Жизнь Софи - [21]

Еще одним из любимых занятий Оливера было лечь на травку возле маленькой норки, опустить туда стебель травы или палочку и пошевелить ею, пытаясь выманить наружу ее жителей. Эти аккуратные норки принадлежали паукам-бабуинам, разновидности тарантула. Большой, мохнатый паук вцеплялся в траву и, пытаясь по ней подняться, выставлял свои ядовитые крючки длиной чуть ли не в сантиметр.

Но, конечно, познавать дикую природу было для Оливера недостаточно. Ему надо было ходить в школу, получать образование и общаться с другими детьми. К сожалению, в нашем районе не было таких школ, где обучали бы по такой же программе, что и в Англии. И вот мы заказали учебники из Англии, и каждый день Оливер по часу занимался с Одри. Она учила его читать, писать и считать.

Софи благополучно приземлилась в аэропорту Найроби 13 января 1994 года. Прошло восемь месяцев с тех пор, как я в последний раз видел ее. Я волновался: а вдруг она проигнорирует меня? Такое случается, когда младенца надолго разлучают с родителями. Ее привезли в клетке, и, когда я подошел, я разглядел в щель глаза Софи. Она тут же начала хныкать. Она провела взаперти двое суток, наверняка без сна. Я попытался ее успокоить. Ящик затрясся, так как Софи начала раскачиваться взад и вперед.

Ее продержали на таможне три часа. Наконец все было улажено, мы поставили ящик в багажник моего пикапа и повезли Софи в ее новый дом.

На следующий день я узнал, что Ричард Лики ушел в отставку. На его место пришел Дэвид Вестерн. Софи разрешили провести месячный карантин в здании для шимпанзе. Персонал с интересом разглядывал Софи, никто из них прежде не видел шимпанзе. Софи вначале не хотела даже выходить из ящика. Когда она наконец вылезла, я ужаснулся, увидев, какой же бледной она стала. Из-за этого на ее мордочке выделялись губы, как будто их накрасили черной помадой. Это было неудивительно, так как она провела больше года в закрытом помещении в зоопарке и не бывала на солнышке. Она прыгнула мне на руки, крепко обняла меня и поцеловала в шею. Это было очень трогательно. Потом она слезла на пол и схватила меня за руку, потащила за собой. Звала поиграть.

Одри и Оливер с нетерпением ждали встречи с Софи. Должно быть, для Софи это тоже был очень счастливый момент в ее жизни. Она долго обнимала моих жену и сына. А потом схватила Оливера за руку и начала с ним играть.

Софи не очень-то хотелось оставаться в помещении, пока рабочие доделывали крышу. Но ее по крайней мере выгуливали вокруг здания. Через три недели ветеринар Джон Ричардсон взял у нее анализ крови. Мы заодно и взвесили ее — она весила восемнадцать килограммов. Анализы оказались хорошими. Ветеринар счел ее вполне здоровой.

Карантин окончился, и я отвез Софи в ее новый дом. Теперь она стала по-настоящему свободной.

Я не знаю, что подумала Софи в тот момент, когда увидела наших кошек, тех же самых кошек, за которыми так любила гоняться полтора года назад. Она тут же узнала их и особенно была рада видеть Сэбби, которую всегда особенно любила (хотя и без взаимности). Но вначале принялась гоняться за двумя котами. Наигравшись, она взяла Сэбби на руки и долго сидела с ней, прижимая ее к груди. Кошка шипела от отвращения.

В течение первых нескольких дней Софи спала вместе с нами в доме. Мы подготовили для неё небольшую кроватку в пустой спальне. Позже мы переоборудовали кладовку, которая находилась на улице, рядом с кухней, в домик для Софи. Я таскал ее на спине, пока она не уставала и не позволяла мне уложить ее в домике.

Особых развлечений в Суитуотерсе не было. Мы ходили в «Лагерь под тентами» по воскресеньям, чтобы там пообедать и пообщаться. Или же отправлялись на машине на ночную прогулку по заповеднику. У нас был мощный фонарь, который работал от автомобильного аккумулятора. По пути нам попадались ночные звери и птицы. Чаще это были козодои и шакалы, но иногда встречались львы и другие хищники. Больше всего нам хотелось увидеть леопарда или муравьеда. Некоторые африканцы за всю жизнь ни разу не встречали муравьеда.

Однажды вечером, проезжая мимо болота, мы увидели, что под кустом спокойно сидит леопард. Когда я посветил фонарем, то увидел вдалеке бегемота. Эти животные часто выходят попастись, но в основном проводят время в воде. Бегемот направлялся в сторону куста, не подозревая, что под ним сидит леопард. Бегемот сделал еще один шаг и оказался в метре от леопарда. Эта сценка была очень смешной. Оба они страшно удивились, леопард тут же отпрыгнул чуть ли не на пять метров, а гиппопотам сделал шаг в противоположном направлении.

Софи очень любила наши ночные прогулки. Она с таким же вниманием наблюдала за животными, как и мы. Однажды мы увидели большое стадо буйволов и остановили машину недалеко от них. Софи тут же опустила стекло машины, начала стучать по двери, издавать воинственные кличи и махать на них руками. Буйволы развернулись и ускакали прочь, оставив за собой облако пыли. Софи, очень довольная собой, тут же закрыла окно, и мы продолжили нашу прогулку.

Питомник для шимпанзе был почти готов, и нам надо было готовиться к прибытию первых шимпанзе. В Кении уже находились несколько взрослых шимпанзе, которые нуждались в жилье. Четыре особи содержались в приюте в Найроби, а три жили в доме Карла Амманна, фотографа из Швейцарии, который работал в Наньюки. Как это ни печально, два шимпанзе из приюта умерли прежде, чем мы успели перевезти их в заповедник. Мы решили, что первыми перевезем к себе двух взрослых шимпанзе, Чарли и Джуди, которые жили у Карла. Третью шимпанзе, Мзи, он решил оставить у себя. Перед тем как перевозить их, Карл решил, что мне следует навестить его, чтобы животные ко мне привыкли. И вот я стал регулярно заходить в гости к Карлу и его питомцам. Уже был случай, когда Чарли набросился на девушку из Австралии, испугавшись пролетавшего вертолета, так что я знал, что он может вести себя непредсказуемо.