Жизнь под маской - [9]

Другой всепоглощающей страстью Флинта были книги. Он читал их без разбора в огромном количестве и оттого, наверное, воспринимал мир несколько искривленным. Ко всему происходящему с ним он относился как к приключению и не видел разницы, какую роль в нём играть: сегодня – злодея, завтра героя!

Правда, он не мог не понимать, что его связей с Чёрным Пашой не одобрит никакая власть. Потому утешал себя словами Шекспировского Макбета:

Все средства хороши для человека,

Который погрузился в кровь, как в реку.

Чрез эту кровь назад вернуться вброд

Труднее, чем по ней пройти вперед.

Это не означало, что на руках Флинта была кровь, им самим пролитая, но и участие в грязном промысле контрабандистов на весах Жизни весило не так уж мало! Безотцовщина или отсутствие доброй женской руки – его мать пережила отца всего на пять лет – способствовали перерождению доброго честного мальчика в морского волка с сомнительными моральными принципами. Встретившаяся ненадолго на его жизненном пути кроткая и чистая Агния получила власть лишь над небольшим кусочком души, куда её впустили, потеснившись, Айвенго и леди Ровена..

Глава третья

Сборы в дорогу "артели искателей", как в шутку назвал их Чёрный Паша, неожиданно затянулись. Навес на телегу ладили часа три. Катерина с помощью Альки – в этот день он был буквально на побегушках, потому что полдня гонял с поручениями из хаты в сарай и обратно, – уже укладывала последние вещи, а Чёрный Паша связывал и относил их в повозку, как к ним с выпученными от испуга глазами ворвался Батя:

– Дмитро, беда, хлопец сбежал! Ян! С утра его видели – под ногами крутился, а потом не до него было, он и воспользовался…

– И что я могу сделать? – пожал плечами тот. – Разве не ты должен был следить за ним?

– Я! – каялся Батя. – Я подлый пес и раззява! Я совсем забыл о нём! Как же мы теперь без него до алмазов доберёмся?!

– Говорю тебе: он всё равно ничего не знал.

– Знал! От других скрывал. Думал сам поближе подобраться! Кто ж такие сокровища чужому отдаст!

– Батя, я думал, ты умный, ей-богу. Ты и вправду веришь, что найди мы логово этих солнцепоклонников, они нам так сразу всё и отдадут?! Это смертельно опасно! И насколько мы знаем, пока ещё никому не удавалось. Про слуг Арала не забыл? Про их иголочки золотые?! А что мальчишка сбежал, так, может, оно и к лучшему. В таких опасных делах надо и по сторонам глядеть, да и себе под ноги, чтобы в какую ловушку или засаду не угодить. А пришлось бы вместо этого за ним приглядывать… Иди-иди, Альку с собой возьми, пусть тоже поглядит, что и как, у хлопца взгляд верный…

Алька прямо расцвёл от неожиданной похвалы атамана – тот прежде никак не хотел признавать его полноправным членом артели!

– А ежели мы Аполлона… это… следом пошлём?

– Что – Аполлона?! Батя, ты спятил! Уйди с глаз долой! За три часа, знаешь, куда этот Ян мог удрать?

Батя, расстроенный, тяжело ступая, поплёлся с Алькой к сараю. Чёрный Паша, улыбаясь, повернулся к Катерине и заметил мелькнувшую на её лице тень тревоги.

– Что с тобой, Кать? Чего испугалась? Мы теперь с тобой муж и жена, церковью благословенные быть вместе в горе и радости…

– Уж не знаю, горе это или радость, а только… – она помедлила. – Такое дело, Митя, тяжелая я…

Чёрный Паша замер. Митя! Впервые по имени, господи! Он даже не думал, что в жизни может быть такое счастье: Митя! И она ждёт ребёнка! Его жена. Катюша! Он схватил её как одержимый, стал целовать, но тут же вспомнил: ребёнок! Нельзя её так… Катерина засмеялась. Тихо и с удовольствием. А он вгляделся в её черные глаза: в них больше не было этого амбала Герасима. Не было! Теперь в её глазах отражался только он – Дмитрий Гапоненко, её муж…

– Ну что ты заметался? – улыбнулась она. – Я же селянка, не забыл? У нас в селе бабы и корову доят, и сено косят – до самых родов!

Чёрный Паша ничего ей на это не сказал, только руки губами коснулся, а про себя подумал: "То у вас в селе… А я не позволю своему первенцу на дороге родиться! Что мне теперь эти алмазы! Того золота, что я про запас отложил, и нам с Катей, и нашим детям хватит! Будем идти, пока идётся, а там… Надо от Азова подальше уйти, выбрать место поспокойнее, купить домик, а то и самим какую хатёнку срубить, да и начать всё сначала".

Так получилось, что браконьер и контрабандист Митрофан Филиппович Батя, вдохновитель их экспедиции, одержимый болезненной идеей найти, отобрать у нечестивых сектантов спрятанные сокровища, даже не подозревал, что его кампания потерпела поражение, едва тронувшись с места. А пока он метал громы и молнии в адрес исчезнувшего Яна и успокаивал себя: зато остались самые надёжные и проверенные! Возьми хоть самых слабых из них. Катерина из ружья палит – под стать хорошему стрелку. Алька, хоть и малец ещё, а при случае не подведёт. На днях боролись – уж неизвестно и каким приемом так перебросил через себя растерявшегося Батю, что тот, будто рыба, воздух ртом хватал – не мог отдышаться!..

Ещё неделю они шли по земле Кубанской и вот теперь стояли на кургане, окидывая пройденный путь, насколько хватало глаз. Одинокий ветряк на окраине села вздёрнул навстречу ветру ладонь со скрюченными пальцами и, никому не нужный, медленно перебирал ими воздух.