Зимняя сказка в Венеции - [9]

— Как вы оказались здесь, наверху? — быстро спросила она.

— Я собирался тот же самый вопрос задать вам, сказал Винченцо, тщательно избегая смотреть на нее.

— Сначала вы.

— Я был внизу и увидел, что дверь на чердак висит на одной петле. Я подумал, что ее, должно быть, вышибли танком.

— Нет, хватило одной меня, — шутливым тоном сказала она.

— Я поднялся сюда посмотреть, в чем дело. Если вопрос не покажется вам невежливым, как вы здесь оказались?

— В комнате этажом ниже увидела протечку. Вода разрушала потолочную фреску. Честное слово, следовало бы пристрелить болвана, которому принадлежит это здание, за то, что не заботится о нем как положено. Даже не подумал проверить эти древние трубы.

— Вы правы, не подумал, — согласился Винченцо.

— Вот видите. Он просто идиот.

— Может, вы перестанете так размахивать руками? — спросил он. — Если, конечно, хотите, чтобы я вел себя как джентльмен.

— Что? — Джулия посмотрела вниз и схватилась за разошедшиеся края куртки. — Ах, это!

— Да, это! — Он смотрел в сторону. — Можно мне уже повернуться?

— Конечно. Без проблем. Вообще-то, меня не так уж и много, — весело заявила она.

Его губы насмешливо изогнулись.

— Может, судить об этом лучше мне?

Он разглядывал ее, пораженный тем, как изменилось ее лицо. Ее глаза блестели; придя, казалось, почти в состояние экзальтации, она откинула свои длинные волосы назад, и Винченцо получил один из редких шансов как следует рассмотреть ее лицо.

Куда девалась та тень женщины, которую я видел всю прошлую неделю? — подумал Винченцо. В этой женщине ощущалась почти демоническая энергия.

— Кстати, почему вы так разволновались из-за аварии? — спросил он.

— Великая красота должна заботить каждого, сказала Джулия твердо. — Сама она не может себя защитить. Ее нужно охранять и беречь. Она принадлежит людям, которые придут после нас.

— Но вас-то почему это так волнует? — не отставал он. — Вы что, художница?

— Я… — Вопрос остановил ее, словно выстрел из ружья. — Это не важно, — быстро заговорила Джулия. — Графу ди Монтезе должно быть стыдно за себя, вы можете так и передать ему.

— Почему вы решили, что я с ним знаком?

— Вы знакомы с ним достаточно хорошо, если осмелились вызвать к нему в дом водопроводчика.

Может быть, конечно, вы работаете здесь смотрителем, но в этом случае вы очень плохо исполняете свои обязанности. Хотя, — добавила она, бросая ему оливковую ветвь, — вы ведь вполне могли ничего не знать об этой фреске.

— Расскажите мне о ней.

— Это подлинный Веронезе, шестнадцатый век.

Наверное, владелец продал бы ее вместе со всем остальным, если бы она не была написана на потолке.

— Вполне возможно, — пробормотал он с кривой усмешкой. — Кстати, комната внизу — его спальня.

Что мне говорить, если он спросит, почему вы там оказались?

— Ему повезло, что я там оказалась. И надеюсь, у него не хватит наглости попытаться заставить меня заплатить за эту дверь.

— А может, и хватит, — заверил ее Винченцо с веселыми искрами в глазах. — Он жуткий скряга.

Джулия засмеялась, и волосы упали ей на лицо.

— Черт… — Оглянувшись, она заметила на полу кусок веревки, подняла его и собрала волосы в хвост.

— Так лучше, — прокомментировал он. — Приятно, что можно видеть ваше лицо…

— Что случилось? — спросила Джулия, когда он вдруг замолчал.

— Ничего.., то есть.., я не знаю.

На него опять накатило то же чувство, которое он испытал в первый вечер, — ощущение, будто в ней есть что-то странно знакомое.

Снаружи донеслись какие-то звуки, на лестнице послышались голоса. Через несколько секунд появился Пьеро, а с ним какой-то мужчина, который нес сумку с инструментами.

— Ну, наконец-то. — сказал Винченцо, вставая.

— Мio Dio! — воскликнул Пьеро, оглядываясь вокруг.

— Да, и могла приключиться беда, если бы не Джулия. Отведи ее вниз, Пьеро, и проследи, чтобы она согрелась.

Джулия позволила отвести себя туда, где было тепло, была сменная одежда и горячий кофе. Пьеро от души посмеялся над ее рассказом, особенно над тем, как она критиковала владельца.

— Зря Винченцо не сказал вам правды. Ведь он и есть владелец. Его полное имя — Винченцо ди Монтезе.

— Что? Вы хотите сказать, он и есть граф? Но я думала, что он один из нас! — воскликнула она почти с возмущением.

— Так и есть. Как вы думаете, что делает нас нами? Разве только отсутствие крыши над головой?

Винченцо мучают свои призраки и демоны. В его случае это фактически все и все, что он когда-нибудь любил. Они либо предают его, либо умирают, либо их у него отнимают как-то иначе. Мальчишкой он боготворил отца. Не знал тогда правды о нем.

— И в чем заключалась правда?

— В том, что это был себялюбец до мозга костей.

Игрок, которому ни до кого и ни до чего не было дела, пока он удовлетворял свою страсть за карточными столами, какие бы огромные суммы ни проигрывал. Старый граф выгреб отсюда все ценное, так что его сын владеет пустой коробкой. Кроме того, Винченцо потерял женщину, которую любил. Они были помолвлены, но брак не состоялся: ее родные сказали, что не хотят видеть, как будет проиграно ее приданое. И разве можно их за это винить?

— Неужели они сдались без борьбы, если любили друг друга?