Жизнь после измены - [8]

— Не удивительно ли, дорогая Элис, — что бы мы делали, не будь на свете шоколада? По-моему, мы были бы в полной заднице.

Как это здорово — новая соседка вовсе не стэпфордская жена, и она способна произнести слово «задница». Молли будет в восторге.

— Кухня в той стороне.

Чарльз придержал входную дверь, чтобы я могла войти в холл.

— Спасибо.

— Я не мог видеть Вас в пабе прошлым вечером? Я совершенно вымотался, подыскивая строителей, и мы зашли немного выпить. Там, кажется, была какая-то викторина.

— Хм, возможно. Боюсь, мы с подружками столько выпили, что я смутно припоминаю.

Господи, я говорю как тринадцатилетняя девчонка. «Мы с подружками».

— Ну, кажется, вы хорошо развлекались.

Слава богу, он вроде бы не собирается вспоминать инцидент с задницей. Ладно.

— Должен признать, мне было крайне приятно услышать столь изысканный комплимент от Вашей подруги. Это обеспечило мне настроение на весь вечер.

Наверное, лучше всего было бы не обращать внимания и сделать вид, что я плохо понимаю, о чем он говорит. Но он все еще ухмыляется, глядя на меня. Твою мать!

Шоколадные конфеты были распределены, после чего появилась молодая женщина по имени Сэм, и Лола приказала ей увести детей смотреть телевизор. Та нехотя подчинилась.

— Терпеть не могу надутых нянечек, а Вы?

Я не знала, что ответить, ведь у меня никогда не было никаких нянечек. Я неопределенно кивнула и промолчала, потому что не была уверена, что Сэм нас не слышит. Но Лоле, казалось, не было дела до этого.

— Я бы с удовольствием рассчитала ее, но найти новую — это всегда просто ужас что такое. Чарли, у нас есть джин?

— Вряд ли. Думаю, он в другом грузовике.

— Не понимаю, как все самое необходимое может быть именно в другом грузовике. А не в другом хоть что-нибудь было?

Повисла неловкая пауза. Но Чарли, казалось, не очень-то расстроился из-за того, что его отчитывают при незнакомых людях. У меня было чувство, что подобное происходит не так уж редко, и он просто не обращает на это внимания. А он довольно красив — красотой милого мальчика-школьника: голубые глаза и открытое, располагающее к себе лицо. Лола смуглая, темноволосая и выглядит экзотично — худая, как модель, в вельветовых брючках, которые, наверное, стоят целое состояние, и в чем-то вроде кардигана, какой не купишь в каком-нибудь там «Маркс энд Спенсер».

— Я принесла бутылочку вина. Правда, дешевого, но думаю, оно вполне подойдет для импровизированного празднования новоселья.

— Потрясающе! Вы ангел.

Выяснилось, что штопор тоже в другом грузовике, но стаканы оказались уже распакованы, и Чарли, повозившись, умудрился вытащить пробку вилкой.

— Чувствую себя студентом. Я провел полжизни в колледже, открывая вино вилками.

— Правда, дорогой? Как мило. Что же ты не купил штопор?

Чарльз покраснел, но Лола, кажется, не заметила.

— Элис, вы давно живете в деревне?

— Всего пару лет, но я выросла в этих краях, в одной из деревень неподалеку.

— Чарли тоже вырос в деревне. Он обожает рассказывать о прелестях сельской жизни, правда, дорогой? Мы, на самом деле, поэтому и переехали, а еще потому, что сейчас не купишь приличный дом в Лондоне дешевле, чем за миллион. А это не шутки.

Мы поговорили о ценах на жилье в Лондоне и о том, насколько больше можно купить за те же деньги в пригороде, так что я собрала для Молли всю необходимую информацию. Лола работает в рекламном агентстве в Лондоне и действительно получает целое состояние, а сейчас она собирается работать на дому, а в Лондон ездить только пару раз в неделю. Ее отец вроде бы известный композитор, чью музыку я никогда не слышала, но Лола, видимо, очень им гордилась, потому что дважды с благоговением упомянула его в разговоре. О своей матери она сказала только, что та посвятила свою жизнь «великому человеку» и была не очень-то хорошей матерью. Родители Чарльза, видимо, очень богаты, потому что они, похоже, владеют большим участком в Гемпшире. Лола именно поэтому решила переехать сюда, чтобы его матушка не могла нагрянуть в любой момент. Та разводит лабрадоров и очень много мнит о себе, и Лола говорит, что она просто корова. А Чарльз — делец от искусства. Он покупает картины на местных аукционах, отдает их на реставрацию, а затем перепродает, кроме тех немногих, которые он полюбил. Это можно заметить по тому, как тщательно упакованы картины, которые лежат здесь повсюду, загромождая проходы. Он совершенно меняется, когда начинает рассказывать о картинах. И, кажется, воспарил в неведомые выси, когда показывал мне пейзаж, который недавно нашел, — покрытый слоями грязи лот аукциона. Или картину, на которой изображена ваза с кремовыми розами, действительно очень красивыми. Чарли рассказывал мне о художнике, написавшем их, пока Лола не потребовала, чтобы он заткнулся, потому что это становится слишком скучно. На самом деле мне было вовсе не скучно, но я не знаю, как сказать об этом, чтобы не показаться грубой.

Лола, кажется, очень заинтересовалась тем, что я архитектор, хоть я и объяснила ей, что по большей части занимаюсь перепланировкой, а вовсе не проектирую новый Тэйт Мэйдстон. И тогда она завела неизбежный разговор на вечную тему «Как бы обустроить нашу кухню». Это беда любого архитектора: люди начинают просить тебя придумать что-нибудь для их дома, в котором ты впервые оказался пять минут назад. Хотя, думаю, то же самое происходит с врачами — люди тут же спускают штаны и демонстрируют тебе свою сыпь на заднице. Лучше уж общаться с теми, кто заводит разговоры о недостатках современной архитектуры и ждет, что ты будешь часами отстаивать старые традиции. Жаль, что я всего этого не знала, когда только поступала в колледж. Иногда я избегаю разговоров на подобные темы и заявляю, что моя главная работа — это быть мамой Альфи, потому что тогда люди смотрят на тебя как на идиотку, удостаивая снисходительной улыбкой, и убираются к черту.