Жизнь на высокой скорости - [9]

СОНЯ ИРВАЙН

У нас было прекрасное детство. Мы жили преимущественно в сельской местности. Поскольку у нас с Эдмундом не было в достаточном количестве денег, то большую часть времени мы с ним были заняты тем, что придумывали сами себе развлечения. Мы часто изобретали свои собственные игры, строили крепости и рыли секретные ходы в стогах сена. Мы играли по своим правилам, и если другие дети приходили с нами играть, мы постоянно с ними ссорились. Никакого согласия между нами и другими детьми не было — или ты делаешь то, что мы говорим, или мы с тобой не играем!

Когда мы были маленькими, я обычно присматривала за ним, и я должна была оберегать его, потому что мы были маленького роста, и дети часто обижали Эдмунда. Среди нас двоих организатором была я. Эдмунд всегда был весьма неорганизованным, это началось не тогда, когда он пришел в Формулу-1. Некоторые, попадая в его номер в гостинице, говорили, что там все выглядело так, будто туда угодила бомба, но он всегда был таким. Я помню, как-то раз один наш друг семьи присматривал за нашим домом в Ирландии и он зашел в комнату Эдмунда, и из-за бардака, который там творился, он подумал, что в доме произошла кража со взломом. Он даже позвонил моему отцу и сказал: «Мне кажется, вас ограбили», но когда друг объяснил, что он был в комнате у Эдмунда, отец просто сказал: «Нет-нет, его комната всегда так выглядит».

Мы достаточно серьезно занимались плаванием, и я всегда все устраивала, потому что он всегда терял свои очки и все остальное. Мы вставали рано утром и тренировались до начала занятий в школе, также как и после школы и все выходные. Чтобы серьезно заниматься спортом, требуется большая отдача, и плавание отняло большую часть нашего детства. Мы начали заниматься плаванием, когда нам было около десяти лет, и занимались до тех пор, пока нам не исполнилось шестнадцать или семнадцать. Я продолжала увлекаться плаванием и дальше, но мне ужасно не нравилось рано вставать по утрам.

У моего отца был гаражный бизнес, и иногда, после удачно заключенной сделки, вокруг оставалось много кусков полистирола, так что мы шли на ближайшую речку и строили плот. Для нашей матери не имело значения, сколько раз мы падали в воду и переодевались, она никогда нас не останавливала, просто улыбалась и всегда держала наготове стиральную машину. Нам повезло, что у нас такие родители. Они оба всегда давали нам много свободы и поддержки. Мама была великолепна, она всегда была очень изобретательной насчет того, чем бы нас еще развлечь. Она могла устраивать между нами соревнования, и никогда не говорила: «Ты не сможешь этого сделать» или «Для меня это означает лишнюю работу». Она просто позволяла нам действовать, и потом безропотно за нами убирала.

Мой отец иногда участвовал в гонках одноместных автомобилей, и ему это очень нравилось, так что вирус автогонок у нас в крови достаточно давно. Отец каждый год покупал для нас старенький домик на колесах, чтобы в наш ежегодный отпуск мы могли ездить на Гран-при Великобритании. Он проверял состояние автомобиля, а мы с мамой заботились о ковриках и занавесках. Мы садились в наш домик на колесах, и по дороге навещали наших друзей в Дархэме. Машину парковали неподалеку от катка, и мы с Эдмундом могли каждый день ходить туда кататься. Даже когда Эдмунд разгонялся, он мог видеть насколько быстро он едет, и насколько быстро он может заставить себя ехать.

Во второй половине дня мы ходили в гости к нашим кузенам. Оттуда мы отправлялись в Брэндс-Хетч или Сильверстоун. Когда мы туда приезжали, мать с отцом могли просто сказать: «Окей, увидимся внутри», потому что у них не было достаточно денег, чтобы заплатить за всех нас, а мы могли пролезть под оградой там, где они бы не сумели. Мы так и ждали, что вот-вот зацепимся за какой-нибудь крюк или выступ… На самом деле мы всегда находили способ попасть внутрь. Мы привязывались к другим взрослым, или следили за охраной на входах, и как только они отворачивались, мы пулей влетали на территорию автодрома. Однажды, когда моему брату было девять или десять лет, а мне было одиннадцать, он выкопал лаз, а потом пролез под оградой. Должна признаться, что у меня не было с собой бутылки, чтобы так поступить, и поэтому я нашла другой способ попасть внутрь. Мы всегда договаривались встретиться внутри, но также нам нравилось делать что-то самим. Однажды, я думаю, это было в 1976 году, когда Джеймс Хант стал чемпионом, Эдмунду удалось проникнуть на пит-лайн. Ему очень повезло.

Сейчас, когда мы уже взрослые, мы очень независимы, оба уверены в себе и способны сами о себе позаботиться. Мы не боимся остаться в одиночестве. Мне кажется, такое ощущение независимости было заложено в нас с детства. Мы не боялись, что не сможем найти родителей на автодроме или разминуться друг с другом.

Его кумиром в то время был Джон Уотсон, и было так здорово, что в 1981 году он выиграл Гран-При Великобритании. Нам всегда нравился Джон, и приятно, что сейчас Джон поддерживает Эдмунда. Когда Эдмунд выиграл в Австралии, Джон был там и все прошло очень волнующе. Он подошел поздравить Эдди, а затем повернулся ко мне, и мы оба расплакались.