Журавль в клетке - [31]
– О чем?
– О том, что в баньке в первый вечер не попарился. Настроение было не то, и пива мало в холодильнике.
Я даже не сразу поняла, о чем он говорит.
– Ну… попарься сегодня. Вот прямо сейчас иди и парься.
– Нет… сейчас уже не могу. Сейчас – если только с тобой… А с тобой нельзя – дочку Машу стесняюсь. Вот ведь черт, незадача какая…
Я покачала головой:
– Да… Слушай, мне кажется, тебе надо профинансировать спектакль и сыграть в нем главную роль. Что-нибудь из жизни чаек. Или журавлей. Ты как?
– Тогда уж пингвинов… – Соломатько слегка хлопнул себя по животу. – Ой, Машка. Ты все такая же… Ничуть не изменилась. А почему журавлей-то, кстати?
– Потому что в клетке.
Соломатько засмеялся:
– Да все наоборот! А еще людям голову дуришь по телевизору. В клетке – синица. А журавль… – Соломатько махнул рукой в сторону окна и, увидев там медленно шагающую по освещенной тропинке Машу, пригорюнился. – Хреново все как-то. Вот поверишь ли, Маш, было бы из чего – застрелился бы.
Я вытащила из огромного набедренного кармана Машиных брюк все Тот же обрез, сделанный нашим соседом-умельцем из ружья моего прапрадедушки.
– Это, конечно, не браунинг и не кольт. Но впечатление, как ты уже знаешь, производит.
– Зараза… – процедил Соломатько.
– И один патрон здесь есть точно, – миролюбиво продолжила я.
Соломатько с сомнением переводил взгляд с меня на обрез и обратно.
– Что-то вы, девчонки, чудите… – Он не договорил, потянулся было ко мне, зазвенел ошейником, свободно болтающимся на его руках, и опустил руки. – А если не попаду?
Я удивилась – когда только Машка успела ему опять надеть ошейник? Или он сам накинул его, для пущей убедительности своих страданий?
– Смотря в кого ты стрелять собрался. Если в меня, то точно попадешь. А если в себя – то, разумеется, тебе одного патрона не хватит.
– Вот и я думаю. Так что подбавь… – Соломатько посмотрел при этом почему-то на мою грудь, сначала на одну, потом на другую и обратно, чему-то своему кивнул, – м-м-м… патрончиков.
– Считай, что это упрощенный вариант русской рулетки, для особо смелых. – Я убрала обрез обратно в карман.
Соломатько хмыкнул:
– А где же знаменитый трофейный пистолет, из которого любила постреливать наша экзальтированная бабушка, гроза всех ветеранов Куликовской битвы?
Моя бабушка не настолько дряхла, – строго заметила я и поправила обрез, как-то уж слишком фривольно торчавший из оттопыренного кармана на моей ноге. Я решила не разочаровывать его и не говорить, что пистолет я давно от греха подальше подарила нашему очередному жениху. – И пистолет ей еще пригодится. Соломатько улыбнулся:
– Извини, Егоровна…
– Не извиню. Вот смотри, Соломатько, нашей дочери уже пятнадцать лет, а ты мне так родственником и не стал.
– Почему это?
– Думаю, потому, что в паспорте у тебя другое написано. Что нет у тебя таких родственников, как мы с Машей.
– Откуда ты знаешь? – попробовал взъерепениться Соломатько, но я поняла, что попала в точку.
Поменял, видно, папочка паспорт, в котором Маша была записана его дочкой.
Чем-то Соломатько сейчас меня уел, а чем, я сама еще не поняла, и зло продолжила:
– Не боишься, что воспользуюсь сейчас твоим зависимым положением и дам по морде? Вот этим вот обрезом… За всю мою неудавшуюся личную жизнь.
– А у тебя не удалась личная жизнь, да, Машка? – откровенно обрадовался Соломатько. – За бабушку на самом деле извини. Как она, кстати?
– Нормально. Туфли новые недавно купила, с прозрачными каблуками. Чтобы к Маше на годовой концерт идти, во всеоружии… Ты мне зубы не заговаривай. Будешь стреляться?
