Зло именем твоим - [53]

— О, Аллах…

— Стоять! Стоять! — неизвестный правой рукой мгновенно выдернул пистолет и выстрелил несколько раз в воздух — строиться!

— Господин лейтенант, мы под… — Мустафа не договорил до конца, потому что докладывать было нечего. Но все поняли, что он хотел сказать. Мы под прицелом…

— Строиться! Слушать меня!

И иракские танкисты, привыкшие сначала к властной, жестокой руке Саддама, а потом пришедшие в новую армию — в основном при Саддаме они были феллахами, крестьянами, в армию пришли после процесса "дебаасификации", когда из армии изгнали всех баасистов, а не баасистов в армии не было вовсе и новую иранскую армию американцы строили с нуля. Только потом начали обратно принимать каких-то солдат на офицерские должности… этот лейтенант видимо и был из таких. Остальные — просто феллахи. И поэтому они просто выстроились заново перед властным и решительным человеком, у которого был всего лишь автомат против двенадцати танков и стольких же БМП.

— Все вы помните, что раньше вы были частью единой империи! Османской Империи со столицей в Константинополе! Кто тогда смел напасть на вас?! Кто тогда смел прийти на ваши земли с мечом?! Кто тогда указывал, как вам жить?! Кто тогда запрещал вам молиться Аллаху?

Неизвестный резко махнул рукой

— Арабы смогут жить, как они хотят, только восстановив империю! Только в этом случае мы сможем получить справедливую цену за богатства этой земли! Только в этом случае никто не будет бомбить наши города и безнаказанно вторгаться в наши земли, как это сделали американцы! Я турок! И я горжусь тем, что я турок! Мы вынуждены были отступить с этих земель, наши прадеды не сохранили империю — но сохранили Турцию! Наши деды и отцы — сделали Турцию сильной! Наше дело — воссоздать Великую Империю. Вы можете стать врагами Империи и погибнуть прямо здесь и сейчас, и я погибну вместе с вами! Вы можете принять протянутую мной руку и стать частью Великой Армии Османов! Той самой армии, которая дошла до Вены, той армии, от страха перед которой дрожали все жители Европы, которые несколько лет унижали вас на вашей же земле! Если вы пожмете протянутую вам руку — никто не посмеет вас больше обидеть! Никто не посмеет вас больше унизить! Итак, я протягиваю вам руку и жду вашего решения!

Иракские танкисты — их было больше двухсот человек, если считать экипажи БМП и мотопехоту — переминались с ноги на ногу, украдкой смотрели по сторонам.

— Так вы не американец, бей? — нерешительно спросил кто-то.

Бей! Дело сделано. Бей — так звали турецких визирей и управляющих крестьяне этой земли сто лет назад. То, что вбивалось в подсознание столетиями, покорность туркам — не выбить уже ничем, это глубоко в подкорке, это передается с кровью. И иракский танкист обратился к турецкому офицеру именно так, как его прадед обращался к турецкому хозяину.

— Ты идиот? — спросил его майор — или Аллах лишил тебя зрения? Где ты видел таких американцев как я, придурок?

Засмеялся сначала один танкист. Потом еще несколько. Через минуту — смеялись, истерически хохотали уже все.

Немного подождав, майор Гуль достал зеленую дымовую шашку, дернул за кольцо, бросил на песок. Потом снова выстрелил в воздух из пистолета и все замолчали.

— Вы в армии! И команды ржать не было! Построиться в четыре шеренги! Приготовить солдатские книжки! Стройся!

Наступление

12 июля 2014 года

Десантный вертолет СН-53

Воздушное пространство над Ираном, провинция Хузестан

— Добрый день уважаемые дамы и господа, мать вашу!

В вертолете было шумно — но голос взводного все слышали.

— Мне, конечно, не сдалось быть стюардессой у таких хитрозадых ублюдков как вы, но приказ есть приказ. Рамирес, закрой пасть!

Взводный шел в хвост вертолета, с кем-то обмениваясь рукопожатием по-морпеховски (это когда сталкиваются кулаки), кому-то просто кивая.

— Сегодня у нас на обед жаркое из перса, только не кота, как некоторые из вас могли подумать. На закуску — наше коронное блюдо калибра пять-пять-шесть, вашу мать! Довожу, б…ь до вашего сведения, какого хрена нас подняли по тревоге и в какую задницу мы летим! Вчера евреи как следует надрали задницы этим ублюдкам с полотенцем на головах, а сегодня до нас дошли чертовски неприятные сведения! Разведка считает, что эти скототрахи намереваются использовать заглушенный ядерный реактор в Бушере для того, чтобы достать оттуда всю дрянь, которая там есть, и распылить это по всему Востоку. Чтобы здесь был… как там у русских было, мать их?

— Чернобыль, сэр — подсказал снайпер, капрал Дон Бучетт, сидевший в обнимку со своей М107 и еще умудрявшийся что-то читать при этом.

— Что ты сказал, Бучетт?

— Чернобыль, сэр. Стоит там задержаться на некоторое время — и вы сможете читать без света в темноте. Или у вас вырастет еще один х…

— Было бы неплохо… — сказал кто-то.

— Эй, это что там за педики завелись? — зыркнул взводный сержант.

Молчание стало ответом.

— Так вот, эти чалмоносцы хотят устроить здесь такое же дерьмо, как и русские, только если русские обосрали свою квартиру — то эти ублюдки не прочь обосрать здесь все вокруг, в том числе и то, что им не принадлежит. Поэтому мы, американская морская пехота, должны помешать им сделать всю эту хрень и помешать быстро. Держаться до тех пор, пока сюда не подойдут ребята на лучших в мире танках Абрамс и не напинают всем задницы. Штаб поставил нам боевую задачу — высадиться в горах Хузестан в месте, которое отмечено как точка сто одиннадцать пять и продержаться там до тех пор, пока не посеет помощь. Причем продержаться — это значит, занимать, в том числе и круговую оборону. Евреи сильно потрепали иранские ВВС, я не могу сказать, что их не будет вовсе — но, по крайней мере, их будет мало и проживут они недолго. Нас поддержат всем, что есть в распоряжении авиации Корпуса морской пехоты США и ВВС, будут и большие уроды. И их будет много, черт побери, чертовски много! Вот такая у нас будет прогулка, мать вашу!