Жизнь Льва Шестова. Том 2 - [12]

Я пишу сочинение, но, по этому случаю, восторгов (которые должны сопутствовать «творчеству», не испытываю. Обидно! (1.07.1929).

Эйтингон, который с большим интересом следил за работой Шестова, пишет ему:

Ich bin neugierig, Lew Isaakovitsch,zu wissen, woran Sie arbeiten; sind das die "Anankasomenoi"? [23] Schade, dass Sie derentwegen noch so langeinParis bleiben wollen.

(10.07.1929).[24]

* * *

В Шатель Шестов поехал, как предполагал, 12 июня, вернулся в Париж числа 24-го и после перерыва возобновил работу. Когда он приехал в Париж, он узнал, что Наташа тоже стала невестой. Шестов пишет матери:

Опять у нас большая радость и я спешу с тобоь поделиться… Жених — товарищ Вали, тоже инженер, окончил самую лучшую парижскую школу, эколь сентраль, и уже имеет порядочное место в Париже. Зовут его Володя [Владимир Николаевич], фамилия Баранов… Теперь у нас в доме весело. Правда целый день никого нет — но вечером все возвращаются со службы и тогда уже все вместе сидим. К счастью, Фаня с Германом тоже теперь здесь и с ними еще веселее. А самое главное, что и Валя и Володя очень милые, добрые, дельные и серьезные люди, и я могу быть спокоен за Таню и Наташу. Одно жаль, что тебя здесь нет с нами и что Анна не могла тоже приехать: у нее разгар работы. [26(?).07.1929].

Танина свадьба состоялась 3 августа, а Наташина была назначена на 31 августа. Анна Ел. в товремя была в Ша- теле и не могла приехать на Танину свадьбу, так как был самый разгар работы. Свадьба была отпразднована скромно. Володя описывает бабушке Танину свадьбу:

Я сегодня был на Таниной свадьбе свидетелем. Все прошло очень просто. Мэр прочел какой-то закон, Таня и Валя и свидетели, Надя и я, расписались в толстой книге, и все пошли домой. Дома Marie[приходящая прислуга] уже накрыла стол. Наташа очень ловко открыла бутылку шампанского и мы пили за здоровье молодых, а потом и за Ваше здоровье. Особенно вкусно было мороженое, которое подариля тетя Фаня. Звонок звонил все время. Все время приносили цветы и телеграммы. Цветов набралось очень много. Мы их поставили в угол в Таниной комнате, и я их сфотографировал. (3.08.1929).

После свадьбы Таня и Валя поехали на две недели на море. Шестов, который остался в Париже работать, рассказывает им о любопытном случае:

Сейчас мама массирует madameMassis,жену того Massis'a, который воюет со мной в своих статьях [25]. (8.08.1929).

В конце августа Анне Ел. удалось освободиться на два дня и приехать на Наташину свадьбу. Шестов пишет матери:

Теперь с Наташей, вышло веселее, чем с Таней. Правда, мы и теперь никого не приглашали, так как квартира у нас маленькая, а одних звать, других же не звать — было очень неудобно. Из родных же все равно никого в Париже теперь нет… Зато было, конечно, с Анной все лучше и веселей. Она сразу две свадьбы отпраздновала. Теперь у нас в доме уже нет барышень, все дамы. И завелись молодые люди — очень хорошие. Чем больше узнаю я своих зятей, тем больше они мне нравятся. Бог даст, за ними Тане и Наташе хорошо будет. И у меня будет тоже спокойная жизнь. (31.08.1929 и 1.09.1929).

1 сентября вечером Шестовы уехали в Шатель. Затем, в начале октября, они поехали не в Виши, как в предыдущие годы, а на курорт Бурбон (BourbonTArchambaultв департаменте Allier). Шестов оттуда пишет Эйтингону:

Вот уже больше недели, как мы с А.Е. приехали в Bourbon.Это специальное место для лечения артретизма. Нужно надеяться, что и нам лечение здешнее пойдет впрок. Здесь очень хорошо и, притом, очень недорого. Сезон тут кончается 30-го сентября и 1-го октября мы будем уже в Париже… Таня со своим мужем уже в Париже: оба начали работать. А Наташа с мужем еще не вернулись. Их каникулы начались 9-го, а кончаются 30-го сентября. Они очень довольны своей поездкой и пишут, родителям на утешение, веселые и забавные письма. К 1-му октября все съедемся, и А.Е. начнет подыскивать для нас квартиру. Может быть, удастся за городом устроиться: я был бы очень доволен.

(22.09.1929).

В начале октября Шестовы вернулись в Париж. Шестовым найти квартиру за городом сразу не удалось, и Наташа с мужем поселились в меблированной комнате, а Шестовы остались на одну зиму на рю Летелье с Таней и Валей.

В это время в Париже было основано под редакцией И.В. де Манциарли (см. стр.25) и Николая Оцупа новое периодическое издание «Числа», которое было не журналом, а скорее «сборником». Редакция «Чисел» совместно с редакцией французских «Кайе де л'Этуаль» организовывала литературные вечера. Первые два вечера состоялись 16 декабря 1929 г. и 26 января 1930 г. до выхода первого сборника «Чисел». Второй из этих вечеров был посвящен Розанову. В нем принимали участие Б.Шлецер, J1.Шестов, Н.Бердяев, Г.Адамович и Ю.Сазонова. Шестов прочел работу о Розанове, которая впоследствии появилась в журнале «Путь» № 32 (июнь 1930). Доклады читались на французском языке. Среди французских гостей на вечере были Жюль де Готье, Барюзи, Дрие-Ларошель, Габриэль Марсель. В письмах Шестов о вечере не упоминает; сведения о нем взяты нами из отчета, опубликованного в «Числах» № 1.

В это время Шестов подготовил к печати 69 афоризмов, из которых 27 появились в сборнике «Числа» № 1 (февраль или март 1930) под заглавием «Добро зело» и 42 — в «Современных Записках» № 43 (1930) под заглавием «О втором измерении мышления». Эти афоризмы, за исключением одного, составят четвертую часть книги «Афины и Иерусалим». Большинство из них взяты Шестовым из пяти рабочих тетрадей (Мс. № 53–57), в которые Шестов заносил выписки и наброски. Часть набросков Шестов использовал для афоризмов. Другие не опубликованы. В начале первой из тетрадей дата (февраль 1925), а другие, недатированные, надо, вероятно, отнести к 1926–1929 гг.