Зимний излом. Том 2. Яд Минувшего. Часть 1 - [91]
Рокэ Алва родился в запятнанном предательством доме, но он сам избрал свой путь, приведший его на скамью обвинения. Кэналлийский Ворон ответит за все. Сегодня он взглянет в лицо сыновьям, братьям, отцам погибших по его вине, если, конечно, посмеет поднять на них глаза.
Мы понимаем, что нам предстоит тяжелое испытание. Непросто прикасаться к еще не зажившим ранам, непросто окунаться в море грязи и крови, но мы делаем это во имя справедливости. Мы не желаем мести, мы желаем возмездия, но нам четырежды больно, что герцог Алва принадлежит к древнейшему роду, восходящему корнями к великому Лорио Борраске.
Герцог Алва — глава Дома Ветра, и с ним обойдутся сообразно его происхождению. Более того, положение подсудимого лучше положения эориев, покушавшихся на Эрнани Святого и Золотую Империю: он получил защитника, он имеет право молчать, и он имеет право оправдываться; он имеет право признать свою вину и право отрицать ее. Вы услышите все: слово обвинения и слово защиты, но по законам величайшей из существовавших в Золотых землях империи, законной преемницей коей является Талигойя, лишь Великие Дома могут признать Повелителя Ветра виновным. По этой же причине их главы не должны выступать свидетелями на суде.
Так вышло, что по вине обвиняемого четверо Высоких Судей потеряли близких, но Честь превыше мести. Герцог Окделл, герцог Придд, герцог Эпинэ и граф Карлион поклялись Честью руководствоваться одной лишь справедливостью, и мы приняли их клятву. Так и будет!
Сюзерен поднял глаза к старинным сводам, засиженным новыми гербами, и медленно опустился в кресло:
— Пусть Высокий Суд делает свое дело.
2
Меж кафедрами шмыгнул судебный пристав с жезлом, направляясь к покрытому белым сукном столу, и водрузил на него песочные часы. Эпинэ глянул вниз, сквозь зелень туи сверкнула лысина — ярус Высоких Судей нависал над самым гнездилищем Кракла. Кракл был готов к бою.
— Ваше Величество, — протрубил он. — Высокие Судьи, любезные эории, досточтимые послы…
Кракл витийствовал, словно в Совете Провинций, высокий, напористый голос бил в уши, вызывая желание уронить на облеченную высочайшим доверием плешь хотя бы чернильницу. Это было глупостью, детской, нелепой, бессильной глупостью — косой барон ничего не значил и ничего не решал. Альдо ясно дал понять, чего ждет, остальное доделают преданность Дика и мстительность Приддов.
Алву отправят на плаху, и гром не грянет, а ведь вчера у Нохи Эпинэ едва не поверил, что возмездие — не сказки. Не по себе стало даже Карвалю, но не случилось ничего. Гохи, флохи и кабиохи плевать хотели и на клятвы, и на клятвопреступников. Клятвы живут лишь в головах тех, кто поклялся, наверное, это и есть совесть. Ты поклялся спасшему тебя человеку сам не зная в чем, и еще ты хочешь спасти Олларию, Эпинэ, пришедших с тобой южан, Енниоля, Мэллит, Дикона и в придачу заварившего всю эту кашу сюзерена… Не многовато ли? А времени у тебя три дня до приговора и еще четыре до казни…
— … ввести подсудимого, — возвысил голос косой барон, — и да свершится правосудие!
Десятка четыре гимнетов торопливо выстроились в живой коридор, до безобразия похожий на тот, сквозь который прошествовал Его Величество Альдо, и дверь с лязгом отворилась. Стало тихо, словно клубившийся над залом невидимый рой внезапно замерз или сорвался и унесся к холодному небу.
Скрипнуло, звякнуло, снова скрипнуло, кашлянул какой-то законник, и Эпинэ увидел Алву. Он выглядел лучше, чем в Багерлее, и держался очень прямо. Левий все же добился, чтобы с узником обращались по-человечески. Чего добивался Альдо, вернув подсудимому маршальский мундир, Иноходец не знал, но это была не лучшая мысль. Дорогое сукно и скучающая улыбка не вязались ни с преступлениями, ни с самим понятием суда. Казалось, Алва явился на званый вечер, сделав навязчивым хозяевам одолжение.
— Подвести подсудимого. — Визг гуэция утонул в кромешной тишине, словно его и не было.
Ворон шел не медленно и не быстро, бесстрастие на худом лице при виде туник и Зверей сменилось любопытством. Поравнявшись с увенчанным туей гуэцием, Алва слегка приподнял бровь. Роберу показалось, что кэналлиец присвистнул.
3
Прошедшие олларовские застенки напоминали выходцев, но времена изменились. Альдо не мстил пленным. Месяцы в Багерлее никак не отразились на Вороне, он был таким же, как и раньше, разве что слегка побледнел. Ричард смотрел на своего бывшего эра, пытаясь увидеть на красивом лице хотя бы тень раскаянья. Бесполезно.
