Зимовка на «Торосе» - [83]
— Эх, Василий Михайлович, вот если бы ваша «птица» не летала в такие туманы как сегодня, то и мы дунули бы сразу домой на запад. Теперь пословицы по-иному звучат: хорошие примеры — заразительны.
Василий Михайлович только рукой махнул.
— Я только посоветовал, а вообще… Ну, спасибо за хлеб-соль. Пора и дальше трогаться. Найдете топографов — привет им передайте. Я тут еще не раз полетаю. Ну, до встречи на… да что там где-то «на» — просто в Москве и с победой!
Самолет оторвался от воды, сделал над нами круг и скрылся в направлении на «Ермак». В. М. Махоткин увозил туда от нас копию с карты, составленной по нашим работам, — первой совершенно достоверной для залива Бирули и проливов Фрама и Свердрупа.
Во второй половине дня туман поднялся, стали видны отдельные острова архипелага. «Ермак» задымил своими трубами и медленно пополз по проливу Матисена на запад. «Торос» тоже снялся с ледового якоря и направился вдоль ледяного барьера полыньи, чтобы найти из нее выход. Этот барьер чуть раздался в районе мыса Веги; на всем остальном протяжении он стоял непреодолимой для нас стеной.
План дальнейших действий «Тороса» был ясен. На востоке нашего района находился топографический отряд Юдова с очень ограниченным запасом продовольствия, на востоке же, на острове Пилота Алексеева находился высаженный с «Русанова» отряд ехавших к нам рабочих, там же на «Русанове» находилось доставленное нам горючее. На западе был только отряд Цыганюка, который имел обильную продовольственную базу в лагере у геологов в заливе Бирули. «Торос» осторожно нащупал кромку торосистого льда и, как говорят, с боем пошел к новым победам. Теперь мы в них были абсолютно уверены. Коллектив экспедиции спаяла полярная ночь, тяжелые походы, радость успехов в работе и, наконец, что самое главное, чувство ответственности за порученное нам дело. Небольшой переход, как и следовало ожидать, был труден. Сплоченность льда изменялась от 6 до 8 баллов, и лишь потому, что лед был мелкобитым, «Торос» проложил себе дорогу. Виктор Александрович управлял своим кораблем, как опытный кавалерист хорошо выезженной лошадью.
У южных берегов острова Пилота Алексеева был дан ряд продолжительных гудков, и скоро на его вершине показались отдельные точки бегущих к нам людей. Наша семья пополнилась шестью крепкими молодыми рабочими, присланными нам на подмогу из Архангельска. Эх, если бы эти молодцы были у нас месяца на четыре раньше! Новых товарищей «торосовцы» встретили по-хозяйски. Осмотрели их одежду, проверили специальность, указали место жилья. Красный уголок вновь превратился в жилое помещение. Кроме наших рабочих на острове Алексеева находился геодезический отряд в 10 человек, посланный сюда Гидрографическим управлением для прокладывания триангуляции через архипелаг к острову Русскому.
Начальник отряда В. В. Орлов был немало смущен той обстановкой, которую он встретил в архипелаге.
— Как мы организуем работу — я себе не представляю, — сетовал он, рассказывая мне о своих перспективах. — Зимой предполагалось, что мы на нашем судне «Папанин» выйдем к вам в подкрепление и за лето осилим нашу триангуляцию к Русскому. Подготовка «Папанина» затянулась на неопределенное время, и нас, десять человек, с одним катером послали на «Русанове» вперед подготовить базис и выполнить рекогносцировку триангуляции. Вот мы и очутились на острове, окруженном таким льдом, где не только на катере, а даже и на «Русанове» нельзя продвинуться ни в какую сторону. Как вы сюда добрались, — не понимаю!
— Добрались просто — напролом через скопления льда и лавировкой по разводьям. Как у вас дела со снабжением и снаряжением?
— Неважно; сборы у нас были короткие, что успели то и захватили. Продовольствия имеем на месяц.
— А как со связью?
— Никак, Николай Николаевич!
— Фу, чорт! Как же можно так людей отправлять!
— Я высказывал такие соображения, но меня заверили, что наш корабль выйдет следом за «Русановым», и, кроме того, мы ведь знали, что вы находитесь тут.
— С продовольствием у нас нехорошо получится. Наши запасы подходят к концу. На «Папанина» рассчитывать нечего. Ледок в этом году свирепый. Радиста у вас тоже нет?
— Нет и радиста.
— Ну, так, значит, и мудрить не будем. Измеряйте на острове базис и считайте, что вы пока находитесь в составе нашей экспедиции. Если пройдет судно «Папанин», перейдете на него и будете выполнять свой план работ; если нет, мы вас возьмем к себе на борт, когда будем уходить, и доставим в Архангельск. Наконец, если разнесет лед, попробуем соединенными усилиями обязательно охватить съемочными работами группу островов Цивольки. Своих ребят предупредите, что мы вас тут замерзать не оставим.
