Жизнь или смерть - [5]

– Я хочу проверить окно, – заявил Томалино.

– Оставайся на месте, – сказал один из агентов. – Вы, двое, следите за ним, а я пока осмотрю крышу.

Римо поднял глаза. Удивительное дело – с крыши, ударившись о стену, свесилась веревка. Затем показалась голова, и веревка начала опускаться, остановившись как раз на уровне колена Римо. Римо услышал, как хлопнула дверь, и понял, что агент отправился на крышу, чтобы заплатить гонорар сразу по исполнении работы.

На краю крыши показалась массивная фигура. Неуклюже ухватившись за веревку руками-бревнами, человек начал тяжело спускаться вниз. Даже с расстояния пяти футов Римо почувствовал, что тот недавно ел мясо. На спине у мужчины был закреплен карабин, из которого можно стрелять одной рукой.

На поясе у него блеснуло что-то металлическое, и, приглядевшись, Римо рассмотрел страховочный трос – человек боялся упасть.

На какое-то время Римо был поглощен мыслью о мясе: вот уже два года, как он не прикасался к бифштексу. О, этот сочный, с хрустящей корочкой бифштекс, этот толстый аппетитный гамбургер или свежеподжаренный ростбиф с соком, сочащимся из розоватой серединки. Даже хот-дог сейчас бы сошел.

Или кусочек бекона, волшебный, божественный кусочек бекона!

Пожиратель мяса коснулся ногой верхней рамы окна, так и не заметив Римо. Потом попытался дотянуться до карабина, и, поскольку это оказалось делом нелегким, Римо решил ему помочь.

– Что-то зацепилось, – сказал Римо и протянул руку, но не за карабином.

Резким движением он отстегнул страховочным трос и, чтобы избежать лишнего шума, проткнул большим пальцем горло пожирателя мяса.

Человек камнем полетел вниз, беспомощно раскинув руки и ноги. Соприкосновение асфальта и тела наемного убийцы сопровождалось приглушенным шлепком.

А Римо поднялся по веревке наверх. Вообще-то она была ему не нужна, но он решил, что целесообразно использовать ее, чтобы навести порядок на крыше.

– Что тут такое? – раздался сверху голос.

Римо узнал голос полицейского, поднявшегося сюда из комнаты Томалино.

– Большой привет, – вежливо произнес Римо, показываясь из-под карниза. – Хочу позаимствовать твою голову на пару минут.

Черные руки мелькнули быстрее молнии. Раздался короткий, тяжелый удар о крышу. Римо удалился через чердачную дверь и сбежал вниз по лестнице.

В заложенной за спину правой руке он держал некий предмет, с которого что-то капало.

Подойдя к номеру Томалино, он постучал.

Дверь открыл один из полицейских.

– Чего тебе? – спросил он.

– Хочу прочесть вам и вашему подопечному проповедь о том, что следует говорить правду и только правду, от чистого сердца. Надеюсь, после нескольких минут беседы вы не сможете не согласиться, что правда – это самое ценное на свете.

– Убирайся отсюда. Мы не нуждаемся в проповедниках.

Дверь начала было закрываться прямо у Римо перед носом, но вдруг что-то встало у нее на пути. Полисмен вновь приоткрыл ее, чтобы затем посильнее захлопнуть, но опять ему что-то помешало. Тогда он решил поглядеть, в чем дело, и увидел, что чокнутый проповедник – весь в черном и с вымазанным черной краской лицом – всего-навсего просунул в щель свой черный палец. Тогда полисмен решил навалиться на дверь всем телом и перебить этот палец к черту. Он совсем уже собрался выполнить свои смелый маневр, но дверь вдруг сильно стукнула его по плечу, и религиозный маньяк настежь распахнул ее, а затем легким движением руки закрыл за собой.

За спиной у проповедника на пол капало что-то красное.

Полисмен потянулся за пистолетом, и ему удалось-таки дотронуться до кобуры. К сожалению, продолжить движение ему не пришлось – кость запястья хрустнула и разорванный нерв отозвался резкой болью. Другой полицейский, моментально оценив обстановку, поспешил поднять руки вверх.

Винсент Томалино по прозвищу Взрывной, коротышка с квадратной фигурой и грубым лицом, запросил пощады:

– Нет-нет, только не это!

– Я здесь не для того, чтобы вас убить, – объяснил ему Римо. – Я пришел помочь вам сделать чистосердечное признание. А теперь все сядьте на кровать.

Присутствующие молча повиновались, и Римо прочел им лекцию, совсем как школьный учитель: объяснил, что такое долг и как держать слово, поведал, что такое присяга на суде, где в недалеком будущем Томалино будет выступать в качестве свидетеля.

– Важнее всего – искренность и чистота помыслов, – сказал Римо. – Полицейский, которого уже нет среди нас, направился на крышу с недобрыми намерениями. Он задумал черное дело, а черное дело исключает чистоту помыслов. Все трое не отрываясь смотрели на красную лужу, растекающуюся у проповедника за спиной.

– Какое именно черное дело? Я вам расскажу. Он собирался заплатить наемному убийце. И вы двое были с ним заодно.

– Ублюдки, – только и сказал Томалино.

– Не судите да не судимы будете, мистер Томалино, поскольку и вы вели переговоры со своим бывшим хозяином, обсуждая, как бы извернуться и утаить правду от суда.

– Нет, что вы, клянусь вам. Никогда!

– Не лгите, – елейным голосом произнес Римо. – Ибо вот что бывает с людьми, которые говорят неправду и отказываются поступать честно, от чистого сердца. – С этими словами Римо достал из-за спины то, что держал в руке, и бросил на колени Томалино.