Жизнь коротка - [216]
Рэднал сказал ему — и всем остальным.
Несколько сердцебиений туристы ошеломленно молчали. Затем начали кричать. Визгливый голос Носко зев Мартос перекрыл общий гомон:
— Это что же, мы не закончим тур?
Тогло зев Памдал задала более разумный вопрос:
— Можем мы каким-то образом содействовать вашей погоне, Рэднал вез?
— Нет, хотя благодарю вас. Вам понадобилось бы оружие, а у нас его нет. Как можно скорее выбирайтесь из Низины; берите побольше воды и сразу трогайтесь в путь. Днем, в разгар солнцепека, ложитесь отдыхать. Если повезет, через двое суток достигнете уровня континента, там некоторое время вы будете в безопасности. К тому же по пути вас может заметить жиролет.
— А что, если наводнение застигнет нас здесь? — потребовал Эльтзак вез Мартос. — Что тогда, свободный Всезнайка?
— Тогда вы сможете утешить себя мыслью, что я утонул на несколько сердцебиений раньше вас. Надеюсь, вы получите от этого огромное удовольствие. — Эльтзак широко раскрыл глаза, а гид продолжал: — Все, больше на глупости времени нет. Давайте собирайтесь — и в путь. Пеггол вез, полагаю, с группой можно отправить назад и почти всех ваших людей. Они нам не слишком-то помогут — в пустыне, да на своих двоих. Если на то пошло, вы сами…
— Нет, — твердо сказал Пеггол. — Мое место здесь. Я вас не задержу, и я хорошо стреляю. Да и в следах разбираюсь не хуже всех.
Рэднал наполнял бурдюки водой из цистерны, а Глаза-и-Уши и милиционеры тем временем подгоняли лямки, предназначенные для ослов, под человеческие плечи. Когда работа закончилась, небо на востоке уже розовело. Каждому туристу воды дали около трети его собственного веса — с большим грузом они не прошли бы и день-десятины.
— Как же мы понесем еще и еду? — с раздражением спросила Носко вез Мартос.
— Не понесете, — отрезал гид, вперив в нее твердый взгляд. — Питаться можно некоторое время и запасами своего тела, а вот без воды вам не выжить.
Ему нечасто случалось выговаривать туристам, и новое удовольствие слегка ударило в голову — тем более что было, очевидно, последним.
— Я сообщу о вашей дерзости куда следует! — завизжала Носко.
— Это как раз меня беспокоит меньше всего. — Рэднал повернулся к Глазам-и-Ушам, стоявшим на тропе вместе с туристами: — Постарайтесь не давать им разбредаться, постарайтесь поменьше двигаться в разгар солнцепека, заставляйте их как можно больше пить — и обязательно пейте сами. Да пребудут с вами боги.
Ближайший к нему Глаз-и-Ухо покачал головой:
— Нет, свободный вез Кробир, с вами. Если боги вам помогут, все будет хорошо. Но если они от вас отвернутся, мы все пропали.
Рэднал кивнул и обратился к туристам:
— Удачи! Если боги будут добры, встретимся у выхода из Котлован-Парка.
Он умолчал о том, что произойдет, если боги, как всегда, сядут в лужу.
— Рэднал вез, — сказала Тогло, — если нам суждено увидеться, я использую все свое влияние, чтобы помочь вам.
— Спасибо.
Больше Рэднал ничего не мог сказать. При иных обстоятельствах покровительство родни Наследственного Тирана открывало бы перед ним безграничные перспективы. Но сейчас даже данное от чистого сердца обещание мало что значило — надо было хотя бы остаться в живых, чтобы воспользоваться счастливой возможностью.
На востоке из-за горизонта поднимался золотисто-красный шар. Громким криком «хи-хи-хи» коприт с крыши базового лагеря возвестил о начале нового дня, и туристы в сопровождении Глаз-и-Ушей выступили на север.
Одному оперативнику Пеггол приказал оставаться в лагере и отправлять на запад любые прибывающие жиролеты. Затем он вытянулся и официальным тоном произнес:
— Свободный вез Кробир, отныне я и мой коллега, свободный вез Потос, находимся под вашим руководством. Командуйте нами.
— Хорошо, если вы того хотите… — Рэднал пожал плечами. — Наше дело нехитрое: идти на запад, пока не нагоним крепалганок или не утонем — что раньше. Вот и все. Пошли.
Гид, два Глаза-и-Уха, сотрудники базового лагеря и оставшиеся милиционеры вышли из хлева. В утреннем свете отчетливо виднелись следы трех ослов, ведущие на запад. Рэднал достал монокуляр и долго всматривался в том направлении. Увы, складки местности надежно спрятали Эвилию и Лофосу.
— Примерно в трех тысячах кьюбитов к западу есть холм, — сказал Фер вез Кантал. — Можно посмотреть оттуда.
— Я все же предпочитаю идти по следу, раз он хорошо виден, — ответил Рэднал. — Нельзя терять время, а заметить кого-то издалека очень трудно. Помните того несчастного, который отбился от группы четыре года назад? Использовали жиролеты, собак, все — а нашли его труп лишь год спустя, и то случайно.
— Спасибо, что не даете угаснуть нашим надеждам, — пробормотал Пеггол.
— Надеяться, конечно, дело хорошее, — отозвался Рэднал, — но вы знали шансы, когда решили остаться.
Семеро охотников растянулись в цепочку на расстоянии пяти кьюбитов друг от друга. Рэднал, лучший следопыт, шел в центре, справа от него шагал Хоркен вез Софана, а слева — Пеггол. Именно они скорее всего способны вновь заметить след, если он его потеряет.