— Есть, так и решим. Только вы уж не отказывайтесь навещать нас почаще. Скажу откровенно, неприветливо здесь как-то быть в положении «робинзонов» с месячным запасом продовольствия. Сегодня услышали ваши гудки, так чуть в пляску не ударились.
— Это вам с непривычки показалось, а в общем архипелаг замечательное место. Вот подождите, туман рассеется, такие красоты откроются, что и уезжать не захотите.
Ободренный В. В. Орлов уехал на берег, а «Торос» пошел на юг по тому самому проливу, который промерил Виктор Александрович зимой со льда. Льда здесь было гораздо меньше. Скоро мы вышли в Таймырский пролив, и, следуя по нему, дошли до предельно малых глубин, милях в двух от мыса Лагерного. Где-то здесь должен был находиться топографический отряд Н. С. Юдова. Спущенная на воду шлюпка доставила на берег смену рабочего состава для отряда. Было часов пять утра. «Торос» периодически подавал гудки, но нигде на берегу не было видно ни души.
Н.Н. Алексеев — выдающийся историк, философ права и государ-ствовед, один из ведущих идеологов евразийского движения, автор наиболее полной и законченной концепции евразийского государственного идеала. Исходя из центрального для евразийцев принципа «познай себя и будь самим собой», он провел уникальное исследование русских народных представлений о «Государстве Правды». Его анализ мировоззрения маргинальных групп «заволжских старцев», старообрядцев, сектантов и казаков не имеет аналогов в отечественной историографии.
Автор — морской биолог — восемь месяцев изучал яркую и красочную жизнь коралловых рифов Явы, Сулавеси (Целебеса), островов Вали и У наука, грозного архипелага Кракатау, необитаемых коралловых островов. Работал он и в мангровых лесах, на скалистых порогах и пляжах в осушной полосе Яванского, Целебесского и Молуккского морей, Мадурского и Зондского проливов, бурного Индийского океана. Ему посчастливилось познакомиться с пышной тропической растительностью среди нетронутой природы, а также в замечательном Богорском ботаническом саду, с геологическими достопримечательностями, с величественными памятниками прошлых эпох и с прекрасным изобразительным и музыкальным искусством балийцев.
В книге этой вы найдете рассказ про путешествие увлекательное и в значительной мере необычное. Необычное потому, что оно сулило не только множество дорожных впечатлений, но и много серьезных опасностей, какими чреваты морской перегон речных судов и ледовая проводка. Необычное потому, что участники его прошли на самых обыкновенных речных судах около двенадцати тысяч километров через Россию — по крупнейшим рекам Европы и узким живописным речушкам Севера, по лабиринту шлюзов старинной системы и беспокойным южным морям, по простору новых водохранилищ и коварным морям Ледовитого океана.
В. Н. Наседкин в 1907 году бежал из сибирской ссылки, к которой был приговорен царским судом за участие в революционном движении, и эмигрировал в Японию. Так начались пятнадцатилетние скитания молодого харьковчанина через моря и океаны, в странах четырех континентов — Азии, Австралии, Южной Америки и Европы, по дорогам и тропам которых он прошел тысячи километров. Правдиво, с подкупающей искренностью, автор рассказывает о нужде и бездомном существовании, гнавших его с места на место в поисках работы. В этой книге читатель познакомится с воспоминаниями В. Н. Наседкина о природе посещенных им стран, особенностях труда и быта разных народов, о простых людях, тепло относившихся к обездоленному русскому человеку, о пережитых им многочисленных приключениях.
«Семидесятый меридиан» — книга о современном Пакистане. В. Пакаряков несколько лет работал в стране собственным корреспондентом газеты «Известия» и был очевидцем бурных событий, происходивших в Пакистане в конце 60-х — начале 70-х годов. В очерках он рассказывает о путешествиях, встречах с людьми, исторических памятниках, традициях. Репортажи повествуют о политической жизни страны.
Автор, молодой советский востоковед-арабист, несколько лет живший, в большой теплотой и симпатией рассказывает о повседневной жизни иракцев во всем ее многообразии. Читатель познакомится с некоторыми аспектами древней истории этой ближневосточной страны, а также найдет в книге яркие описания памятников прошлого, особенностей быта и нравов народа Ирака, современных его пейзажей.
Ирина Летягина в свои 26 лет была успешным юристом в крупной консалтинговой компании, жизнь била ключом, но чего-то явно не хватало. Все твердили о том, как нужно и как правильно жить, но никто не говорил, что на самом деле нужно жить так, как хочется самой. Потеряв всякое желание развиваться в юриспруденции, оставив престижный университет за спиной и бросив нелюбимую работу, Ирина отправляется в путешествие без обратного билета. И все только для того, чтобы найти себя и узнать, какой путь предначертан именно ей.