Жизнь замечательных братьев - [43]

— Бред какой‑то… – пробормотал Артур, судорожно глотнув из бутылки.

— И тем не менее, это факт, — подтвердил Северус. – Аластор, вам плохо? Что‑то вы уж слишком покраснели… выпейте вот это, — Снейп быстро смешал успокоительное и сунул его Хмури, но багровый от ярости аврор оттолкнул флягу и зашипел:

— Что ж это такое, милейшая – скапустила нам всю операцию, дракон тебя…

— Да я‑то тут причем?! – воскликнула совершенно обескураженная такой несправедливостью Тонкс. – Хмури, опомнись! Как я могу знать, что творится у него в голове?

— Я же говорил – надо было посылать легилимента под Оборотным, — пробубнил мистер Уизли, косясь на Снейпа.

— Неважно, знаешь ты или нет! Важно то, что теперь все летит к драклам, и ты не сможешь легко отделаться от своего ухажера!! – загремел старый аврор, в сердцах запустив в стену пустой бутылкой – официантка за стойкой взвизгнула и инстинктивно пригнулась.

— А может быть… я и не хочу от него отделываться!! — не помня себя, выпалила Нимфадора; Хмури замер с открытым ртом, Снейп удивленно вскинул брови, а Ремус побелел от ужаса. Девушка воспользовалась паузой; всхлипывая, она схватила одной рукой покупки, другой – испанские сапоги и, нечаянно толкнув расстроенного мистера Уизли, вылетела из кафе. Слезы обиды застилали Тонкс глаза, в ушах звенело – неудивительно, что через дюжину шагов она споткнулась и врезалась в какого‑то высокого мужчину.

— Простите, — буркнула аврорша и хотела обойти встречного, но тот схватил девушку за плечи.

— Полина, что случилось? – в голосе Лестрейнджа звучала неподдельная тревога. – Салазар великий, почему ты плачешь?! Ты… тебя обидели или напугали? Кто?! – допытывался Рабастан, нежно вытирая бежавшие по красным щекам подруги слезы.

— Ох, Раба… да нет, все в порядке, — сипло ответила Тонкс, но тут же вспомнила, на кого она похожа: зареванная, босиком, с лиловым ежиком волос и распухшим лицом – и расстроилась еще больше.

— Ничего себе – в порядке! Быстро говори, кто тебя обидел, от него только мокрое место останется!! – вскричал разъяренный Пожиратель; несколько прохожих удивленно обернулись.

— Нет, правда, все хорошо! – опомнилась девушка, неловко нагибаясь и натягивая сапоги. – Я хотела купить билеты на концерт «Сестричек», но все уже продано и… и я расстроилась. Это так глупо! – сквозь слезы улыбнулась она. – А еще я натерла ноги… наверное, ошиблась с размером, — лицо Рабастана выражало только искреннее сочувствие, и Тонкс воспряла духом: – Можно, я трансфигурирую их в кроссовки?

— Хоть в тапочки с помпончиками, только не плачь! – успокоил возлюбленную Рабастан; Нимфадора посмотрела себе на ноги и рассмеялась.

— Это кошмар, — устало произнес Ремус Люпин. Почти прильнув к стеклам, он, Хмури и Артур мрачно наблюдали за душераздирающей сценой посреди улицы; Снейп уткнулся в свой пергамент и что‑то писал, изредка шевеля губами.

— Воистину, — поддакнул мистер Уизли. – А ведь он действительно к ней неравнодушен… и какая тонкость чувств. Мне в полгода не заработать на такие сапоги.

— Арчи, помилуй, что ты несешь?! – возмутился вервольф.

— И она тоже… – задумчиво продолжал Артур – наконец утешившаяся Тонкс и Рабастан перестали обниматься и бодро зашагали прочь по Диагон–аллее. – Кто пойдет следом? Чур, не я – Молли будет сердиться, если я задержусь, а еще надо купить лук и мыло!

— Спасибо, ты настоящий друг, — процедил Люпин, глядя, как готовый ретироваться соратник поспешно расплачивался за пиво.

— Зайду‑ка я в эту цирюльню, — Хмури, кряхтя, поднялся с места и взмахом палочки уничтожил осколки на полу. – Может, агенту Трикси удалось что‑нибудь раздобыть, — с этими словами аврор заковылял к двери, даже не попрощавшись с коллегами. Тем временем парочка прошла мимо магазина с «фелетоном» и свернула за угол.

— Какая дилемма, не правда ли, Рем? – раздался за спиной оборотня насмешливый голос зельевара. – Вы напоминаете мне своего приятеля Сириуса на сене.

— Снейп, я плохо понимаю твои шутки – говори прямо, — огрызнулся Люпин.

— «Кто мудр, испытывать не станет ни женщин, друг мой, ни стекла», — наставнически процитировал Снейп – Люпин захлопал глазами. – Чтобы не нажить в лице Аластора смертельного врага, я, конечно, попробую влить в Лестрейнджа антидот, но даю гарантию в девяносто девять процентов, что результата не будет. Ждите вечером с новостями, — зельевар покинул кафе, зашел в переулок и дезаппарировал к себе в лабораторию.

Ремус в одиночестве допил свою бутылку, но не торопился уходить. К его большому удивлению, ярость, вспыхнувшая при виде Тонкс и «подопытного» Пожирателя, постепенно сменялась недоумением и странным спокойствием. Куда‑то исчезли свадебные видения, обручальные кольца, свитера с провокационными инициалами и прочие раздражавшие Люпина детали – мысли о них более не вызывали прежнего трепета и неловкости. В то же время совесть Ремуса выла волком: как мог он, неблагодарная тварь, уступать некогда влюбленную в него девушку злейшему врагу? Он погубит Тонкс, сведет с ума Молли, перессорится со всеми друзьями и, самое главное, никогда себя не простит! Однако, простить себе возможную женитьбу на Нимфадоре Ремус также не мог.