«Журавли» и «цапли» - [27]

Шрифт
Интервал

Солнце, все лето без устали жарившее землю, под осень устало и едва греет. Деревца вокруг могилы Семи неизвестных печально кивают друг другу макушками. Они, как послушные солдаты, уже сменили зеленую форму одежды на желтую, осеннюю. И лишь дуб-упрямец не подчинился приказу генерала Осени. Стоит над могилой, как в карауле, в гимнастерке защитного цвета и важно побрякивает тяжелыми листьями-медалями.

— Смирно!

Голос у командира Юльки такой пронзительный и неожиданный, что один из флажконосцев, вздрогнув, роняет флажок. На него сердито фыркают, и он, подобрав драгоценную ношу, до дрожи сжимает древко.

Перед строем юнармейцев появляется «запасной полковник» Орел. Футбольный болельщик — он сам так всем представляется. Дмитрий Семенович в мундире, который делает его шире и выше, с орденами и медалями. Юлькин батальон только что сформирован, и «цапли», как уже успели прозвать юнармейцев в селе, построились, чтобы получить первое боевое задание. Какое — они еще не знают. Об этом им скажет командующий военно-спортивной игрой «Зарница», почетный гражданин города Наташина полковник запаса Орел. По уставу не положено, но лица ребят при виде веселого дяди Мити расцветают улыбками. Командир Юлька дольше всех сдерживается, но в конце концов не выдерживает — ухмыляется, вспомнив, как дядя, совсем недавно, разрешил спор двух мальчиков. Они оба хотели быть старшими в игре. Дядя Митя шел мимо и, узнав, в чем дело, спросил, кто из них знает команды. «Я», — сказал один мальчик. «Какие?» — спросил дядя Митя. «Ha-лево», «На-право», «Шагом марш», «Пли», — сказал мальчик. «А когда они подаются?» — спросил Дядя Митя. Мальчик смущенно развел руками. «Ну так вот, — сказал дядя Митя, — было такое дело. На фонарном столбе разбили лампочку. Во дворе в это время, кроме Вити и Мити, никого не было. Митя — старший, с него и спрос:

«Кто лампочку разбил?»

«Не знаю».

«Значит, ты».

«Не-е… Я только «Пли» командовал».

Ребята рассмеялись, а потом спросили, кому же из них командовать?

«Кому лампочек не жалко», — сказал дядя Митя и ушел.

…Командир Юлька усмехается и злится на себя и на других за то, что никто при виде «запасного полковника» не может сдержать улыбки. А разве им до улыбок сейчас? Разве это где-нибудь видано, разве это где-нибудь слыхано, чтобы солдаты, а юнармейцы-мальчики — все будущие солдаты, с улыбкой выслушивали приказ своего командующего? Командующий игрой «Зарница» полковник Орел, чего доброго, еще обидится, увидев сияющие лица.

И командир Юлька, сердясь, снова крикнула:

— Смирно!

— Вольно! — сказал Орел, подходя к юнармейцам, а дальше, к Юлькиному ужасу, повел себя совсем не по-уставному: раскинул руки, будто собираясь обнять всех сразу, улыбнулся и крикнул: — Здравствуйте, орлята!

Батальон отозвался грачиным гвалтом, но командующий Орел вдруг посуровел, и голоса смолкли, улыбки погасли. Командующий Орел сразу умел подчинять себе тех, кем командовал. Он вынул из мундира хрустящую бумагу и прочитал:

— «Приказ № 2 по пионерским гарнизонам города Наташина и села Стародуб.

В связи с проведением военно-спортивной игры приказываю:

командиру батальона города Наташина Спартаку Журавлеву — установить достоверность легенды о партизанском отряде «Суд Мазая»;

командиру батальона села Стародуб Юлии Цаплиной — установить имена солдат, похороненных в братской могиле Семи неизвестных.

Командующий игрой полковник запаса Орел».

Взоры юнармейцев обратились к чугунной ограде, за которой под красной звездой, в земле, спали семеро безымянных героев. В этих взорах была скорбь, но не было следопытского вдохновения. А легкий вздох разочарования, пронесшийся по рядам, окончательно убедил командующего, что его приказ встречен без энтузиазма. Он знал, почему: проникнуть в тайну могилы Семи неизвестных в Стародубе пытались давно и безуспешно — и дети и взрослые. Он тоже пытался. Начал с числа: почему семеро? Оказалось, никто не знает. Семеро, и все тут. Но ведь от кого-то пошло? Кто-то первый должен был знать, что семеро? Он долго искал этого «первого» и нашел. Оказалось, «семеро» пошло от бабки Алены — полуглухой, нелюдимой, живущей на пенсию колхозницы. Он кричал, спрашивая, бабка не слышала. Он пытался объясниться на пальцах, показывая то «крест», то «семерку», бабка не понимала. Тогда, не сходя с места, он написал ей письмо. «Уважаемая Елена Дмитриевна! Чем вы можете подтвердить, что в могиле под дубом похоронено семеро солдат?» Он хитро поставил вопрос. Не спросил, сколько. А спросил, чем она может подтвердить, что именно столько?

Бабка вдруг затряслась мелкой дрожью, перекрестилась и замахала на Орла руками: знать, мол, ничего не знаю, ведать, мол, ничего не ведаю. Орел, предупрежденный о нелюдимости бабки Алены, позвал на помощь деда Матвея, бойкого садового сторожа, притаившегося до поры до времени в сенях. Дед Матвей вошел, перекрестился на угол и осуждающе покачал головой. Наклонился к бабке и заорал в самое ухо:

— Ах, запамятовала! Сама надысь сказывала: семеро!!! — Бабка испуганно отшатнулась. — Божилась!!! — наседал дед, тыча пальцем в небо.

И бабка сдалась, подтвердила: да, семеро. Видела, как закапывали, пересчитала.


Еще от автора Василий Семенович Голышкин
Красные следопыты

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Улица становится нашей

Книга рассказов о пионерах и пионерских делах, ребятах, неистощимых на выдумку, умеющих помочь хорошим людям в беде, а плохих людей — просто высмеять.Рассказы из циклов «Отряд уходит в зону», «Пропавшая буква», «Праздник последнего воскресенья» печатались до 27 мая 1973 г.


Лёшка

Цикл рассказов «Приключения юных мстителей» посвящен пионерам-партизанам, героям Великой Отечественной войны. Действие повести «Я, Лешка, рабочий класс» происходит в наши дни: автор прослеживает, как развивается в подростке, юноше его призвание в жизни — труд рабочего-пекаря.


Нир Тваз

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.



Пионеры

В книгу вошли повести о делах пионеров: «Сын браконьера», «Красные следопыты», «Равелатс», «Журавли» и «цапли», а также цикл рассказов «Артек» о жизни ребят во всесоюзном пионерском лагере.


Рекомендуем почитать
Вы — партизаны

Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.


Музыкальный ручей

Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.


Том Сойер - разбойник

Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.


Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.