Жизнь римских императриц. Картины из жизни римского общества - [18]
До сих пор она была далека от дочери, но, когда ту постигло несчастье, мать пришла к ней и, как истинная римлянка, стала советовать не дожидаться позорной казни, а убить себя самой. «Для тебя, моя дочь, уже все кончено, — говорила старушка, — остается только честно умереть». Но Мессалина не слушала этих советов матери, горько плакала, жаловалась и ломала с отчаянием руки. Между тем вдруг упала дверь сада и явилась масса солдат. Тут только Мессалина поняла, что для нее все уже кончено. Трепещущей рукой она взяла нож, ударила себя по горлу и в грудь, но не имела духа сделать это, как следует — убить себя; один из трибунов ей помог ударом меча.
Труп Мессалины был оставлен ее матери. В это время во дворце был банкет в полном разгаре. Во время пиршества Клавдию доложили, что Мессалина убила себя собственными своими руками. Клавдий, выслушав это донесение совершенно равнодушно, продолжал нить вино и веселиться. Сенат помог Клавдию забыть Мессалину, уничтожив все ее изображения и бюсты. Между прочим некоторые бюсты сохранились; в галерее Tins во Флоренции есть один прекрасный бюст Мессалины, что же касается до бюста, находящегося в Риме в музее Капитолия, он грубой работы и безобразен. Если эти два бюста, действительно, Мессалины, то, по всей вероятности, они были сделаны в различные эпохи ее жизни.
V. Агриппина, другая жена Клавдия
Клавдий публично объявил всем своим приближенным, что после того, что вытворяла с ним Мессалина, он скорее повесится, чем возьмет другую жену. Но это были лишь фразы слабоумного, бесхарактерного человека под влиянием минуты; в сущности Клавдию была необходима умная жена, которая бы его поддерживала. Приближенные императора это прекрасно понимали. И, действительно, Клавдий вскоре стал думать о новой свадьбе. Тогда начались интриги приближенных советников, которые желали каждый выставить свою невесту, чтобы пользоваться милостями новой императрицы: отпущенник (liberto) Каллист предлагал Лёлию Паулину, бывшую одной из супруг императора Калигулы; Нарцисс поддерживал Элию Петину, бывшую уже раз женою Клавдия и прогнанную им; Палант протежировал Агриппину, дочь Германика, племянницу Клавдия. Все три интригана старались соблазнить Клавдия, пересчитывая достоинства и прелести протежируемых ими женщин. Каллист утверждал, что императору неприлично жениться на племяннице; далее интриган говорил, что на Элии Петине также не следует жениться Клавдию, потому что она была им уже раз изгнана, вследствие чего и не может питать в душе к нему доброго чувства, и что его дети Британник и Октавия были бы отданы во власть жестокой и гордой женщины. «Что же касается до Паулины — говорил интриган — то, кроме ее знатного происхождения и замечательной красоты, она никогда не имела детей, а потому Британник и Октавий, конечно, пользовались бы ее любовью. Палант восхвалял Агриппину, говорил о ее благородстве, знатном происхождении из фамилии Клавдиев и проч., и проч, и восторжествовал над своими двумя соперниками: Клавдий сочетался браком с Агриппиной. Ввиду римского закона, воспрещавшего дяде жениться на племяннице, публика осуждала Клавдия за этот брак; но услужливый сенат издал декрет, которым дозволялось впредь дядям жениться на своих племянницах. Агриппина была дочь Германика и родилась в Колонии. Она обладала особенным жанром красоты, имела прекрасные манеры и живой, предприимчивый ум. К этому надо прибавить страшную гордость, жадность, жестокость и чудовищное честолюбие; этому чувству Агриппина приносила в жертву все: честь, женский стыд и всё, чем отличается добродетельный человек.
Смерть Мессалины.
В самых юных летах она сблизилась с своим братом Калигулой, позднее вышла замуж за Домиция Энобарба, происходившего от древней фамилии Цезарей, но с черствой душой и дурными привычками.
