Жизнеописание Чжу Юаньчжана - [54]

Части старых помещиков не стало. Ряд мелких и средних помещиков со своими вооруженными отрядами перешли на сторону Чжу Юаньчжана и вошли в состав новой правящей клики.

Остатки старых помещиков и вновь возвысившиеся стали опорой Чжу Юаньчжана и основой его власти.

Сам Чжу Юаньчжан и большинство его генералов и офицеров, бедных крестьян по происхождению, в свое время на себе испытали помещичью эксплуатацию и гнет. Но главные военные силы, которые он контролировал в начале движения, тем не менее состояли из бывших помещичьих вооруженных отрядов. После его переправы через Янцзы на службу к нему перешли многие помещики и богатые помещичьи роды провинции Чжэдун, а также многочисленные помещичьи вооруженные отряды различных районов. И его власть неизбежно стала перерождаться и превратилась во власть класса помещиков.

Чжу Юаньчжан, вождь крестьянского восстания, постепенно превратился в представителя политических интересов класса помещиков.

После форсирования Янцзы Чжу Юаньчжан принял многочисленные меры в защиту интересов класса помещиков. Например, в 4-м году Лунфэн (1358 г.) после занятия Цзиньхуа он отобрал детей и младших братьев богачей из семи уездов области Цзиньхуа для службы в его личной гвардии, названной императорской центральной армией. С одной стороны, это показывает, что Чжу Юаньчжан ценил класс помещиков и доверял ему, а с другой — представляет важную меру военного характера. Призыв сыновей и младших братьев помещиков в императорскую гвардию, которая участвует в боях вместе с армией, означал взятие их в заложники. В этом случае Чжу Юаньчжану не приходилось беспокоиться, что ему окажут военное сопротивление в данных районах. В 19-м году Хунъу (1386 г.) он произвел отбор сыновей и младших братьев богачей в областях, округах и уездах столичной провинции Интянь для службы в канцеляриях в столице и набрал 1460 человек.

По данным обследования 3-го года Хунъу (1370 г.), наибольшее число крупных помещиков оказалось в провинции Чжэси. Там только в области Сучжоу было 490 семей, плативших от 100 до 400 даней зерна; 56 семей, плативших от 500 до 1 тыс. даней; 6 семей, плативших от 1 тыс. до 2 тыс. даней; 2 семьи, платившие от 2 тыс. до 3800 даней, — всего 554 семьи, платившие казне ежегодно 150 814 даней зерна. В 30-м году (1397 г.), когда было произведено новое обследование, которое охватило 9 провинций (за исключением Юньнани, Лянгуана и Сычуани), в 18 областях и округах столичной провинции Интянь насчитывалось всего 14 340 помещиков, каждый из которых имел свыше 7 цинов земли. На них были составлены подушные книги и сданы на хранение в дворцовую сокровищницу. Император по этим книгам отбирал на службу наиболее способных из числившихся в них помещиков. Необходимо иметь в виду, что владелец земли свыше 7 цинов в районах южнее Янцзы, где земли орошались, действительно являлся крупным помещиком, но к северу от Янцзы на богарных землях он не обязательно был крупным, скорее средним, а иногда даже и мелким помещиком.

Помещики поддерживали власть императора и правительства ради самосохранения и налаживания хозяйства. Чжу Юаньчжан в свое время говорил: «Мэнцзы сказал: «У кого есть постоянное имущество, у того и постоянно сердце». Среди богатого народа многие от природы прямы и чисты и понимают современное положение». Он приказывал министерству финансов оберегать и выдвигать помещиков, платящих большие налоги, назначать их чиновниками и податными начальниками. Он также говорил: «Многие из богатых людей пользуются влиянием. Во времена Юань они обижали народ, силой решали деревенские дела, и люди страдали от них».

