Около четырех часов Прабхупада позвонил в колокольчик. Войдя радостный, я предложил Шриле Прабхупаде свои поклоны. Он сидел в неярком свете своей настольной лампы и выглядел непоколебимым, как Гималаи.
“Джая, Шрила Прабхупада!” “Джая. Я хочу видеть Тамала Кришну”, — сказал Шрила Прабхупада.” “Да, Прабхупада.” Я тут же вскочил на ноги и побежал исполнять поручение. Но я не мог не чувствовать зависть. “Я совсем незначительный,— думал я, — Прабхупаде нужно обсудить так много важных вещей с Тамалой Кришной, но не со мной. Я просто мальчик на посылках, так как ни на что другое я не способен.” Тамала Кришна жил в маленькой хижине из обожженной глины с соломенной крышей. Я постучал в дверь и позвал его.
“Прабхупада хочет видеть тебя”, — сказал я, и он заторопился. Вместе мы пошли к дому Прабхупады.
“Он сказал зачем?” — спросил Тамала Кришну.
“Нет, — ответил я, — Я не знаю. Он просто попросил позвать тебя.” Открыв перед Тамалой Кришной дверь в комнату Прабхупады, я тактично остался снаружи и затворил дверь. Но я мог слышать примерно половину того, о чем они говорили. Как Джи-Би-Си по Индии Тамала Кришна был вовлечен в выполнение всех проповеднических планов Шрилы Прабхупады в Индии, и было много вопросов, которые Прабхупада хотел обсудить со своим ответственным представителем. Тамала Кришна Госвами имел обыкновение очень открыто говорить со Шрилой Прабхупадой. Он хотел знать мнение Прабхупады по различным предметам, а также рассказывал о своих собственных взглядах. В определенный момент он спросил, лучше ли, чтобы грихастха был президентом храма, или саннъяси. Они также обсудили, какую важность придавать той или иной проповеднической программе и, как наилучшим образом занять преданных. Они рассмотрели каждый центр ИСККОН в Индии и различные проблемы, касающиеся живущих в них преданных, правовой, финансовой и духовной жизни. Прабхупаду в особенности волновал ход строительства храма для Кришны-Бала- рамы.
Мне тоже хотелось бы находиться внутри комнаты и слышать ценные наставления Прабхупады, но меня не приглашали. Да и почему меня должны были приглашать? Я был слуга-секретарь. В мои обязанности входило всегда иметь для Шрилы Прабхупады свежую палочку нима, которой он чистил зубы, доставать для него лекарство, приводить в порядок одежду, прибирать его комнату, и вызывать к нему для беседы важных преданных, таких как Тамала Кришна.
Испытывая жалость к самому себе, я попытался было бесшумно повторять джсту\ но теперь это было еще труднее, чем когда-либо, поскольку помимо этого я еще пытался расслышать то, о чем говорилось за дверыо, а мой ум все подбрасывал мне дурные мысли.
Потом мне пришло в голову, что, если бы я захотел взять на себя более серьезные обязанности по управлению, то этому не возникло бы никаких препятствий. Было бы вполне разумным, если бы, путешествуя со Шрилой Прабхупадой, я занял бы положение его представителя, наблюдая, как идут дела управления, финансов и организации проповеди в каждом месте, куда мы едем. Но у меня не было большой склонности утверждать себя таким
Г. I Л ПА ЧЕТВЕРТАЯ
образом во всех областях. Да и квалификации у меня для этого не было. Я должен печатать иисьма, исполнять обязанности слуги и просто путешествовать со Шрилой Прабхупадой повсюду. Так говорил я себе. Это удовлетворяет Шрилу Прабхупаду, так почему это не может удовлетворять меня? Для моего удовлетворения должно было бы быть достаточно уже того факта, что Шрила Прабхупада не выкидывал меня. Как я только мог быть таким неблагодарным? Даже большие лидеры, которых вызывает Шрила Прабхупада, должны будут остаться в своих зонах, тогда как я буду продолжать сопровождать Шрилу Прабхупаду повсюду. Что было такого в том, что я был слугой, лакеем? разве это не было моим изначальным положением? Так, стоя в темноте перед комнатой Прабхупады, я рассуждал сам с собой. Прабхупада позвал меня лишь для того, чтобы я привел к нему ответственного преданного, с которым он хотел поговорить. И если я был не более, чем носильщиком туфель, то эго целиком и полностью было обусловлено моими собственными ленью и недостатком смирения. И все же, моя другая половина, ложная гордость, не унималась.
В конце концов Тамала Кришна вышел, и я приготовился сопровождать Шрилу Прабхупаду на утренней прогулке. Я восстановил способность рассуждать здраво, осознав, что подвергся атаке майи,, которая привела к проявлению чувства неустроенности в моем служении.
Было настолько холодно, что изо рта шел белый пар, когда мы дышали. Но по мере того как солнце поднималось, становилось теплее. Переносить эту погоду наряду с отсутствием технологических удо-
бств было одной из настоящих аскез во Вриндаване. Чтобы избавиться от своих нелепых мыслей, я, как только мы зашагали, повернулся к Прабхупаде.
“Шрила Прабхупада, — сказал я, — кажется, что Индия обладает всем духовным знанием. Но они даже не могут снабжать себя без перебоев электроэнергией, тогда как на Западе люди достигли материального прогресса. Так что им нужно объединиться. Возможно ли это?” “Да, — ответил Прабхупада, и мне казалось, что он оживился заданным мною вопросом, — это моя миссия. Объединить их. Сопровождаемый еше примерно десятком преданных, Прабхупада L гупил на песчаную дорожку и зашагал в направлении старого парикрамного пути Вриндаваны.