От этого брака родился сын, сначала названный в честь отца Домицием, а впоследствии Нероном. Осужденная императором Калигулой в государственном преступлении, Агриппина была отправлена в ссылку, но по восшествии на престол Клавдия была возвращена. Сделавшись императрицей, Агриппина могла удовлетворять своему тщеславию и для достижения своих целей употребляла самые жестокие средства и развратничала. Обладая далеко недюжинным умом, Агриппина легко забрала Клавдия в свои руки и сделалась всемогущею в государстве. Она тотчас же добилась титула Августы и, действительно, стала императрицей: давала аудиенции гражданам, занималась делами государства, вела беседы с посланниками, ходила в Капитолий и на всех торжествах восседала на первом месте. Чтобы показать свою власть вне Рима, она основала колонию в Рено, в стране, где родилась, и приказала назвать новую колонию своим именем «Агриппина». Ее заветной мечтой было возвести на тронь сына своего, Домиция, при помощи которого, она рассчитывала властвовать так же, как властвовала при престарелом муже; для достижения этой цели Агриппина совершала всевозможные злодейства. Новая императрица призывала к власти людей вполне недостойных; они входили в сенат не имея ни ума, ни чести и единственно служили лишь для поддержки деспотизма Агриппины. Подобный состав сената, само собою разумеется, не заботился о пользе граждан, а служил лишь орудием в руках тщеславной Агриппины. Таким образом Рим, после развратной Мессалины, попал под тиранию Агриппины, которая была более жестока, чем первая, и никак не менее развратна. Разница между двумя этими императрицами была та, что Мессалина открыто позорила государство, Агриппина же, напротив, делая то же самое, умела скрывать дурное под личиной благочестия. Она, нисколько не задумываясь, отдавала себя каждому, кто мог служить орудием для достижения ее тщеславных целей. Мессалина, нагло, даже с триумфом выставляла свой позор на свет Божий, — хитрая Агриппина сумела уверить всех в своей честности. Первая была разнузданная развратница, вторая — скрытная интриганка. Утвердившись на троне, Агриппина тотчас же набросилась на Лёлию Паулину, мечтавшую быть императрицей. Не желая уничтожить без всякого основания Паулину, Агриппина искала факта, могущего служить юридическим основанием для осуждения ненавистной ей Паулины; основания, разумеется, никакого не было, но Агриппина его выдумала: она объявила, что Паулина, при помощи оракулов, желала знать будущее императора. Это смешное обвинение, конечно, не могло служить юридическим основанием, прежде всего уже потому, что знать будущее императора не есть преступление, но хитрая Агриппина сумела направить дело так, что даже сам император Клавдий присутствовал в сенате, поддерживая обвинение против Паулины. Длинной речью Клавдий старался доказать, что Лёлия Паулина, желая знать его будущее, ставила государство в опасное положение, «а потому, — говорил император, — ради публичной безопасности, Паулина должна быть осуждена». Сенат, разумеется, приговорил обвиняемую к ссылке и к конфискации всех ее богатств. Но Агриппина не удовольствовалась этим, она не могла быть покойна до тех пор, пока Паулина была жива. Лишь только несчастная прибыла на остров, куда была сослана, как жестокая Агриппина послала туда трибуна с приказом убить Паулину, что, конечно, и было исполнено. Агриппина непременно желала видеть голову убитой, и когда посланный ею трибун явился в Рим и подал ей голову убитой, Агриппина с особенным восторгом стала ее рассматривать, раскрыла рот и любовалась белыми зубами покойной. Но этим не кончились злодейства Агриппины. Она приказала убить знаменитую римскую матрону Кальпурнию единственно за то, что Клавдий один раз похвалил красоту Кальпурнии. Домиция Лепида также была убита по приказанию Агриппины, которая не могла переносить ее молодости и красоты. Словом сказать, все женщины, которые могли хоть в чем-нибудь соперничать с Агриппиной, были по ее приказанию убиты. Жадная к деньгам до последний степени, Агриппина изыскивала все средства губить богатых, дабы их приговаривали к смертной казни и конфисковали их имущества. Так погиб известный богач Статиллий Тавр, не желая пожертвовать императрице своих денег; для того, чтобы открыть дорогу к трону своему сыну Домицию, Агриппина склонила Клавдия усыновить его, хотя сын Клавдия, Британник, здравствовал; Домиций был усыновлен Клавдием и назван Нероном. Деспотизм Агриппины и ее безграничное влияния на слабоумного Клавдия стали известны во всей империи. Из самых отдаленнейших мест знатные вельможи спешили в Рим представиться императрице Агриппине; отовсюду ей посылали самые богатые подарки. Верная своему желанию возвести сына своего Нерона на трон, Агриппина употребляла для этого все возможные средства. Она хотела, чтобы первое время Нерон был одет в тогу взрослого, между тем как Британник появлялся повсюду в детской одежде (pretesta); потом она наградила Нерона титулом principe dei giovani. А для того, чтобы Британник не был под влиянием честных воспитателей, не сочувствовавших целям Агриппины, она приказала всех их перебить или отправить в ссылки, а к Британнику назначила своих клевретов. Чтобы скорей достигнуть цели, эта страшная женщина в душе решила отравить Клавдия, боясь, что он, по изменчивости своего характера, будет протежировать своего сына Британника; желая заручиться поддержкой преторианцев, Агриппина назначила главным командиром их некоего Бурра Афрания, который готов был исполнять все приказания Агриппины. Она также задумала погубить Нарцисса, но последний открыто ей сопротивлялся, поддерживая Британника. Нарцисс прямо объявил Клавдию, что императрица хочет погубить его сына и просил Клавдия, чтобы он приказал Британнику надеть такую же тогу, какую носил Нерон для того, чтобы римский народ видел в сыне императора настоящего цезаря
