Жизнь на лезвии бритвы. Часть II - [25]

— Разговорчики! — Франсуа остановил воспроизведение. — Ну-ка, мальчики, изобразите «флажок»*! Не стоим на месте, дружненько. Я что ли за вас буду элементы показывать? Шевелим «батонами»!

*«флажок» — удержание тела в горизонтальной плоскости при хвате руками за стойку турника.

Делать нечего, Дадли и я синхронно сплюнули. Ухватившись за стойки, мы изобразили и «флажок», и «знамя», так как кузен крупнее меня и шире в кости, поэтому он на флажок не тянет, он и флаг по габаритам перещеголял.

— Я тебе припомню, — обливаясь потом и чуть ли не трепыхаясь от ветра — крепкий такой бриз, продолжал бурчать Дадли. — Это ты, гад, во всём виноват.

Ну да, каюсь, виноват! Как тот Вася, который во всём виноват. Что интересно, десять дней назад братец считал, что это хорошая идея принять участие в соревнованиях по уличным видам спорта. До соревнований на пляже Ля Нартель в Сент-Максиме оставалась неделя, а программа у нас до конца не отработана…

Что-то меня опять потянуло в сторону от основного повествования. Натура — вторая привычка или как-то так. Позвольте по порядку и с кратким экскурсом в историю.

Спецоперация по освобождению невинных дев рыцарями и валькириями верхом на белых единорогах увенчалась полным успехом. Дева освобождена, злодей наказан, сочувствующие и переживающие обзавелись не одним седым волосом. Отец Гермионы, когда узнал, что его «маленькая девочка» махалась со здоровенными мужиками, направо и налево насаждая добро и причиняя справедливость, чуть не поддался шестому греху, зовущемуся «гневом» и едва-едва не нарушил заповедь «не убий». И плевать родителям, что крошка, при нужде, голым кулаком крошит валуны. Надеюсь, уважаемым читателям не стоит пояснять, на кого был направлен гнев мистера Грейнджера и кто чуть не стал невинной жертвой? Стоп, про «невинность» это я загнул, хватанул лишку, но согласитесь, грустно умереть в костедробительных объятиях почти родственника, до этого уцелев в холодных казематах старинного замка. Хорошо, что всё хорошо закончилось. Крёстная и лорд Гринграсс двумя бульдогами с мёртвой хваткой повисли на «папа-ин-лав», что обозначает «тесть» в переводе на «великий и могучий», сумев погасить первую и самую страшную волну гнева. Потом мы разобрали операцию по пунктам и по «косточкам» и выяснили, что родной кровиночке лондонских стоматологов ничего не угрожало и даже выпили совместно по капле виски со льдом в знак примирения, но осадочек, как говорится, остался. Напоследок мистер Грейнджер продемонстрировал внушительный кулак, пообещав открутить «цыплячью головёнку». А что я? Я ничего! Клялся и божился, что больше никогда и ни в жизнь… до следующего раза, благо кровь и магия в свидетели не призывались. Умудрённым людям известно, что дорога жизни от рождения до смерти прямая, как стрела, но до ужаса горбатая, да с семью загибами на версту, а я не привык давать пустых обещаний.

Простая английская девочка Бекки, в одночасье ставшая леди и примерившая графскую корону с девятью зубцами*, попала в церкие руки крёстной и леди Гринграсс. Бекки, превратившейся в аристократку голубых кровей, требовалось узнать и выучить до фига и больше, поэтому коллективным решением высшего женсовета она была отстранена от тренировок у месье Немирова. То, что девочки в магическом мире впитывают с молоком матери, требовалось впихнуть в малышку за месяц, пусть не весь объём, хотя бы малую часть. Обучение это полбеды, Ребекке пришлось вникать в дела Рода де Мендоса. Принцип: назвался груздем, изволь соответствовать, никто не отменял. Её родители уволились с прежнего места работы и переехали в Испанию, запущенное хозяйство требовалось поднимать из руин.