Соломатько протянул ко мне руки.
– Сними, пожалуйста, эту дрянь.
– Не могу. Маша рассердится. Соломатько продолжал молча тянуть ко мне руки. Я присела около него и с трудом расстегнула ошейник. Он потряс кистями, на которых отпечатались шипы от ошейника, и неожиданно схватил меня за щиколотки. Я подождала, что будет дальше. Соломатько ничего не говорил и больше ничего не делал, просто держал меня за щиколотки. Крепко и равнодушно. Как он делал всегда.
Я постояла так минуту-другую, а потом сказала:
– Этого не может быть, Игорь.
– Почему это не может? – самодовольно спросил Соломатько и стал ерзать, кажется одной рукой расстегивая ремень.
– Потому что… так не бывает. С чего вдруг…
– Бывает очень по-разному, Егоровна, уверяю тебя! Ты мне совсем не посторонний человек, оказывается… Хотя бывает и с посторонними, конечно… – Он покрепче сжал мои щиколотки.
– Знаешь, как моя бабушка учила меня отвечать в таких случаях?
– Как? – Он попытался усадить меня рядом с собой.
– Комсомольским лозунгом: «С нелюбимыми – не целуюсь!»
Да кто ж тебя целоваться заставляет? И не целуйся себе на здоровье, комсомолка… – ответил Соломатько и сам поцеловал меня в коленку. – А потом, когда это ты успела меня разлюбить? За какие-то несчастные пятнадцать лет? Вот давай, за встречу как раз и…
– Ты не понял. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Разницу чувствуешь? – Я высвободила ногу, перешагнула через него и пошла к двери.
– Маш, – сказал немного обескураженный Соломатько и прикрыл краем пледа полурасстегнутые штаны. – Так ты же сама говорила, что у тебя личная жизнь не удалась.
Ее жизнь похожа на сказку, временами страшную, почти волшебную, с любовью и нелюбовью, с рвущимися рано взрослеть детьми и взрослыми, так и не выросшими до конца.Рядом с ней хорошо всем, кто попадает в поле ее притяжения, — детям, своим и чужим, мужчинам, подругам. Дорога к счастью — в том, как прожит каждый день. Иногда очень трудно прожить его, улыбаясь. Особенно если ты решила пойти работать в школу и твой собственный сын — «тридцать три несчастья»…Но она смеется, и проблема съеживается под ее насмешливым взглядом, а жизнь в награду за хороший характер преподносит неожиданные и очень ценные подарки.
«Маримба!» – это пестрая мозаика увлекательных, нежных и трогательных историй. Жизнь маленькой московской семьи, в которой есть только мама и дочка, наполнена светом, юмором и теплом. Дочка растет, влюбляется в первый раз, становится взрослой, а мама мудреет и, отдавая всё дочке, в глубине души не перестает надеяться, что ее затянувшееся одиночество не вечно.
Успешная столичная журналистка Лика Борга привыкла сама справляться и с трудностями, и с одиночеством. Но в результате аварии она приобретает удивительный дар, начинающий неуловимо менять ее жизнь.Как не потеряться в огромном равнодушном мегаполисе? Судьба предлагает Лике очень неожиданный рецепт: не хочешь быть одиноким – услышь другого. И дальше – вмешайся, помоги, возьми на себя часть его боли и проблем. И твой мир наполнится теплом, светом… и любовью!Увлекательный роман московской писательницы Наталии Терентьевой – удача для всех, кто выбирает хорошую прозу, ценит легкий и ироничный стиль, меткий психологизм и завораживающие повороты сюжета.
…Тот Новый год она встретила в трамвае. Ехала и смотрела на тихо падающие снежинки, на совершенно безлюдные, как во сне, улицы, и думала: что бы такое загадать, когда часы на Спасской башне станут бить полночь, чтоб у судьбы был хоть какой-то шанс исполнить ее желание. Не загадывать же, чтобы Комаров к ней вернулся…Она бы сама вернулась в то время, когда он был рядом, она — глупа и счастлива, а на стене у нее еще не висела картина, на которой изображена повозка, а в ней — женщина. Повозка никуда не едет, потому что лошадь стоит на крыше повозки и вместе с женщиной смотрит назад.
