, чтобы вылечить систему, пытался понять, что представляли из себя файлы до повреждения вирусом. Для того, чтобы напечатать страницу, нужно было наугад ткнуть в экран, беспорядочно заполненный крокозябрами. Это было в духе Криса — жить на волоске от полного разрушения.
Я спросил его, что мне делать. Он кликнул еще раз на несколько кнопок, значение которых невозможно было дешифровать. Затем сказал: «Я собираюсь пойти в супермаркет. Ты хочешь мороженого?»
Успешные и гармоничные люди всегда разносторонни. Петр I отдыхал душой от государственных дел, работая на токарном станке, Льва Толстого современники могли видеть пашущим землю, а Михаил Лермонтов любил рисовать. Наш мозг постоянно обучается, он требует развития. И жизнь ежедневно дает повод освоить новый навык: забить гвоздь, разобраться с гаджетом, приготовить что-то из того, что осталось в холодильнике, обучиться новому виду спорта, заполнить документы для получения визы и т. д. В мире есть множество интересных занятий, для освоения которых вам не потребуются годы.
Чингиз Торекулович Айтматов — писатель, ставший классиком ещё при жизни. Одинаково хорошо зная русский и киргизский языки, он оба считал родными, отличаясь уникальным талантом — универсализмом писательского слога. Изведав и хвалу, и хулу, в годы зенита своей славы Айтматов воспринимался как жемчужина в короне огромной многонациональной советской державы. Он оставил своим читателям уникальное наследие, и его ещё долго будут вспоминать как пример истинной приверженности общечеловеческим ценностям.
Книга содержит воспоминания Т. С. Ступниковой, которая работала синхронным переводчиком на Нюрнбергском процессе и была непосредственной свидетельницей этого уникального события. Книга написана живо и остро, содержит бесценные факты, которые невозможно почерпнуть из официальных документов и хроник, и будет, несомненно, интересна как профессиональным историкам, так и самой широкой читательской аудитории.
Для нескольких поколений россиян существовал лишь один Бриннер – Юл, звезда Голливуда, Король Сиама, Дмитрий Карамазов, Тарас Бульба и вожак Великолепной Семерки. Многие дальневосточники знают еще одного Бринера – Жюля, промышленника, застройщика, одного из отцов Владивостока и основателя Дальнегорска. Эта книга впервые знакомит нас с более чем полуторавековой одиссеей четырех поколений Бриннеров – Жюля, Бориса, Юла и Рока, – и с историей империй, которые каждый из них так или иначе пытался выстроить.
Вячеслав Манучаров – заслуженный артист Российской Федерации, актер театра и кино, педагог, а также неизменный ведущий YouTube-шоу «Эмпатия Манучи». Книга Вячеслава – это его личная и откровенная история о себе, о программе «Эмпатия Манучи» и, конечно же, о ее героях – звездах отечественного кинотеатра и шоу-бизнеса. Книга, где каждый гость снимает маску публичности, открывая подробности своей истории человека, фигура которого стоит за успехом и признанием. В книге также вы найдете историю создания программы, секреты съемок и материалы, не вошедшие в эфир. На страницах вас ждет магия. Магия эмпатии Манучи. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Большинство книг, статей и документальных фильмов, посвященных панку, рассказывают о его расцвете в 70-х годах – и мало кто рассказывает о его возрождении в 90-х. Иэн Уинвуд впервые подробно описывает изменения в музыкальной культуре того времени, отошедшей от гранжа к тому, что панки первого поколения называют пост-панком, нью-вейвом – вообще чем угодно, только не настоящей панк-музыкой. Под обложкой этой книги собраны свидетельства ключевых участников этого движения 90-х: Green Day, The Offspring, NOF X, Rancid, Bad Religion, Social Distortion и других групп.