*графские короны имеют девять зубцов.

Да-да, предвижу ваш вопрос касаемо жены и детей бывшего главы рода и хозяина замка. Рассказываю. Отоспавшись, я, как сюзерен личного вассала, пригласил новоиспечённую Леди и консультантов в лице Леди Блек и Лорда Гринграсса и направился в жилую часть замка. Под магическую клятву о правде и только правде, Изабелле, далее много имён и, в конце концов, де Мендоса, было объявлено о смерти мужа. Тю-тю, никакого подвоха, господа, не забываем, что ночью на алтаре почил человек. Почил-почил, не сомневайтесь, домовой эльф Граффи человеком не является ни с какой стороны — магический паразит, этим всё сказано, одна надежда, что из школы выживания имени Кричера выйдет полезный магический паразит. На вопрос, как умер супруг? Я вновь поклялся магией, заявив, что синьор де Мендоса поднял руку на ребёнка и мало того, он хотел жестоко убить с помощью ритуала девочку, напрямуюсвязанную с магией родового источника и родом де Мендоса. Заметьте, нигде ни слова лжи. К тому времени Бекки была связана с замком крепче родственных уз. Не вся правда? Да кто ж вам всю правду скажет, наивные. Результатом необдуманных действий стала смена главы рода. Нигде не соврав, я заложил в прелестную головку креольской красавицы мысль об откате за нападение на члена рода. Несовершеннолетнего члена! Граф нарушил непреложный запрет, за что и пострадал. А то, что юная мисс родилась в Англии, так уважаемым предкам не надо было разбрасываться кровью и семенем. Даже детям известно, что девяносто девять процентов магглорожденных на самом деле наследуют кровь магов и сквибов, изгнанных или самовольно ушедших в маггловский мир. Бекки именно такой случай. Изабелла и далее много имен, всплеснула руками и в страхе покосилась на Ребекку и сурового меня, Леди Блек и Лорд Гринграсс почему-то такого страха ей не внушали. Ага, белые и пушистые…, крёстная однажды призналась, что на родовом алтаре в подвалах Гриммо, 12 лично зарезала не одного маггла и пару магов, присовокупив к телам отягощённую убийствами и насилием криминальную составляющую. В целом, в мире стало легче дышать. Мистер Гринграсс лично никого не резал, по крайней мере в нарушении заповеди не сознаётся, зато его головорезы, к слову, с ног до головы в крови и ливере. В общем, дети внушали недетский страх. С чего бы, а? Что увидела Изабелла в детских глазах? Жалость? Именно жалостью там не пахло… Пришлось бывшую хозяйку отпаивать успокаивающим зельем. Боялась она ни сколько за себя, сколько за детей. Бекки, подученная крёстной, под сурдинку, взяла с перепуганной женщины дополнительную клятву лояльности, данную за себя и за детей, опекуном которых она являлась. Лично с моей точки зрения, фрондировать против главы рода это такой экзотический способ самоубийства. Впрочем, лишний раз перестраховаться не помешает, в своей-то голове не знаешь, что творится, а женская так вообще потёмки. Далее девочка объявила, что вдова с детьми бывшего хозяина отныне выделяются в отдельную младшую ветвь рода. Содержания они не лишаются, наоборот, затраты на подрастающее поколение будут увеличены (виру, взятую с торговца, я целиком и полностью передал Ребекке, а сумма там была очень приличная, старый Хуан без штанов остался и ещё благодарил Богородицу, что не без головы), дети должны учиться в лучших школах и получить лучшее образование. Как глава рода, Ребекка разрешает проживать новообретенным родственникам в замке в старых покоях, взамен Изабелла обязана посвятить девочку во все нюансы ведения хозяйства, а к леди Блек и к Лорду Гринграссу она обращается с просьбой подыскать грамотного и толкового управляющего. Домой мы возвратились с победой.