Его политика по отношению к помещикам носила двойственный характер. С одной стороны, он по своему выбору назначал их на должности чиновников на местах, чтобы укрепить базу своей власти, а с другой — переселял их в столицу, чтобы способствовать процветанию города и одновременно ослабить их влияние на местах. До установления системы выдвижения чиновников путем экзаменов чиновники, отобранные из числа помещиков, назывались «одаренными налогоплательщиками». Из них назначались начальники уездов, округов и областей, императорские уполномоченные наместничеств и даже некоторые из девяти важных сановников при дворе. Например, богач из Учэна (пров. Цзянчжэ) Янь Чжэньчжи, бывший «одаренный налогоплательщик», дослужился до министра общественных работ. Кроме того, когда помещики назначались податными начальниками, имелось в виду, что все чиновники на местах — пришельцы из других районов незнакомы с местными условиями и поэтому хитрые мелкие служащие и местные воротилы легко водят их за нос, а от этого страдает население. Лучше назначать пользующихся хорошей репутацией помещиков ответственными за сбор натуральных налогов и податей на местах и за перевозку их в столицу, чтобы уменьшить злоупотребления. В 9-ю луну 4-го года Хунъу (1371 г.) Чжу Юаньчжан приказал министерству финансов подсчитать сумму земельного налога и разбить территорию страны на податные районы, каждый из которых вносит 10 тыс. даней зерна, а в каждом районе назначить податным начальником землевладельца, имеющего много земли и платящего наибольший зерновой налог, чтобы он отвечал за сбор налога и перевозку налогового зерна. Например, в наместничестве Чжэцзян, где насчитывалось 1 487 146 семей и ежегодно сдавалось в казну 933 268 даней зерна, было назначено 134 податных начальника. При каждом податном начальнике состоял один счетовод, 20 ковшовых (ведающих мерами для определения количества зерна и взвешиванием) и 1 тыс. перевозчиков. Были установлены привилегии для податных начальников. Так, в случае совершения преступления они могли откупиться бумажными деньгами от казни и ссылки. Когда податные начальники в установленное время привозили зерно в столицу, Юаньчжан всегда давал им аудиенции, беседовал с ними и часто оставлял понравившихся служить при дворе. Он передал право взимания и перевозки налогового зерна помещикам, считая, что в этом случае можно будет не опасаться «стремления к наживе за счет народа, поскольку осуществляется управление добропорядочным народом с помощью того же добропорядочного народа». Как видно, Юаньчжан относил помещиков к «добропорядочному народу». Но на деле было как раз наоборот. Многие помещики, сделавшись податными начальниками, еще больше эксплуатировали крестьян, обирали их сверх всякой нормы, и страдания крестьян все более увеличивались. Например, податной начальник Чжу Анай, начав с составления именных списков налогоплательщиков и установления их категорий, притеснял крестьян уже при обложении податями, при сдаче зерна брал с них дополнительно рис на лодки для транспортировки и требовал деньги за охрану и определение сортности, за доставку на повозках, изготовление папок со списками, содержание его конторы и т. д. и т. п. Всего он сдирал с крестьян 32 тыс. даней риса и 11,1 тыс. связок бумажных денег. Не будучи в силах расплатиться с налогом, крестьяне были вынуждены разбирать дома, снимать черепицу с крыш, продавать домашний скот, а также одежду, полотно, котлы и плиты, водоподъемные колеса, сельскохозяйственный инвентарь и т. д. Еще один пример. В уезде Цзядин трое податных начальников, смошенничав при составлении списков и установлении категорий налогоплательщиков, дополнительно собрали с последних до восемнадцати видов налога зерном. Крестьяне настрадались вдоволь, но им некуда было жаловаться. Если Чжу Юаньчжан обнаруживал злоупотребления со стороны податных начальников, то он пресекал их путем применения суровых наказаний. Хотя он казнил немало преступников, но податные начальники по-прежнему безобразничали и, как и раньше, драли с крестьян десять шкур. Невозможно было ни улучшить, ни изменить положение.