Жизнь на нашей планете. Мое предупреждение миру на грани катастрофы - [6]

Сначала мы показывали животных, которых доставляли в студию из Лондонского зоопарка. Их размещали на столе, покрытом половичком, обычно под чутким наблюдением одного из специалистов зоопарка. Но животные пугались, да и выглядело это странно. А что, если дать зрителям возможность увидеть животных в привычной для них обстановке – в природе? И со временем я придумал, каким образом можно это сделать. Мы составили план с Джеком Лестером, куратором отдела рептилий Лондонского зоопарка. Он сказал своему директору, что готов поехать в Сьерра-Леоне, в Западную Африку, которую хорошо знал, прихватив с собой меня и кинооператора, чтобы заснять за работой. После каждого видеосюжета Джек должен был появляться в студии вместе с реальным животным, которое поймал, и рассказывать о нем что-нибудь познавательное. Это могло бы стать прекрасной рекламой для зоопарка, а Би-би-си получила бы новый тип программы о животных. Мы назвали ее «Зооквест» (Zoo Quest).

Итак, в 1954 году я отправился в Африку с Джеком и молодым кинооператором Чарльзом Лагусом, который раньше работал в Гималаях; у него была легкая 16-миллиметровая камера, которая нам и требовалась.

Первая передача вышла в эфир в декабре 1954 года. К несчастью, на следующий день после показа Джек был госпитализирован с заболеванием, которое впоследствии его и погубило. О том, чтобы он появился на второй передаче, через неделю, не могло быть и речи. Только один человек мог его заменить, и этим человеком был я. Мне дали указание оставить аппаратную, из которой я руководил телекамерами, ведущими прямую трансляцию, и выйти в студию, где пришлось иметь дело с питонами, обезьянами, редкими птицами и хамелеонами, привезенными нами из экспедиции. Так началась моя карьера перед камерой. Серия передач оказалась чрезвычайно популярной, и я начал ездить по свету, снимая новые циклы программы «Зооквест» – в Гайану, Борнео, Новую Гвинею, на Мадагаскар, в Парагвай. Всюду я попадал в дикую, нетронутую природу: прибрежные воды морей, обширные леса, бескрайние луговые равнины. Год за годом я обследовал эти места, запечатлевая чудеса природы для зрителей, остающихся дома. Поначалу люди, которые помогали нам, водили по всем этим джунглям и пустыням, никак не могли понять, почему мне так трудно замечать животных – животных, которых они сами видели, что говорится, запросто. Но прежде чем я приобрел необходимые навыки, потребовалось некоторое время.

Программы стали чрезвычайно популярны. Люди никогда в жизни не видели панголинов по телевизору, да и живых тоже. Они никогда не видели ленивцев. Мы показали им крупнейшую ящерицу-варана – «дракона Комодо», – она живет на одноименном острове в Центральной Индонезии, и впервые засняли танцующих райских птиц в гвинейском лесу.

1950-е годы были временем большого оптимизма. Вторая мировая война, оставившая Европу в руинах, начала выветриваться из памяти. Весь мир хотел двигаться дальше. Технологические новации шли валом, облегчая нашу жизнь, знакомя нас с новыми ощущениями. Казалось, прогрессу нет границ. Будущее рисовалось увлекательным и открывающим перед нами все возможности, о которых можно было мечтать. И кем был я, путешествующий по свету с целью исследования природы, чтобы с этим не соглашаться?

Это было до того, как кто-то из нас осознал, что впереди – проблемы.

1960

Население планеты: 3 миллиарда

Концентрация углерода в атмосфере: 315 миллионных долей

Остающаяся дикая природа: 62 процента

Если существует какой-то общий образ, который, вероятно, возникает в голове у каждого при мысли о дикой природе, так это великие африканские равнины с их слонами, носорогами, жирафами и львами. Мой первый визит на равнины состоялся в 1960 году. Конечно, животные, которых я увидел, были замечательны, но мое воображение куда больше захватили ландшафты. На языке масаи слово «серенгети» означает «бесконечные равнины». Это точное определение. Вы можете оказаться в какой-то точке экорегиона Серенгети, и вам покажется, что здесь нет никакой живности, а на следующее утро вокруг вас будет миллион антилоп гну, четверть миллиона зебр, полмиллиона газелей. Пройдет несколько дней – и все они исчезнут за горизонтом, скроются из виду. Вам простительно предположить, что эти равнины в прямом смысле бескрайни, если уж они способны поглотить такие огромные стада.

В то время казалось немыслимым, что человек – единственный вид! – когда-нибудь будет представлять угрозу для столь необъятных пространств. Но именно этого опасался один прозорливый ученый, Бернард Гржимек. Он был директором Франкфуртского зоопарка, и после войны возрождал его на месте, где остались только разбитые вольеры и воронки от бомб. В 1950-е годы он стал узнаваемым лицом на немецком телевидении, представляя фильмы о дикой природе Африки. Самый знаменитый – «Серенгети не должен умереть» (Serengeti darf nicht sterben), за него Бернард в 1960 году получил премию «Оскар» в номинации «за лучший документальый фильм». В фильме отражена работа Гржимека по составлению карты миграции стад антилоп гну. Он с сыном Михаэлем, который был пилотом, на легкомоторном самолете следовал за стадами, исчезающими за горизонтом. Они наносили на карту, как животные пересекали реки, преодолевали лесистые местности и государственные границы…