Жудень - его зовут - [9]

Шрифт
Интервал

И вот однажды мой "неблагодарный" читатель (а при этом весьма неглупый и въедливый юноша) заявляет мне, что, мол, непрофессионально сделан стишок. И аргументирует примерно так: история профессиональной поэзии в лице Шекспира и Маршака учит нас, что сонет - это три четверостишия с довеском-двустишием.

У вас же (у меня, то есть) в первом и втором четверостишии звучание рифм надоедливо повторяется:

лет, другого, оковы свет и

нет, людского, ответ, слово

а сами четверостишия беспомощно неровны: в первом рифмуются строки 1-4, и 2-3, а во втором вдруг 1-3 и 2-4, что допустимо в кружковой самодеятельности, но не в серьезном деле.

"Отменно!"- вскричал я и приготовился слушать дальше. И он продолжил, типа: в названии стиха мусор, неряшливость. Слово "ДорОги" можно прочесть как дОроги и тогда название теряет остатки смысла, что в нем были Третья и четвертая строфы вообще вдруг утратили по строке и превратились в трехстрочия, хорошо хоть в рифму И, окончательно, как св. Георгий дракона, добивая меня в моем логове, мой старательный читатель уличил меня в потугах на богоравность: мол, слишком прозрачен прием - заставить Божественную силу говорить от первого лица. Нескромно, дескать, и вызывает дефекативную неловкость у читателя-свидетеля.

По горячим следам принялся я было ответ сочинять: что, так и так, мол, и дескать, и вообще елы-палы, сонет достаточно строг по форме и чуть сложнее по содержанию, чем это видно с высокой горы проворному читателю. Что название читается двояко не только из-за "дорог", но равно из-за "душ", которых может быть много в именительном падеже, или одна, да в родительном И не просто для прибамбаса оно раздваивается смыслом, а ведет за собой соответствующее восприятие стиха.

Что даже сочетание "в неизбывном дне" вплотную зависит от того, день или дно имеется в виду. Что высшая сила, от лица которой звучит сонет, тоже меняет масть и настрой, - чуть поверни слово другой гранью, - и при этом не трогает не единой буквы в написанном Но не досочинил я ответ для моего взыскательного "профи".. На хрен, подумалось, покушаться на чужие права и чужое восприятие. Вы спросите что это за сонет такой? А он ниже, читай, кто хочет Но как знать, быть может я и не только о сонете рассуждал, надрываясь?

ДОРОГИ ДУШИ В ЮДОЛИ ЗЕМНОЙ

Устав от скуки бесконечных лет,

Не в силах одолеть один другого,

Мы добровольно приняли оковы

И поделили смерть на тьму и свет.

Мой Враг и Я. Иных пределов нет

Для выбора у племени людского,

Где каждый волен собственный ответ

Укладывать на истинное Слово.

Твоя душа из прожитого тела

Восстанет у последнего предела

И встретит вечность в неизбывном дне.

Не ошибись: над жизнью мы не властны

Она глупа, беспутна и прекрасна

Познай еJ И приходи ко Мне!

P.S.

На всякий случай, по опыту джунглей, FAQ диалог:

Вопрос: Все техника, слоги, ямбы. А душа, а вдохновение, а сама поэзия?

Ответ: Неотъемлемо подразумевается. На одном Сальери далеко не уедешь.

2001-11-23 01:07:00

СЛАДКАЯ ПЫЛЬ БЫЛОГО

Эти вечные стенания по безвозвратной прелести ушедших лет иной раз способны рассмешить даже проктолога.

Один японский чувак по фамилии Кэнко-хоси, пожив в начале 14 века, сетует:

" Раньше прежде чем виновного высечь розгами, его подводили к станку для порки и привязывали. В наше время уже никто не разбирается ни в этих станках, ни в том, как привязывать к ним".

2001-11-24 10:31:00

ВЧЕРА Я СТАЛ ЕЩЕ КУЛЬТУРНЕЕ.

Посмотрел фильм "Брат" режиссера Такеси Китано. Чтобы его не путали с Балабановским "братом", российские прокатчики обозвали его "Брат якудзы". Я, конечно, патриот и все дела, но... Не в нашу пользу сравнение этих "братьев".

Это тоже не Толстой, но и не Достоевский. Фильм не по-голливудски безыдеен, ненадзидателен, однако хорош. Шумной, увенчанной "Оскарами" аналогии подобрать не могу, поскольку редко смотрю кино. А фильм стильный жесткий, увлекательный, японский колорит в штатовских интерьерах, романтика самураев-саморубов, приятный черный юмор...

