Жизнь охотника за ископаемыми - [29]
Так как посещение жилища Абернати не уводило меня далеко от намеченного мною пути, то я отправился с ним. Благодаря наблюдательности старого охотника мне досталась честь и радость открытия богатых окаменелостями слоев Лу-Форкского яруса в Северо-Западном Канзасе; дела мне нашлось достаточно и без поездки в Небраску.
Во всей местности к северу от Буфало не видели мы ни одного человеческого жилья, пока добрались до хижины старика.
Как-то вечером, на закате солнца, старик указал в береговом обрыве среднего рукава Саппы своего мастодонта. Я выскочил из повозки с криком:
— Да ведь это чудовищная черепаха!
Так оно и оказалось. Там была огромная наземная черепаха. Коп назвал ее прямозадой черепахой (Testudo orthopygia).
Задняя часть щита торчала из выступа серого песчаника. Мы пустили в ход наши кирки и скоро образец был взят для коллекции (рис. 19).
Рис. 19. Щит огромной ископаемой наземной черепахи (Testudo Orthopygia). Найден Ч. Штернбергом в Канзасе.
Тогда началось необычайно интересное разыскивание этой новой для Канзаса фауны. Породы в этой части штата состоят обычно из серого песка, цементированного размытым мелом и растворимыми силикатами. Основанием, на котором отложены эти слои, служит Ниобрарский ярус>[28] меловой системы. Русла рек прорезаны в этом мягком известняке, который при размывании поверхности смешался с песком и гравием, принесенными потоками с гор. Вершины холмов сверху прикрыты слоями таких конгломератовидных серых песчаников>[29] во много метров толщины, как видно по их закраинам. Этот материал легко распадается. У подножия утесов лежат большие глыбы, напоминающие видом своим старый бетон. Действительно эти слои бетонные не только по имени, из-за воображаемого сходства с бетоном — они и на самом деле бетонные, как могут удостоверить все давнишние поселенцы. Им нетрудно бывало найти слои настолько мягкие, что их легко можно было копать; выкопанный материал смешивали с водой, намазывали лопаткой с внутренней стороны на стены из земляного кирпича и получался очень прочный дом. Когда пришло время устраиваться с большими удобствами, переселенцы ничего не выиграли от замены земляного кирпича домов срубами. Дом первого переселенца, выстроенный из кирпича — сырца, был летом прохладным, а зимой теплым; те, кто теперь живет в более современных домах, чтобы не показаться отсталыми, с сожалением вспоминают о прошлом.
Я собрал не только большое количество образцов этих крупных черепах, которые в то время попадались очень часто, но также и множество остатков носорога. Коп считал его безрогим и назвал безрогий афелопс (Aphelops megalodus), но затем Хатчер установил, что у самца имелся один рог на конце носовых костей.
Я нашел также образцы большого мастодонта с бивнями в нижней челюсти — трилофодона>[30] полевого (Trilophodon campester), по определению Копа. Этот первобытный мастодонт имел нижнюю челюсть, которая выступала из-под коренных зубов сантиметров на шестьдесят по прямой линии; с каждой стороны торчал мощный бивень с острым концом.
Прошлой осенью сын привез мне новые челюсти. Они принадлежат неизвестному еще виду гигантского толстокожего животного, которое в Лу-Форкскую эпоху обитало в северо-западном Канзасе и на обширном пространстве к западу и северо-западу, до самого залива Джон-дэй в восточном Орегоне. Это было уже старое животное, потерявшее передние зубы и все коренные, кроме самых крайних, которые мы называем зубами мудрости. Да и оставшиеся очень истерты; дни жизни мастодонта были уже сочтены, даже если бы он ускользнул от врага, добычей которого стал, как и многие другие травоядные тех дней.
Длина его челюстей более метра. Высота отростка, которым они сочленялись с черепом, равна тридцати четырем сантиметрам; длина коренного зуба, — двадцать три сантиметра; высота коронки — шесть сантиметров; расстояние между двумя коренными зубами — десять сантиметров. А мощные изогнутые бивни были, наверное, не короче ста двадцати сантиметров. Один вид этих странных челюстей, с бивнями в верхней и в нижней челюстях, может дать читателю представление о грозной внешности древнего мастодонта. Крупными размерами и загибами вниз нижних бивней этот мастодонт несколько напоминает огромного динотерия (Dinotherium)>[31] из нижнего плиоцена Европы. Я рад, что челюсти величайшего млекопитающего, найденного в Канзасе, выставлены в Британском музее, куда отправились также многие другие из лучших моих находок.