А такая вероятность росла с каждым шагом. Вскоре выяснилось, что Эвилия и Лофоса не держали курс строго на запад. Вместо этого они шли зигзагами — сперва несколько сотен кьюбитов на северо-запад, затем несколько сотен кьюбитов на юго-запад — специально, чтобы сбить со следа. Причем они выбирали по возможности самую твердую почву, где копыта ослов практически не оставляли отпечатков.
В эту книгу вошли три произведения Айзека Азимова, по праву признанные классикой НФ-литературы XX столетия. В романе «Конец вечности» повествуется о некой вневременной структуре, носящей название «Вечность», в которую входят специально обученные и отобранные люди из разных столетий. Задачей «Вечности» является корректировка судьбы человечества. В «Немезиде» речь ведётся об одноименной звезде, прячущейся за пыльной тучей на полдороге от Солнца до альфы Центавра. Человечеству грозит гибель, и единственный выход — освоение планеты Эритро, вращающейся вокруг Немезиды.
Роман в новеллах «Я, робот» относится к одной из самых важных работ в истории фантастики. Сформулированные Азимовым ТРИ ЗАКОНА РОБОТЕХНИКИ легли в основу науки об Искусственном интеллекте. Что случится, если робот начнет задавать вопросы своему создателю? Какие будут последствия программирования чувства юмора? Или возможности лгать? Где мы тогда сможем провести истинную границу между человеком и машиной? В «Я, робот» Азимов устанавливает свои Три Закона, придуманные для защиты людей от их собственных созданий, – и сам же выходит за рамки этих законов.
…Империя с высочайшим уровнем цивилизации. Ее влияние и власть распространены на десятки миллионов звездных систем Галактики. Ничто не предрекает ее краха в обозримом будущем…И вот однажды психоисторик Хари Сэлдон, создав математическую модель Империи, производит расчеты, которые неопровержимо доказывают, что через 500 лет Империя рухнет…Великий распад будет продолжаться 30 тысяч лет и сопровождаться периодом застоя и варварства. Однако Сэлдон создает План, в соответствии с которым появление новой Империи наступит всего через 1000 лет.
Из 1949 года Джозеф Шварц попадает в мир далёкого будущего – периода расцвета Галактической Империи. В результате древних термоядерных войн поверхность Земли стала радиоактивной и непригодной для жизни. В то же время люди расселились по всей Галактике и забыли о своей колыбели. Земля всего лишь камешек в небе. Ныне всё человечество живёт под управлением планеты Трантор, контролирующей двести миллионов звезд. Но на Земле ещё живы националистические настроения, некоторые земляне хотят вернуть себе власть предков.
…Империя с высочайшим уровнем цивилизации. Ее влияние и власть распространены на десятки миллионов звездных систем Галактики. Ничто не предрекает ее краха в обозримом будущем…И вот однажды психоисторик Хари Сэлдон, создав математическую модель Империи, производит расчеты, которые неопровержимо доказывают, что через 500 лет Империя рухнет…Великий распад будет продолжаться 30 тысяч лет и сопровождаться периодом застоя и варварства. Однако Сэлдон создает План, в соответствии с которым появление новой Империи наступит всего через 1000 лет.
Однажды, сидя в метро, Айзек Азимов просматривал сборник космических опер и наткнулся на картинку, изображавшую римского легионера среди звездолётов. В мозгу мелькнула мысль: а не описать ли Галактическую Империю — с точки зрения истории, экономики, социологии и психологии? Так появился самый великий учёный в истории мировой фантастики — Гэри Селдон, создавший науку психоисторию, постулаты которой актуальны уже более полувека. Так появился мир Академии: базовая трилогия о нём составила эту книгу. Так появилась "Галактическая история" от сэра Айзека, в которую входят почти все романы знаменитого фантаста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
1959 — премия Хьюго в номинации «Лучший роман» («Дело совести», англ. A Case of Conscience).Джеймс Блиш (1921–1975) — классик «золотого века» американской фантастики, оказавший огромное влияние на развитие жанра и навсегда оставшийся одной из ярчайших фигур этого жанра.В данную книгу вошло «лучшее из лучшего» в творческом наследии Блиша: удостоенный премии «Хьюго-59» роман «Дело совести» — одна из первых научно-фантастических книг, исследующих религиозные проблемы, — «пантропический» цикл «Сеятели для звезд», из которого российскому читателю знакома лишь повесть «Поверхностное натяжение», а также романы «Козырной валет» и «Черная Пасха».
Это - красивая и БЕСКОНЕЧНО ДОБРАЯ фантастика. Фантастика, по чистоте и искренности своей способная сравниться, пожалуй, для российского читателя лишь с ранними произведениями братьев Стругацких и Кира Булычева.Это - романы, в которых невероятные и увлекательные космические приключения становятся обрамлением для серьезной гуманистической мысли. Человек в космосе способен творить чудеса мужества и героизма - однако, по Карсаку, человеком он остается лишь в той мере, в какой способен не только бороться и побеждать, но - доверять и любить…
Вторжение внеземной жизни и ее столкновение с первобытным племенем впечатляюще описано в повести «Ксипехузы».Древние земляне становятся свидетелями и жертвами вторжения неких кристаллических структур, пытающихся завоевать нашу планету. Будущему предводителю могущественного союза земных племен удается высмотреть «ахиллесову пяту» пришельцев: они – не бессмертны! И землянам, пусть с немалым уроном для себя, удается-таки отстоять родную планету…
Один из вариантов перевода произведения, по мотивам которого был снят ставший уже классическим фильм Джона Карпентера «Нечто».