— Герцог Алва, — прервал молчание Кракл, — вы осознаете, где находитесь и что вас ждет?
Алва оторвал взгляд от рассветного гимнета:
— Здравствуйте, барон. Вы не будете любезны объяснить, что у вас на голове? Выглядит, надо признаться, не лучшим образом.
По рядам пробежал шумок, кто-то, кажется каданский посланник, уронил перчатку. Сверкнула медь — цивильник повел кого-то из зала. Ворон выждал, пока гимнеты скрестят свои алебарды, и осведомился:
— Барон, так что же все это означает? В Талиге наконец вошли в моду мистерии?
Кракл не ответил, кэналлиец небрежно повернулся и направился к своей скамье.
— Алва, вы забываетесь. — Сюзерен не стал ждать, когда судейские придут в себя. — Судьи, делайте свое дело!
По преданию, Кэртиана держится на четырех столпах — четырех Великих Домах, чьи потомки составляют ее мощь и славу. Однако приход к власти узурпатора-бастарда сделал лучших людей Золотой Империи непримиримыми врагами. И вот уже четыреста лет над одними вороном реет тень предательства, лица других овевают ветра изгнания, третьих судьба проверяет на крепость, как море скалы, а четвертым молнии несчастий испепеляют сердца. По преданию, Четверым суждено соединиться. Но только случится это на дружеском пиру или на поле брани — неведомо.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Худшее позади…» Как часто повторяют эти слова на излете смутных времен, войн, катастроф, эпидемий. Худшее позади, и отсидевшиеся в укромных местах принимаются строить планы на будущее, только эти планы отнюдь не всегда достойны и разумны. Худшее позади, и уцелевшие и дождавшиеся спешат жить и любить, только отнюдь не все беды, подвиги и потери остались в прошлом. Пусть не сейчас, а спустя Круг маяки вновь погаснут, и разогнавшийся ШАР СУДЕБ сметет все «с горами и небом, криком и тишиной». Чтобы этого не случилось, кому-то нужно шагнуть в неизвестность здесь и сейчас.
Невозможное все же случилось. То ли волей высших сил, то ли золотом и интригами таинственных гоганов принц-изгнанник Альдо Ракан занял столицу предков. Король Фердинанд Оллар в плену. В плену и непобедимый Рокэ Алва, обменявший свою свободу на жизнь Фердинанда. Свято верящий в свое божественное происхождение, Альдо с упоением готовится к коронации и возрождает древние порядки. Счастлив и обретший себя в служении делу Раканов Ричард Окделл, но принцесса Матильда и принявший из рук Альдо маршальскую перевязь Робер Эпинэ в ужасе от того, чем оборачивается победа.Тишина в столице, это тишина в центре смерча.
Кто знает, куда ведут дороги Добра и что позволяет Злу поселиться даже в самых благородных сердцах? Неведение дарует людям мир, хотя бы на время. Но мир – куда более опасное дело, чем война. В мирное время беды следует ждать везде – и она непременно приходит – от рук врага и от слов друга.Повелителю Дома Скал Ричарду Окделлу и Наследнику Дома Молнии Роберу Эпинэ отведены не самые счастливые роли в политической мистерии королевства Талиг и всех Золотых Земель. Что ждет их и что ждет Золотые Земли? Удержится ли мир и дальше на острие клинка Первого маршала Талига Рокэ Алвы или сорвется в пропасть?
Излом Эпох… Странное, неустойчивое время, но великие бедствия из полузабытых пророчеств не спешат обрушиться на Кэртиану в отличие от столь привычных людям войн, интриг и предательств. Шар Судеб катится все быстрее. Гаснут маяки и звезды. Золотой Договор превращается в пустые слова. Древние знания отброшены или искажены, но человек остается человеком и во тьме, и в тумане.Робер Эпинэ — и не только он — пытается защитить тех, за кого считает себя в ответе. Альдо Ракан — и не только он — рвется к древнему могуществу.
Захолустный городок Санктуарий, не так давно вошедший в состав могучей Ранканской империи. Местные жители называют его Миром Воров — основную массу горожан составляют преступники (бывшие и действующие) и разорившиеся авантюристы. Речь в этом рассказе пойдёт о господине Мелилоте, его скриптории (конторе писца) и одной из его служащих — девушке по имени Жарвина. Однажды днём в скрипторий пожаловал капитан городской стражи Санктуария с неким свитком в надежде, что Мелилот или кто-то из его людей прочтут его.
Санктуарий — город искателей приключений и изгоев общества. Здесь люди и не люди живут по законам мужества и силы, подлости и коварства. Кажется, что все мыслимые и немыслимые пороки нашли себе пристанище в этой обители авантюристов, воинов и магов — Мире Воров. Прошло десять лет, и Жарвина снова вернулась в Санктуарий, чтобы отчитаться перед мастером Мелилотом о проделанной работе. Но на этот раз её сопровождал молодой человек, над которым довлело проклятие: он не мог дважды спать в одной постели и есть за одним столом.