Эстетика отнюдь не штатовского хеппи-енда примиряет и с недостатками.

Рекомендую. :-)

P.S. Политкорректности там было (черной, желтой, индейской, макаронной) - полные ушаты, но не доставало меня это, как ни странно.

ДЕКАБРЬ

2001-12-01 13:07:00

ДОТЯНЕМ!

До весны осталось всего ничего - два месяца с копейками.

2001-12-09 14:02:00

ЦИНИЧНО МОСКВУ ПОПИРАЯ НОГАМИ...

...не устаю думать про себя: "ты мне нравишься, толстуха!"

Даже зимой, когда холодно, и когда уму любопытно менее обычного, предпочту двигаться пешкодавом, куда глаза глядят (но, в основном, в пределах Садового),нежели сидеть где-нибудь в "культпите", типа "Пироги" и гордо знать, что вон те и те молодые интеллектуалы только еще ждут своей очереди на стул и кусочек стола, а ты ими уже пользуешься. А уж летом...

Видимо, в Москве есть нечто, чего мне недостает в моем Питере. Может быть солнышко?

2001-12-16 15:53:00

УВЫ, НЕСБЫТОЧНЫ МЕЧТАНИЯ

Я бы, пожалуй, слетал на Марс, даже на условиях проезда в один конец. Это не межзвездный перелет, конечно, и не контакт с инакосапыми, но сам факт... Да и любопытно было бы... Очень любопытно.


Еще от автора О’Санчес
Кромешник

Сага-небыль о Кромешнике, пацане, самостоятельно решившем, кем и каким он будет в жизни. Решившем – и сделавшем. Кромешник стал последним Ваном – высшим в иерархии уголовного мира государства Бабилон.


Воспитан рыцарем

«Воспитан рыцарем» – первый роман о Древнем Мире из эпопеи ХВАК.Представьте себе Древний Мир, населяющий Землю сто пятьдесят лет назад, в мезозое, и живущий по своим сказочным законам. В этом мире есть место всему: героям, злодеям, богам, тироннозаврам, схваткам на мечах… В Древнем Мире жизнь полна опасностей, и люди там – под стать Древнему миру богатыри и герои, буйные, благородные, странные, бесшабашные, мудрые среди которых самые загадочные – Хвак и Зиэль.К Древнему Миру подступают Морево, неведомая угроза, способная уничтожить все живое и разумное, кому как не героям ее остановить?


Я — Кирпич

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дом и война маркизов короны

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зиэль

Жажда войны и жажда власти — вот главные силы, определяющие всю жизнь, весь уклад Империи.Империя же — центр Древнего Мира, сердце его. Так называемое Морево, конец света, долго подкрадывалось к Древнему Миру — и вот хлынуло на просторы Империи, дабы стереть с лица земли всех ее обитателей.Но обитатели эти — люди, звери, демоны — вовсе не желают сдаваться и принимают бой с жутким безглазым воинством, потому что привыкли к битвам, потому что сражения — это то, чем испокон веков живет и дышит Империя.


Постхвакум

И прошли тысячелетия и однажды воскрес Хвак, прощенный Матушкой-Землей, в совсем уже другом мире, да и сам изменился – не узнать. Но жизнь вести начал он такую же, как и прежде!© FantLab.ru.


Рекомендуем почитать
Все реально

Реальность — это то, что мы ощущаем. И как мы ощущаем — такова для нас реальность.


Числа и числительные

Сборник из рассказов, в названии которых какие-то числа или числительные. Рассказы самые разные. Получилось интересно. Конечно, будет дополняться.


Катастрофа. Спектакль

Известный украинский писатель Владимир Дрозд — автор многих прозаических книг на современную тему. В романах «Катастрофа» и «Спектакль» писатель обращается к судьбе творческого человека, предающего себя, пренебрегающего вечными нравственными ценностями ради внешнего успеха. Соединение сатирического и трагического начала, присущее мироощущению писателя, наиболее ярко проявилось в романе «Катастрофа».


Сборник памяти

Сборник посвящен памяти Александра Павловича Чудакова (1938–2005) – литературоведа, писателя, более всего известного книгами о Чехове и романом «Ложится мгла на старые ступени» (премия «Русский Букер десятилетия», 2011). После внезапной гибели Александра Павловича осталась его мемуарная проза, дневники, записи разговоров с великими филологами, книга стихов, которую он составил для друзей и близких, – они вошли в первую часть настоящей книги вместе с биографией А. П. Чудакова, написанной М. О. Чудаковой и И. Е. Гитович.


Обручальные кольца (рассказы)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Благие дела

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.