Жизнь номер 2016: Песни девочки не со звёзд - [23]

Я поползла сквозь кусты ближе к дереву, чтобы помочь девчонке.

Как хорошо, что я в «хаки»!

Ближе, ближе…

Скоро подарит солнце рассвет,

Выкрасит кожу в розовый цвет!

Существо закончило петь и встало на ноги. Я увидела зауженные камуфлированные штаны и догадалась, что это — Илья.

Руки предательски ослабели. Я едва не свалилась носом в прошлогоднюю гнилую листву. С каждым ударом сердца, в голове звучали слова: «Я не успела!»

— В розовый цвет!

К голове Илья приделал рожки — маленькие, от молодого оленя. В руке блестел нож. Раньше я думала, что у таких, как Илья, к оружию особое отношение. Но этот нож был обычным, украденным из столовой. Если таким ударить, рука соскользнёт на лезвие.

В голове промелькнула дурацкая мысль: «Вдруг, он просто резал им скотч?» Но я помнила собаку без кожи.

Неужели… О таком страшно было подумать. Тело больше не ощущалось. Я словно парила в облаке из кустов.

Неужели, он сделает с девочкой то же, что и с собакой?

Что делать? Напасть на Илью со спины?

Нет. Место открытое, незаметно к нему не подобраться. Он мальчишка, и он сильней.

Преодолев ужас, я вытащила телефон и стала снимать. Руки тряслись, и я сомневалась, что видео получится сносным. На всякий случай я сделала фотку. Предательски щёлкнул «затвор».

Дурацкая озвучка!

Илья замер.

Я прекратила снимать и медленно опустилась пониже к земле.

Илья повернулся, наклонил рогатую голову вбок и втянул носом воздух. Ступая мягко, как хищник, пошёл ко мне.

Глаза, будто щёлки. Ноздри расширены. Рука с ножом раскачивается маятником старинных часов: «Тик-так, Мику ищу! Тик-так, сколько ей жить?»

Худи всё ещё пах. Дурацкий навязчивый «Гуччи»!

Я почувствовала, как тепло бежит по ногам — забытое с войны ощущение. Запахло мочой.

Блять! Теперь ещё хуже. Теперь он почует наверняка.

Я бы уже драпанула, не размышляя о том, что от такого мальчишки мне вряд ли сбежать. Но инстинкт не давал шевелится — спасая, как миллиарды существ до меня.

Время от времени Илья останавливался и слушал — не треснет ли ветка?

«Я даже не перевела телефон в беззвучный режим! Ну почему, почему, я такая дура? Только бы не зазвонил!»

Если бы я хоть немножко верила в Бога, я бы молилась. Но я уже видела всякое и разучилась надеется, что в таком мире может быть Бог. Даже, если бы он действительно был — создатель этого мира, я бы его ненавидела. Как же нелепо, что Мурлыка считает этим создателем нас!

Илья заорал: «Бах!»

Я вздрогнула. Чтобы не закричать, закусила губу — кровь капнула на пожухлые листья.

Зажмурив глаза, Илья слушал.

Я не дышала.

Ноздри Ильи раздувались. Потом он брезгливо наморщил нос и повернулся к девчонке.

— Снова обоссалась?!

Сашка ответила стоном.

Всё же, он что-то унюхал своим звериным чутьём! Выходит, девчонка меня спасла.

Илья подошёл к Сашке и опустился перед ней на колени. Согнулся в поклоне, уткнувшись в землю лицом и вытянув руки с ножом.

Сашка мычала и дёргалась. Рога тряслись.

— Мама… Мама… Прости… Прости, что родился… — бормотал Илья. — Мне никак не вернутся назад… В тебя…

Не вернуться назад? Что за бред? Он в своём уме?

Всё это походило на картинку из учебника географии, на которой дикари проводили свои ритуалы.

Неужели Илья считает себя оленёнком, появившимся из рогатой девчонки-оленя? С моих слов в такое никто не поверит!

Я очистила от земли телефон и стала снимать.

Илья встал в полный рост. Нож остался лежать, Илья о нём будто забыл.

— Мама… Что с тобой? Кто это сделал? Отец? — Илья стал медленно отдирать скотч, который заклеивал рот. Девчонка стонала и дёргалась, а когда губы освободились, завопила от боли.

— Мама… Мы снова можем быть вместе… — Илья гладил оленьи рога и целовал девочку в губы.

К горлу подступил комок тошноты, и я сильнее впилась зубами в губу.

— Я так тебя ждал! — он достал член и начал тереться о Сашку.

Девочка почему-то затихла.

Движения длились не дольше минуты, и на голубенькое платьице брызнула сперма. Илья отскочил, ошарашенно глядя на белые капли.

— Мама? — он прикоснулся к сперме рукой. — Ты не мама! Нет! — он принялся оттирать руку подолом. Встал, глядя Сашке в лицо, будто бы не узнавая.

Телефон пискнул — низкий заряд батареи. Я обмерла.

Но Илья как будто не слышал, он был целиком в своих грёзах.

— Отец? Это ты?

Я перевела телефон в беззвучный режим и начала искать взглядом булыжник — долбануть Илье по затылку. К несчастью, все они были возле воды. Единственный лежал рядом с ивой. Незаметно его не схватить.

— Отец! Как…

Девочку словно прорвало:

— Я не отец! Я Сашка, из двадцать седьмой! Разве не помнишь? Ты ко мне две недели ходил! Мы же друзья! Друзья! — тараторила она тоненьким голоском, по щекам текли слёзы. — Вспомни, вспомни… Пожалуйста…

— Отец! — Илья был в собственном мире. — Ненавижу!

Он вцепился руками в хрупкую шею. Девочка захрипела. Илья застонал и задёргался. На платье снова брызнула сперма.

Всё затихло, только шумели кусты и ручей. Телефон окончательно сдох, но теперь это было неважно.

Илья отодвинулся от девчонки. Засунул в штаны свой обмякший член. Шатаясь, сделал пару шагов и осел на траву, уставившись на меня. Абсолютно пустые глаза — серые, как дождливое небо.

Я была ни жива, ни мертва.