Что делать молодой волшебнице на летних каникулах? Любимый муж спешно уехал по важным делам. Из Академии сослали под присмотр к отцу. Колдовать запретили, зато домашних заданий надавали выше крыши! А потом ещё и сунули в руки пяльцы, моток разноцветных ниток и сердечно попросили сидеть тише мыши. Но Лериетана не была бы Лериетаной, если бы не нашла способ себя развлечь. Наплевав на домашний арест, она отправляется погостить к своему двоюродному брату… Однако очень быстро понимает, что рукоделие — далеко не худшее из занятий.
Всю свою жизнь Майя, младший сын императора, наполовину гоблин, провел в изгнании, вдали от дворцовых интриг. Однако когда его отец и братья погибают, ему приходится занять их место. Он единственный законный наследник. Майя становится императором гоблинов. При дворе у него нет ни друзей, ни советников, а тот, кто убил отца и братьев, в любой момент может напасть и на него. Юный император отчаянно хочет обрести друга… или возлюбленную, но никому не может доверять, ведь малейшая ошибка приведет к тому, что он потеряет трон или жизнь.
Чтобы спасти мир от гибели, некромаг Александр Флай надевает проклятую корону. Теперь на его сердце лежит не снимаемое проклятие Царя Мертвых. Каждый раз когда Александр черпает магическую энергию из своего природного запаса, темное колдовство забирает время его жизни и старит тело. Но вместе с ограничениями магическое заклятие дает и уникальные возможности. Действие второй книги начинается на следующее утро после окончания событий в первой. Будет пара откровенных сцен, так что это произведение предназначено только для взрослых. Строго 18+.
Свершилось. Принц-изгнанник Альдо Ракан коронован в городе, где некогда был предан и убит его предок. Ворон Рокэ, Повелитель Ветра, потомок предателя и опора династии Олларов – во власти нового государя. Его ждут суд и казнь. В этом не сомневается ни сам Альдо Первый, ни готовый шагнуть за сюзереном хоть в Закат Повелитель Скал, ни выбирающий между страной и другом, бывшим другом, Повелитель Молний, ни скрытный Повелитель Волн.Их четверо. Всегда четверо. Навеки четверо. Скованных невидимой цепью, но идущих разными дорогами.
Закат. Алый, багряный, кровавый… Звенит невидимый колокол, гремят пушки, и идет, идет в никуда непонятная синеглазая женщина… Завершается цикл, завершается круг, события летят к финалу, и их уже не остановишь. Излом срывает маски и назначает цены. Все дешевле золото, все дороже кровь. Дрожат горы, обесцениваются договоры, смеются и плачут спутники сгинувших богов и изначальные твари, но право выбора не отменит даже Излом. Руперт фок Фельсенбург и Ричард Окделл, кардинал Левий и епископ Бонифаций, капитан Валме и капитан Гастаки, маршал Капрас и маршал Алва – каждый выбирает за себя, и выбор каждого падает на единые весы.
Где-то с той стороны, на изнанке мира, катится лабиринтом Шар Судеб. Он катится, и начинаются войны, рушатся города, сходят обвалы. Шар можно подтолкнуть, направить в другую колею, но и там он будет крушить и давить – он не умеет иного. А люди и нелюди Кэртианы чувствуют, как дрожит то, что казалось незыблемым. Чувствуют войну, которой не избежать, ведь выбор – это та же битва, и один потомок славного рода выберет честь и верность, другой – иллюзии и обиды. Мертвые и живые воюют по-своему и за свое, и даже мертвая кровь могла бы пригодиться – но поймет ли это тот, кто уже разменял кровь живую?А Шар Судеб все катится, набирая обороты.
На дорогах Кэртианы – следы слепой подковы, но земным властителям не до древних пророчеств. Шаткий мир вот-вот сменит очередная война, в которой каждый хочет урвать кусок пожирнее. Фактический правитель королевства Талиг кардинал Сильвестр согласен платить за столь необходимый хлеб не золотом, а воинскими талантами маршала Алвы. Непревзойденный полководец скачет в осажденный Фельп, не дожидаясь медленно движущейся армии. За его спиной – подавленный бунт, впереди – новые сражения.Знает ли маршал, кто является самым грозным врагом Талига и его самого? Что ждет юного оруженосца Алвы, предавшего своего господина ради любви? Вернет ли выросший в изгнании Альдо Ракан трон предков и что выберет его лучший друг Робер Эпинэ – живую совесть или мертвую честь? Кому улыбнется Победа, а кого настигнет страшная всадница на пегой кобыле? Шар судеб стронулся с места, его не остановить...