Жрон - [15]

Увидев занимательную картинку, он замер, но справившись с первым удивлением, нахмурился, поворачиваясь ко мне. И тут же столкнулся с моим немигающим взглядом, когда я, распахнув прикрытые глаза, посмотрел прямо на него.

Внутренне усмехнулся, когда рука Крауча рефлекторно дёрнулась к палочке.

— У парня нож, — послышался спокойный голос одного из авроров, — Мистер Крауч. Пока не делайте резких движений, а лучше отойдите назад.

Чиновник не стал спорить и, облизнув сухие губы, попятился прочь из круга за спины боевиков.

Тот же аврор, видимо, старший, демонстративно убрав палочку и показывая пустые ладони, шагнув ко мне, спросил:

— Ты меня слышишь?

Я перевел взгляд на него, и только холод и мрак были внутри моих глаз.

Но старшему хватило и этого.

— Ты меня понимаешь?- продолжил он.

— Да, — разлепил я губы, отвечая тихим безэмоциональным голосом.

— Отлично! – тот улыбнулся, присел на корточки, метрах в трёх от меня и представился:

— Я – Макс Корнер, старший боевой группы аврората.

— Рон. Уизли, — Словно робот-автомат, ровным голосом ответил я.

— Здравствуй, Рон. Расскажи, что произошло?

Я помолчал с минуту, разглядывая Корнера, сказал негромко:

— Я понял, что мне не нравится, когда меня пытаются убить.

Скосив глаза на труп, Макс дёрнул головой в его сторону:

— Он?

— Да.

— Я посмотрю?

— Да.

Старший действительно был опытным боевиком. Присел рядом с балахонщиком, развернул тыльной стороной к себе правую руку убитого, задрав рукав, осмотрел предплечье. Не найдя метки, чуть поджал губы, задумавшись. Бросил ещё один взгляд на меня. Затем, резким движением содрал маску и капюшон, открывая обескровленное, оскаленное, страшное, в застывшей предсмертной агонии, лицо.

— Кто-нибудь узнаёт?

Парочка авроров, кинув взгляд, отрицательно качнули головами, а вот один, присмотревшись, сказал уверенно:

— Да, это Стен Шанпайк, кондуктор «Ночного Рыцаря». Я с ним прокатился дней десять назад. — он мрачно хмыкнул - Только тогда улыбка у него поприятней была.

— Метки нет, — пробормотал Корнер, вглядываясь в лицо убитого. - Да и не могло её быть, он слишком молод. Но балахон…

Снова посмотрел на меня:

— Чем он тебя?

Я понял, что тот спрашивает о нападении Шанпайка на меня, скользкий вопрос, если бы я не дождался взрывного заклятья.

— Бомбарда.

Брови старшего взлетели, но потом, он, оглядевшись, нашёл и аккуратно поднял лежавшую рядом, полузатоптанную палочку, что Стенли выронил, когда мы с ним «танцевали».

— Твоя?

Я чуть повёл головой, отрицая:

— Его, свою потерял.

Тот понимающе глянул на нож в моих руках, но промолчал.

— Приори Инкантатем, — тряхнул палочкой, внимательно «читая» руну словно бы выплывшую из её кончика, кивнул сам себе. — Да, Бомбарда.

Взгляд его потерял остроту, он вздохнул, устало подымаясь с колен, отряхнул запачканные брюки. Палочку Стенли сунул одному из подчинённых. Посмотрел долгим взглядом на меня, скомандовал:

— Из Мунго вызовите бригаду. Парень в шоке, пусть пока побудет у них.

— Мистер Крауч, — окрик Корнера вывел чиновника из задумчивости. Тот, с мрачным выражением на лице, разглядывал Шанпайка.

— Здесь всё. Чистая самооборона. Парню вообще чудом повезло, без палочки, вот так, одним холодняком уработать взрослого мага.

— Это мне понятно, — буркнул Крауч, даже не стараясь быть вежливым. — Ты понимаешь, что это значит? — его палец упёрся в труп.

Корнер промолчал, ожидая продолжения, а Барти-старший, сплюнув, резко бросил:

— Они так и не угомонились. Он не может быть из старых, в те времена он в лучшем случае поступал в Хогвартс. И метки нет. А это значит, что они продолжают вербовать сторонников. Тринадцать лет как нет Волдеморта, а они до сих пор отравляют умы и сердца, таким, как этот дурак, молодой и глупый, ядом своих идей.

Скрипнув зубами, Крауч развернулся и, ни сказав больше ни слова, трансгрессировал.

А старший аврор, ещё раз посмотрев на жутко выкаченные глаза и раскрытый в крике рот покойника, в сердцах, крикнул:

— И накройте уже, в конце концов, тело кто-нибудь!

***

В Мунго было интересно. Ни разу ещё в магической лечебнице не был. Во-первых, здание старой постройки, колонны, пилястры, всякие там горгульи на фронтонах. Внутри высоченные потолки, мрамор, лепнина. Хорошо магам. Действительно тяжёлых случаев требующих длительной госпитализации немного. Большинство максимум ночует в палате и на утро отправляется здоровым домой. В основном залеживаются с различными психическими осложнениями, такие как родители Невилла, где восстановление физического здоровья не решает всех проблем.

Меня тут продержали пять дней. В отдельной палате, правда, ни телевизора, ни газетки какой завалящей не давали. Ну, телека у них и нет, а вот с газетами меня обломали, якобы мне не нужны сейчас лишние эмоции и раздражители. Скучно, но я тут изображаю из себя глубоко психо-эмоционально травмированного подростка, со стремительно прогрессирующими изменениями в психике. Так что лежу, подолгу застывая в одном положении и слабо реагируя на окружающих.

На второй день пустили Молли. Та с причитаниями кинулась обнимать меня и целовать. Вот что у неё не отнимешь, любит она своих детей. Залилась слезами, на моё индифферентное: «Здравствуй, мам».