Обжигающая, чувственная история первой любви, первой страсти, ошибок, кажущихся непоправимыми, острого разочарования, бессмысленного предательства.Детство кончается, когда по-настоящему влюбляешься или когда разувериваешься в своих первых, таких сильных чувствах?Два подростка из одной московской школы и двух совершенно разных миров влюбляются друг в друга. Оба – хорошие, умные, красивые, талантливые. Но есть препятствие, и оно кажется непреодолимым…
Иди к мечте наперекор всему, и она обязательно сбудется, – этому веришь в юности. И бросаешь привычную жизнь, и бросаешься в яркое, необычное, сверкающее. Театр – что может быть чудеснее? Для Кати – именно так. Больше всего она хотела быть актрисой. И вот – у нее есть сцена, кумиры всей страны стали ее преподавателями, и – главное – она встречает любовь, яркую и невозможно прекрасную. Те, кто ее окружает, живут в другой реальности, где можно все – легко дотянуться до звезд, взлететь и разогнать тучи над головой любимого человека, нарисовать в пасмурном осеннем небе солнце.
Увлекательный роман рассказывает о жизни семьи Лэйси, во главе которой волею судьбы стоит женщина, Элис Лэйси, мужеством и жизнелюбием которой читатель не устает восхищаться. Пройдя через многие испытания, узнав любовь и предательство, она сумела не только вырастить детей, но и сделать карьеру, оставаясь при этом порядочной, доброй и привлекательной женщиной.
В путеводителе по жизни, составленном молодой очаровательной американкой Элис К., вы встретитесь с ее мужчинами — эгоцентричным бывшим любовником мистером Жестоким, предметом ее грез мистером Опасным и надежным, все понимающим другом Эллиотом М. (таких всегда держат про запас), а также с ее лучшей подругой Рут Е. (которая, возможно, окажется предательницей!) и невозмутимым психотерапевтом доктором И. Вы станете свидетелем действий (или бездействия) Элис К. дома, на работе и на полях любовных сражений. Вы узнаете, как заполнить пустоту в холодильнике, и научитесь искусству сводить концы, которые никак не сходятся.
Анна Ларионова уже отчаялась найти себе работу, когда в руки ей попалось объявление о том, что иностранной фирме нужен секретарь. Вот только требования к соискателям были очень уж жесткими. И все же девушка решила рискнуть. Переступив порог фирмы, Аня шагнула в свою новую жизнь — трудную и прекрасную, как сон.
Романы, вошедшие в, книгу «Жажда любви», посвящены неувядаемой теме — теме любви мужчины и женщины. Увлекательная интрига, живое изображение переживаний героев будут держать Вас в напряжении с первой и до последней страницы. Нежная Селия, мужественная Санди, решительная Сара сумели пронести свою любовь через многие препятствия и сохранить теплоту чувств, чистоту и нежность до самого счастливого конца.Если у Вас плохое настроение, то, окунувшись в озеро жизни романов с чистой любовью, бурями и страстями, Вы забудете о нем и с сожалением перевернете последнюю страницу.
В книгу вошли два романа хорватской писательницы Ведраны Рудан (р. 1949). Устами молодой женщины («Любовь с последнего взгляда») и членов одной семьи («Негры во Флоренции») автор рассказывает о мироощущении современного человека, пренебрегая ханжескими условностями и все называя своими именами.
В поездку Илью втравила подружка Магда. Самому-то ему и на пляже было неплохо. Но Магде вынь да положь однодневный круиз с Кипра в Израиль… Так Илья очутился в Иерусалиме – городе, где встречаются мировые религии и еще с полусотни различных верований, где с приходом нового тысячелетия в воздухе носится какое-то странное нетерпеливое ожидание… Что-то непостижимое вдруг случилось с обычным московским разгильдяем. Ему кажется, что он заблудился во времени и пространстве, в странном невозможном мире. Его настоящий мир где-то рядом, стоит только протянуть к нему руку.