Жизнь как загадка - [29]

Встав с кровати, Тино натянул джинсы и отправился разыскивать Миллер.

Она была на улице, наблюдала за восходом солнца над океаном, растянувшимся у его дома. Она укуталась в черный халат Тино. Солнце отсвечивало золотом в ее спутанных, вьющихся волосах.

Миллер обернулась на звук открывшейся двери, неосознанно теребя прядь своих волос. Она выглядела прелестно. И кажется, волновалась.

Тино хотелось унять ее тревогу, игнорируя все возможные последствия. Нет, он ни на минуту не сомневался в том, что их отношения были под контролем. Его контролем.

– О чем ты думаешь?

– Я не знала, что мужчинам так важны мысли женщины.

– Мне важны твои мысли.

– Я думаю, что у тебя прекрасный дом. Мне казалось, ты предпочитаешь жизнь в городе.

– Я купил этот дом, когда моя мать заболела пару лет назад.

– Она выздоровела?

– Еще бы. Теперь здоровее меня.

Миллер слабо улыбнулась:

– А здесь хорошо. Спокойно. – Она окинула взглядом прекрасный вид, и Тино вновь отметил, что она очень нервничала. – Но мне определенно пора домой.

Ее губы все еще были припухлыми от страстных поцелуев прошлой ночи, а на шее краснел след от прикосновений его щетины. Ему нужно быть более бережным с ее нежной кожей.

– Сейчас семь часов утра. Я не причинил тебе боль?

Она мило покраснела:

– Это личное.

– Солнышко, ничто не может быть личным после того, как мой рот побывал между твоих ног.

– Прекрати так говорить, – возмущенно попросила она.

Миллер выглядела подавленно, и по какой-то странной причине это ему нравилось. Тино привык, что девушки кокетничали и выставляли себя напоказ перед ним, так что ее стыдливость была чем-то новым. Она не была скромной девочкой, но и на светскую львицу тоже не походила. И Тино любил ее за… Черт, она нравилась ему за то, как легко поддавалась ему.

Тино подошел ближе и заключил ее в свои объятия:

– Я тебя смутил?

– Да, но не знаю, как у тебя получилось. – Она глубоко вздохнула. – Я должна была уже привыкнуть. Привычка говорить прямо все, что ты думаешь, – первое, что я в тебе приметила.

Миллер взяла Тино за запястья, будто стараясь удержать, но он лишь перебирал кончиками пальцев края черного халата, закрывающего ее тело, пока она сама не придвинулась к нему.

– Что еще ты приметила?

– Что ты носишь рваные джинсы и нуждаешься в бритве.

Тино рассмеялся:

– Как же ты жестока! Бьешь по самооценке.

– О твоей самооценке не стоит беспокоиться. – Она смотрела на его губы, и смех Тино оборвался.

– Обычно я начинаю день с пробежки и фруктового коктейля, но сегодня сделаю исключение.

– Чем же ты займешься вместо этого?

Он притянул Миллер ближе к себе:

– Зависит от тебя. Я буду нежен.

Миллер проснулась, почувствовав, как Валентино обнял ее сзади, так же как и чуть ранее этим утром. Она попыталась выскользнуть из его объятий и встать с кровати, потому что прикосновение его сильных, крепких рук возбуждало и пугало ее.

Миллер будто тонула в нем. Его тепло, его запах, ее желание прижаться к нему и никогда никуда не уходить. Это было так же естественно, как дыхание.

С самого начала она чувствовала странное влияние Тино. Но почему это так радовало ее? Разве она не избегала отношений, отлично зная, насколько непрочны человеческие чувства? Но как мог такой ловелас-гонщик, знаменитый своими самоубийственными маневрами на трассе, подарить ей ощущение… ощущение надежности? Ощущение защищенности? В ней, наверное, взыграли гормоны, иначе и объяснений этому не было.

Что-то, давно забытое ею еще после развода родителей, вдруг пробудилось. И следом за этим Миллер с неприязнью осознала, что всю свою жизнь провела в бесплодных попытках получить умиротворение не от человека, а от работы.

Смущенная и озадаченная всеми этими противоречивыми мыслями и чувствами, Миллер попыталась выбраться из его объятий, но Тино ее не пустил.

– Мне нужно привязывать тебя к кровати, чтобы иметь возможность проснуться рядом с тобой? – Его глубокий голос был хриплым ото сна, теплое дыхание играло с ее волосами.

Миллер замерла, желая немедленно убежать и остаться здесь навсегда. Но, в конце концов, она просто физически не могла сопротивляться его силе и поэтому прижалась к крепкому телу Тино.

– Мне пора бы рвать когти.

– Ну, наконец-то хоть одно сочное выражение. Я уж начал сомневаться, что ты на самом деле из Австралии. – И он перевернул ее на спину, поднявшись над ней на одном локте.

Его глаза цвета оружейной стали лениво блестели из-под густых темных ресниц. Миллер прикрылась одеялом, боясь, что Тино все равно его сорвет.

Успокоившись, когда этого не произошло, Миллер медленно выдохнула.

– Зачем ты так упорно пытаешься сбежать от меня? Ты не производишь впечатления девушки, привыкшей так поступать.

– Я так не делаю.

– Тогда останься. Сегодня у меня спонсорская ночь. Ты можешь пойти со мной.

– Я не могу. Мне нужно работать, – произнесла Миллер.

На секунду раздражение вспыхнуло на его лице.

– Ты можешь работать и здесь. У тебя есть твой компьютер.

Миллер перестала хмуриться. Тино опять добивался своего, но что ему даст всего один день? Какая разница, когда она будет дома – сегодня ночью или утром?

Тино убрал прядь волос с ее лба. Боже, до чего же растрепанная!