Жизнь Святого Апостола Павла - [11]

Состояние Павла в продолжение явленного ему откровения было таково, что он сам себе не мог дать в нем отчета. "В теле ли, — говорит он, — находился я тогда, было ли со мною тело, или вне тела, одна душа оставалась? Не знаю: Бог один знает". И прочие святые мужи, когда получали откровения, разрешались, более или менее, от уз телесной природы, возносясь в область своего духа, но для Павла в продолжение откровения эти узы будто вовсе не существовали. Он весь был в духе, а дух весь в Боге. Для всемогущества Божия, конечно, ничего не значило на время совершенно восхитить душу Павлову из тела, но трудно усмотреть необходимость в таковом беспримерном для самых благочестивых людей отлучении в живом человеке души от тела, как об этом пишет святитель Иоанн Златоуст в толковании на Второе послание апостола Павла к Коринфянам.

Мир духовный, куда был восхищен Павел, как не подлежащий пространству, существует везде и нигде, а потому требуется только, чтобы в духе человека раскрылась способность к сообщению с ним, и он, оставаясь в теле, без всякой перемены места, может быть на небе — в обществе Ангелов и блаженных душ. Раскрытие таковой способности по необходимости сопряжено с ослаблением обыкновенного союза души с телом, с некоторым бездействием низшей, чувственной природы, ибо тело тленное, как замечает премудрый Соломон, отягощает душу, и земное жилище обременяет ум (Прем. 9, 15–17) и не попускает ему возноситься в свойственную ему область духа.

Духовная область, в которой пребывал Апостол, называется третьим небом и раем. Позднейшие иудеи отмечают семь небес [19], но их третье небо низко для Павла. В Священном Писании, кроме воздушного и звездного неба, упоминается о небесах небес (ср.: Пс. 148, 4). Эти небеса, вероятно, и разумел Апостол под третьим небом. Название духовной области раем, хотя также не совсем определенное, характеризует, однако же, понятие третьего неба. Основываясь на значении этого слова, следует полагать, что Павел был восхищен в мир духовный, в блаженное жилище небожителей. Здесь-то и слышал он такие слова, которые невозможно пересказать. По-видимому, если можно было слышать, то можно и пересказать, но Павел слышал их, находясь в возвышенном, сверхъестественном состоянии духа. После того, как он нисшел с этой высоты в обыкновенное свое состояние, дух его снова заключился в темнице плоти, хотя осталось в душе некоторое представление о предметах небесных, но для выражения их уже не находилось слов на языке человеческом.

Таковое откровение, несмотря на то, что его невозможно было пересказать другим, возымело благотворное действие как по отношению к самому Апостолу, так и ко всем верующим. Оно показывало, как замечает святитель Иоанн Златоуст, что Павел ничем не ниже прочих Апостолов, и могло служить к утешению и ободрению Апостола на его многотрудном поприще. Подобным же образом из него могут почерпнуть для себя назидание и утешение и все верующие. В апостоле Павле, восхищенном в рай, мы имеем очевидного свидетеля будущего блаженства праведных.

Упомянув об откровении, данном Павлу, нельзя обойти молчанием и другого обстоятельства, о котором он упоминает непосредственно за этим откровением. И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, — говорит Павел, — дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился (2 Кор. 12, 7). Некоторые, вслед за святителем Иоанном Златоустом, считали, что здесь говорится о противниках, с которыми надлежало бороться Павлу, каким был, например, Александр медник, на которого он жаловался во Втором послании к Тимофею (см.: 2 Тим. 4, 14). В самом деле, ангелом зла или посланником сатаны, по употреблению этих слов в Ветхом Завете, мог быть назван какой-нибудь упорный противник истины, поощряемый сатаною. Но выражение: жало в плоть показывает, что источник страданий Апостола скрывался в его теле, в каком-либо недуге телесном, который мучил Апостола особенно тем, что препятствовал его ревности в деле проповеди. С этим мнением согласуется и древнейшее предание. Еще Тертулиан разумел под жалом плоти болезнь ушей, а блаженный Иероним — вообще болезнь головы. Посланницею сатаны названа эта болезнь не потому, что она якобы была непосредственным произведением духа злобы, ибо, говоря словами святителя Иоанна Златоуста, мог ли диавол иметь власть над телом Павла, когда сам подлежал его власти, как раб? Но болезнь эта могла быть так названа или по своей лютости, или по ее действиям, которые шли во вред христианству и, следовательно, в пользу царства тьмы.

Само путешествие Апостола для проповеди язычникам было предпринято вследствие откровения некоторым из предстоятелей Апостольской Церкви. Дух Святый повелел им, чтобы Савл и Варнава выделены были на дело, для которого Он их призвал (Деян. 13, 2), то есть на проповедь язычникам. Вместо всех напутственных приготовлений они, совершив пост и молитву, возложили рукина избранных и отпустили их в путь. Вместе с ними отправился и Иоанн, прозванный Марком, сродник Варнавин, но время вскоре покажет, что он был еще неспособен разделять с Павлом труды апостольства.