Зима в Непале - [46]

Тем не менее миссионерские больницы проводят в Непале работу исключительной важности. Мне хотелось бы только, чтобы там было поменьше фисгармоний и молитвенников.

Больница в Покхре, как и первая британская резиденция в Катманду, расположена в месте, которое, по верованиям местных жителей, населено духами и считается непригодным для жилья. Это не мешает непальцам пользоваться услугами больницы. Подобные предрассудки возникают, как и следовало ожидать, под влиянием брахманов и (в несколько меньшей степени) четри. Эти две касты, представители которых отказываются прикасаться к пище, приготовленной людьми не их касты, создают ненужные трудности в работе. Прочие пациенты, в особенности если они служили в армии, не доставляют никаких хлопот персоналу, хотя на них иногда влияют угрозы тех, кого они привыкли считать выше себя. Единственное практическое решение этого вопроса было найдено: в больнице не стали кормить пациентов, а разрешили заботиться о них родственникам. Человек, привыкший к порядкам, царящим в самых маленьких европейских больницах, был бы поражен зрелищем, открывающимся в больничном флигеле в Покхре — сорок-пятьдесят человек одновременно готовят пищу на отдельных очагах. Правда, в результате этой системы персонал не может контролировать пациентов, и иногда возникают осложнения. Тем не менее до тех пор, пока не будут преодолены предрассудки и невежество, разрешить эту проблему другим способом невозможно.

Я давно питал к гуркхам ничем, казалось, не обоснованную симпатию и убеждал себя в том, что для них характерны только немногие недостатки, которые распространены в большинстве остальных обществ. Поэтому я был особенно доволен, когда одна из сиделок, до этого работавшая во многих частях света, подтвердила мое мнение. По ее словам, за исключением брахманов и четри, гуркхи самые чудесные люди, которых она встречала: они добры друг к другу, очень честны и трогательно благодарны за все, что для них делают.

В настоящее время больница в Покхре более или менее окупает себя. Даром здесь лечат только бедняков, но установленная плата является скорее номинальной. Считается, что простые люди подозрительно относятся к бесплатному обслуживанию, но у больницы уже сейчас заявок на хирургические операции больше, чем она может выполнить. Многие семьи не могут сразу уплатить по счету, но в конце концов все долги бывают оплачены, хоть иногда и с трудом. Искушенный читатель, вероятно, увидит в этом не более чем нормальные честные деловые отношения; ведь все мы привыкли платить наши долги. Но в обществе, где люди привыкли к гнету взяточничества и коррупции, это обстоятельство прекрасно демонстрирует высокие достоинства гуркхов.

2

Как правило, в Гималаях в конце декабря в течение нескольких дней идет дождь. Планируя наше путешествие, мы собирались пересидеть сезонные ливни в Покхре. Так и случилось.

Тяжелый шум дождя, падавшего на крышу металлической гостиницы, заглушал все; даже разговаривать было невозможно. Но по крайней мере мы не мокли, а в баках собралась вода, позволившая постирать одежду. Аэродром был пуст — летное поле превратилось в болото. Между Катманду и Покхрой существует регулярное воздушное сообщение, но, поскольку эти города не имеют ни телефонной, ни радиосвязи, только отдаленный гул приближающегося самолета предупреждает начальника аэропорта о том, что нужно прогнать с летного поля пасущийся скот. Делает он это с помощью автомобильного рожка. Взлетной дорожки в Покхре нет, но, так как местность здесь открытая, Посадка гораздо менее рискованна, чем в Катманду.

Опасаясь, что мне не удастся получить разрешение на путешествие по стране, я в свое время слетал в Покхру, вернувшись в тот же день в Катманду. Не успели мы вылететь, как спустились облака, внизу ничего нельзя было разглядеть, кроме серовато-коричневых клочков пейзажа. Тем не менее полет этот я запомню надолго. На обратном пути из Покхры самолет летит прямо на массивную гряду гор, и непосвященным кажется, что сейчас он разобьется о них. Рядом со мной сидел и нервно молился садху, индийский нищенствующий монах. На самолете летать ему не приходилось, и он был охвачен ужасом. Когда мы буквально перепрыгнули через хребет, все время маячивший перед нами, монах издал пронзительный вопль и, бросившись на колени, стал умолять своих богов защитить его. Секунду или две казалось, что и другие пассажиры поддадутся панике, однако здравый смысл все же победил. Вскоре они осознали, что им ничто не угрожает. Мой спутник продолжал молиться, пока мы не приземлились в Катманду.

Прибытие самолета — единственное развлечение в Покхре. На аэродроме собирается по меньшей мере двести человек в ожидании этого события. За порядком в толпе никто не следит, и пассажирам приходится с трудом прокладывать себе путь через заслон из глазеющих зевак, которые жаждут своими глазами увидеть чудесную машину. Много лет назад, путешествуя вдоль непало-индийской границы, я с интересом прислушивался к рассуждениям гуркхов, которые впервые увидели поезд. Они никак не могли понять, каким образом он движется, и приходили к выводу, что дело здесь не обходится без «западной магии». Но теперь я заметил, что самолет не вызывает у местных жителей подобной реакции и воспринимается ими как обычное явление. Сначала я не мог понять причины этого, но однажды, стоя в аэропорту Покхры, услышал, как пожилой человек бранит своего сына за чрезмерное восхищение самолетом. «Ты ведь знаешь, что в древние времена, — сказал он, — наши боги постоянно перелетали из одного места в другое. Они навещали друг друга на вершинах гор. Как же, ты думаешь, они могли это делать, если бы не было самолета?»