«Жизнь происходит от слова…» - [12]

Таковы на сегодняшний день принципиальные линии разграничения функционально важных сфер русского языка. Литературная норма есть общеобязательный стандарт, на который ориентируется, в частности, всякий, для кого русский язык не является родным. Просторечие – динамическая норма, норма развивающаяся, в сложении которой принимают сегодня участие все лица, говорящие на русском языке, но обязательно в границах определенных социолингвистических и психолингвистических вариаций русского языка. Это приходится учитывать и при объяснении конкретных вопросов движения норм в современном русском языке, так или иначе связанных с реализацией общерусских тенденций развития: произношения отдельных слов и форм, реализации позиционного чередования гласных и согласных, их нейтрализации в слабых позициях и т. д. Каждая такая особенность требует индивидуального изучения со стилистической, функциональной и статистической точек зрения.

Как предварительную попытку выявления подобных тенденций можно предложить следующую операцию, основанную на учете взаимодействия различных функциональных сфер современного русского языка. Определим общую совокупность различительных признаков той или иной функциональной сферы (в их отличиях друг от друга) и установим в первом приближении следующую иерархию функциональных вариаций современного русского языка (оказалась удобной в работе над фонетическими вариантами современного говорения): архаическая норма, сложившаяся на протяжении XIX века (указывается в орфоэпических справочниках, стандарт) – действующая норма (обычное говорение в наше время, узус) – один из вариантов общего просторечия, основные особенности которого постепенно распространяются и на другие местные просторечия (в качестве образца взят «ленинградский» вариант произношения) – местное просторечие, которое имеет свои особенности в каждой территориальной зоне (иногда эти различия достигают больших количественных пределов, но чаще ограничиваются только некоторыми вариациями в произношении согласных) – проявления диалектного произношения (которые являются материальной основой местных просторечий и питательной средою для последних) – индивидуальные особенности произношения, которые носят социальный характер (сюда, в частности, необходимо включать и те особенности говорения, которые присущи лицам, не считающим русский язык своим родным языком: в этом отношении мы отчасти включаем в обсуждение некоторые аспекты билингвизма). Матрицу соответствий применительно к фонетическим особенностям см. в таблице.

Весь тот обширный эмпирический материал[1], который дал основание для построения данных переходов и который мы здесь не будем излагать, дает основание для следующих выводов.

С точки зрения представленных различительных признаков норма-узус есть обязательный, последовательно выраженный и устойчивый в своих проявлениях, а потому далее не развивающийся вариант произношения, который со стилистической точки зрения является нейтральным и, следовательно, связан с другими сферами русской речи как с маркированными (отмеченными, выразительными, определяющими) оппозитами. Эта характеристика вытекает из соотношения знаков + и – в таблице. Разброс признаков по норме-узусу показывает также, что это замкнутый предел предшествующих изменений, доведенный до конца по всем возможным своим позиционным или словарным проявлениям. Архаические особенности нормы (стандарт), теперь ушедшие (или активно уходящие) из обычного говорения, напротив, стилистически маркированы как архаизм и никаких связей с соседними функциональными подсистемами не имеют: со стороны системы архаическая норма и норма находятся в дополнительном распределении. Архаическая норма – это реликтовое сохранение старого варианта (например, позиционного смягчения согласных типа губного перед губным или перед заднеязычным: [лап’к’и]). В широком смысле это еще норма, но в данном конкретном произношении сочетания – это уже не норма. Точно так же связаны друг с другом ленинградское (петербургское) произношение и современные варианты просторечия: первое из них архаизм по отношению ко второму, но вместе с тем оно формирует и современный вариант нормы. Много общего по этой линии между диалектным и индивидуальным произношением: в конкретных случаях, в условиях городской речевой жизни, иногда очень трудно определить степень зависимости некоторых отклонений индивидуальной речи от того или иного диалектного произношения (например, в реализации /в/ как [w], в различном произношении /р/ и т. д.); условно можно считать, что диалект является архаизмом по отношению к индивидуальным отклонениям от узуса и нормы и вместе с тем своими вторичными признаками диалект формирует современное общее просторечие.

Динамичными (т. е. развивающимися спонтанно) в современных условиях являются просторечие и диалект; обязательными могут быть только признаки, включенные в самостоятельную систему лингвистического характера (норма, общее просторечие, диалект). Следовательно, из всех трех вариаций, имеющих самостоятельные системные отношения, только норма не является динамичной. Норма в этом смысле понимается как результат предшествующих этапов изменения и ни в коем случае не имеет вариантов внутри самой этой нормы. Варьирование в нашем понимании возможно лишь в сопоставлении с соседними речевыми сферами: [ла́п’к’и] – [ла́пк’и] – [ла́пки] как возможные в современном произношении варианты, но не литературные (первый из указанных – архаическое, второй – нормативное, третий – просторечное произношение, однако все они вместе или попарно могут встретиться в произношении отдельного лица и тем самым выступить в качестве стилистического варианта).