Другую огромную пару челюстей экземпляра трилофодона (Trilophodon) профессора Копа я нашел в 1905 году в Штернберговых ломках, о которых буду еще говорить в дальнейшем.
Вблизи от этого мастодонта мы нашли много долотообразных зубов, выпавших из каких-то челюстей и смешавшихся с другими костями. Сравнивая образец с новыми видами, следует отметить, что есть лишь незначительная разница в размерах, хотя, очевидно, особи были приблизительно одного возраста, так как в обоих случаях все зубы, кроме последних коренных, выпали.
Зубы этих животных оттачивались песком, который прилипал к корням растений, составлявших их пищу. Попадая в ямки и ложбинку между выступами эмали, он стирал дентин и поддерживал большие коренные всегда готовыми к употреблению.
Билл Шутт, зоолог, научный сотрудник Американского музея естественной истории и почетный профессор биологии Университета Лонг-Айленда (кампус LIU Post), рассказывает естественную историю сердца человека и других животных – захватывающую историю эволюции и научного прогресса. Книга состоит из трех частей и начинается с обзора животного мира, помогающего разобраться в анатомии сердца, его функциях и эволюции. Шутт раскрывает секреты сердец насекомых, лошадей, червей, жирафов, змей и ящериц; перед нашими глазами проходит вереница сердец – большие, маленькие, холодные и даже несуществующие.
Эта книга об одних из наиболее интересных и популярных животных земного шара. Ее автор — немецкий писатель Ганс Бауэр — стремился сообщить о них самые разнообразные сведения. Живо и увлекательно рассказывает он о жизни слонов среди природы и в неволе в давно минувшие и нынешние времена, об удивительных физиологических особенностях этих гигантских представителей животного мира, о том, как ловят слонов и как их приручают и дрессируют, о ценнейших слоновых бивнях — слоновой кости и о многих других интереснейших особенностях этих своеобразных животных.
Исчезновение мамонтовой мегафауны, которая в позднем плейстоцене доминировала в тундростепях Северного полушария от Европы до Аляски, остается одной из самых интригующих загадок. На рубеже позднего плейстоцена и голоцена произошло массовое вымирание крупных млекопитающих в постледниковой Голарктике, но некоторые из них смогли адаптироваться в новых условиях. Подзнеплейстоценовый степной бизон был одним из самых типичных представителей мамонтовой мегафауны. В Северной Америке наибольшее развитие в голоцене получила степная ветвь его потомков.
Эта книга завершает четырехтомный цикл рассказов о животных. Первая часть — беспозвоночные. Они обитают повсюду: пронизывают и воздух, и землю, и воды земные от поверхности до самых больших глубин. Как устроен осьминог и каковы его повадки? Может ли спрут потопить корабль? Миф или факт, что скорпион, окруженный кольцом из раскаленных углей, убивает себя? Об этом поведает книга. В «Ископаемых животных» рассказывается об эволюции некоторых представителей мира животных, включая человека. Как объяснить, что девонская рыба целакант сохранилась до наших дней, тогда как гигантские ящеры мезозоя вымерли? Сложный и загадочный путь эволюции животных рассматривается в контексте происхождения и развития жизни на Земле.
Белый медведь — редкий представитель мировой фауны, приспособившийся к жизни в исключительно трудных условиях — во льдах Северного Ледовитого океана. Этому животному и посвятил свою книгу доктор биологических наук С. М. Успенский. В ней рассказывается о численности белого медведя, его поведении, морфологических и физиологических особенностях. Большое внимание уделено мерам охраны животного.
Эта книга — краткое, но яркое повествование о первых полностью сухопутных насекомых, с размышлениями о путях их эволюции и о средообразующей деятельности животных, постоянно воссоздающей биосферу. Она — плод длительных наблюдений автора в природе, тщательного штудирования научной литературы, а также чтения лекций. Книга в увлекательной форме расширяет горизонты школьной программы и делает более содержательным постижение соответствующих глав зоологии и экологии. По форме она может быть отнесена к особому жанру научно-художественной литературы.