Зима тревоги нашей. Путешествие с Чарли в поисках Америки - [32]

Один гибельный подводный риф мне знаком: разговоры. Многие проговорились и предали себя сами, изнывая от жажды славы, даже если это печальная слава преступника. Андерсоновский колодец — единственный конфидент, которому можно доверять.

Я обратился к Старому Шкиперу:

— Задать ли мне этот курс, сэр? Хорош ли он? Добьюсь ли я цели?

Впервые он отказался мною командовать:

— Разбирайся сам. Что хорошо одному, для другого не годится. Потом узнаешь.

Старый хрыч мог бы помочь, но вряд ли бы это что-нибудь изменило. Никому не нужны советы, все ищут лишь одобрения.

Глава 7

Когда я проснулся, засоня Мэри уже встала и, судя по запаху, хлопотала над кофе и беконом. Лучшего дня для Христова воскресения было еще поискать: зелено-сине-желтый день. Из окна спальни я видел, что к воскрешению готово все — деревья, трава. Время года выбрано подходящее. Я надел свой рождественский шлафрок и подаренные на день рождения тапочки. В ванной обнаружил липкую штуку для волос, которой пользовался Аллен, и намазал голову, так что моя расчесанная шевелюра застыла и превратилась в тугой шлем.

Пасхальный воскресный завтрак — яично-блинная вакханалия, щедро сдобренная беконом. Я подкрался к Мэри, похлопал ее по шелковой попе и воскликнул:

— Kyrie eleison![15]

— Ой! Не слышала, как ты подошел. — Она оглядела мой шлафрок, рисунок турецкий огурец. — Мило. Ты редко его надеваешь.

— Времени мало. Точнее, было мало.

— Что ж, мило, — похвалила она.

— Еще бы! Ведь ты сама выбирала. Неужели дети спят под эти восхитительные запахи?

— Нет. Они на заднем дворе, прячут в траве яйца. Интересно, что нужно мистеру Бейкеру.

Мгновенность смены темы не перестает меня поражать.

— Мистер Бейкер, мистер Бейкер… Ах да! Вероятно, он хочет помочь мне разбогатеть.

— Ты рассказал ему про гадание?

— Разумеется, нет, дорогая. Наверное, он догадался сам. — Потом я посерьезнел. — Послушай, ватрушечка, неужели ты думаешь, что у меня ум великого дельца?

— В каком смысле? — Мэри пора было переворачивать блинчик, но она отвлеклась на меня.

— Мистер Бейкер думает, что мне следует пустить в оборот наследство твоего брата.

— Ну, уж если мистер Бейкер…

— Погоди! Я не хочу. Ведь это твои деньги, твоя гарантия на будущее.

— Разве мистер Бейкер не разбирается в этом лучше тебя, дорогой?

— Не уверен. Знаю лишь, что мой отец ему доверял. В результате я работаю на Марулло.

— И все же мистер Бейкер…

— Милая, ты согласна следовать моим указаниям?

— Да, конечно…

— Во всем?

— Опять дурачишься?

— Напротив, я серьезен. Можно сказать — смертельно серьезен.

— Я тебе верю. Однако сомневаться в мистере Бейкере нельзя. Он же…

— Он же мистер Бейкер. Послушаем, что он скажет, и тогда… И все же я хочу, чтобы деньги по-прежнему оставались в банке.

Аллен влетел в заднюю дверь, будто камень из пращи.

— Марулло! — воскликнул он. — Снаружи мистер Марулло! Хочет тебя видеть!

— Что ему надо? — удивилась Мэри.

— Пригласи его в дом.

— Пригласил. Он хочет, чтобы ты к нему вышел.

— Итан, в чем дело? Ты не можешь идти на улицу в таком виде! Сегодня же Пасха!

— Аллен, скажи мистеру Марулло, что я не одет. Пусть зайдет попозже. Если спешит, пусть зайдет с парадного входа, и я с ним поговорю.

Аллен выбежал.

— Не знаю, чего ему нужно. Может, магазин ограбили.

Аллен влетел в дом.

— Сейчас зайдет с парадного.

— Дорогой, не дай ему испортить тебе завтрак, слышишь?

Я прошел сквозь дом и открыл парадную дверь. Марулло стоял на крыльце, разодетый для пасхальной службы — черный шерстяной костюм, толстая золотая цепь для часов. В руке он держал черную же шляпу и нервно улыбался, будто уличный пес, который боится, что его не пустят в дом.

— Входи.

— Нет, — отказался он. — Я на пару слов. Слышал, тот парень предлагал тебе на лапу.

— Да ну?

— Слышал, ты его вышвырнул вон.

— Кто тебе рассказал?

— Не скажу. — Он снова улыбнулся.

— Ну, и что? Думаешь, надо было согласиться?

Марулло шагнул вперед и пожал мне руку, дважды подняв и опустив ее очень церемонно.

— Ты хороший парень! — заявил он.

— Может, он мало предложил.

— Смеешься? Ты хороший парень. Вот и все. Ты хороший парень! — Он сунул руку в топорщившийся боковой карман и извлек пакет. — Вот, бери!

Марулло похлопал меня по плечу, засмущался и ретировался; короткие ножки унесли его прочь, толстая шея, выпиравшая над кипельно-белым воротничком, побагровела.

— В чем дело?

Я заглянул в пакет — цветные леденцы в виде пасхальных яиц. В магазине стоит большая квадратная банка с такими конфетами.

— Принес детям подарок, — ответил я.

— Марулло — принес подарок?! Поверить не могу.

— Тем не менее принес.

— Почему? Совсем на него не похоже.

— Видимо, он меня просто любит.

— Может, я не все знаю?

— Утиный цветочек, мы с тобой не знаем миллионов восемь разных штук! — Дети ошарашенно замерли на пороге задней двери. Я протянул им пакет. — Вам подарок от почитателя. До завтрака не сильно увлекайтесь!

Одеваясь к службе, Мэри проговорила:

— Хотела бы я знать, что это было.

— Ты про Марулло? Признаюсь, дорогая, я и сам хотел бы знать.

— Пакет дешевых леденцов…

— А тебе не кажется, что все ясно как божий день?

— Не понимаю.

— Жена у него умерла, детей нет. Подружки тоже. Он стареет. Возможно… вдруг ему просто одиноко?