Жизнь Мухаммеда - [34]

Глава 6 СЕМЬЯ

— Торговые неудачи Мухаммеда

— Его любовь к Хадидже

— Их отношения

— Дети

— Замужество дочерей

— Перестройка Каабы

— Засуха и голод

— Мухаммед принимает в свою семью маленького Али

— Помощь Мухаммеда Халиме

— Усыновление Зайда

— Возврат к религиозным исканиям

Женитьба на Хадидже — этот внезапный поворот в судьбе Мухаммеда — имела также неожиданные, непредусмотренные и едва ли предсказуемые последствия.

Капитал Хадиджи не позволил Мухаммеду развернуться, стать крупным торговцем. Не пришлось Мухаммеду снаряжать караваны в Сирию и Йемен, к берегам Персидского залива и Средиземного моря, своими глазами увидеть жизнь экзотических стран и народов.

Мухаммед делил участь других хашимитов, да и не только хашимитов, которых верхушка мекканских богачей в конце концов заставила понять, что экспортно-импортные операции, единственные для курайшитов по-настоящему прибыльные, прекрасно обойдутся без них. Добились этого мекканские магнаты постепенно и бескровно, и контроль над транзитной торговлей был довольно простой — иноземных купцов в Мекку не допускали, все товары покупали на местах через своих постоянных торговых агентов, доставляли товары крупными партиями, экономя на перевозке и полностью покрывая потребности рынка. Временным и нечувствительным для себя снижением цен они могли спокойно разорить любого «чужака», вздумавшего с ними конкурировать.

Удачная поездка Мухаммеда в Сирию с товарами Хадиджи была рискованной вылазкой, счастливо сошедшей ему с рук, почти авантюрой, системой подобные экспедиции стать не могли, и Мухаммед вынужден был полностью от них отказаться.

Оставалась торговля всем, что может подвернуться в самой Мекке и на ярмарках — в Укказе, близ Таифа, и в долине Мина, — приуроченных к священным месяцам. Своей лавки у Мухаммеда не было. Ему приходилось большую часть дня толкаться на городском базаре в надежде с некоторой выгодой для себя что-нибудь купить, продать или обменять — чаще всего именно обменять: зерно на партию фиников, растительное масло — на шерсть. Финики и шерсть, в свою очередь, шли на обмен и продажу, отчего в конце концов могла получиться некоторая прибыль, а могло и ничего не получиться. Такая торговля требовала беспредельного терпения, немалого ума и смекалки, хорошего знания людской психологии и отличной памяти. К середине дня из-за невыносимой жары деловая жизнь в Мекке замирала, а вечером вновь оживлялась на несколько часов. Нередки были дни и даже недели, когда торговля практически приостанавливалась — тогда можно с чистой совестью и не ходить на базар, так как заранее известно, что ничего нового в Мекку не привезли и никакие новые покупатели в ней не появились. А свои, мекканцы, прекрасно знали дорогу к дому Мухаммеда, случись у них потребность что-нибудь у него купить, занять или обменять.

Сколоченные за год довольно солидные партии товара Мухаммед вез на ярмарки — приезжавшие кочевники запасались всем необходимым надолго, покупали и для себя и для соплеменников, оставшихся дома. На ярмарках торговцы неплохо зарабатывали, только, к сожалению, ярмарки бывали редко три-четыре в год, не больше: Мухаммед был одним из самых настойчивых и трудолюбивых курайшитов, но сколько он ни старался, состояние его и Хадиджи не росло, торговая деятельность едва покрывала текущие расходы семьи. Уж слишком было их много, средних, мелких и мельчайших мекканских негоциантов, — какие бы толпы паломников ни стекались в «священный город», разбогатеть на торговле с ними было невозможно, совершенно немыслимо.

Вряд ли Мухаммед ожидал, что его женитьба на Хадидже, не оправдавшая его надежды на настоящее богатство, может принести ему большую и высокую любовь. Однако случилось именно так. Мухаммед полюбил Хадиджу искренне и глубоко, на всю жизнь. Для него она стала самой прекрасной женщиной. Единственной и неповторимой. В этом смысле любовь Мухаммеда и Хадиджи вполне соответствовала тому поэтическому идеалу, который господствовал среди арабов. Но не только соответствовала. В их отношениях осуществилось и то, что было неизвестно и в какой-то степени чуждо гениальным арабским поэтам, красота и счастье гармоничного сочетания чувственной и духовной любви. Полное доверие друг к другу. Глубокое уважение. Искренность.

Отношения с Хадиджей, так счастливо сложившиеся, к вящему огорчению всех недоброжелателей и завистников, не были простым даром судьбы, случайным совпадением темпераментов и характеров. В большей мере они были сотворенными, активно созданными Мухаммедом и Хадиджей, главным образом Мухаммедом. Его недаром считали человеком надежным и верным — заключив брачный договор с Хадиджей, Мухаммед намеревался полностью выполнить взятые на себя обязательства. С его точки зрения, любовь к Хадидже являлась его непреложным нравственным долгом, так же как его нравственным долгом являлась забота о ее всестороннем благополучии.

Атмосфера полной искренности, так способствующая прочной дружбе и глубокому доверию, утвердилась в доме Мухаммеда также не случайно — Мухаммед был убежден, что человек всегда должен стремиться говорить правду и только правду, как бы его это ни пугало и как бы ему ни было это тяжело. Говорить правду означало не только не скрывать своих поступков, что сравнительно легко, но и не скрывать своих намерений, тайных и никому не видимых движений души. В этой связи интересно, что «намерениям» Мухаммед придавал едва ли не большее значение для оценки человека, чем его поступкам, делам, и утверждал в дальнейшем, что «действия людей будут судимы по намерениям» — положение, которое находится в противоречии с христианской этикой, согласно которой, по образному выражению, благими намерениями выстлана дорога в ад, и человека нужно судить не по словам, а исключительно по делам.