Жизнь и учение Льва Великого - [7]

. Таким и только таким представяяется Диоскор на основании дошедших до нас исторических источников. Впрочем, сад был достаточно хитер и лукав, так что его подлинный нравственный облик обнаружился, к сожалению, слишком–поздно.

Главной целью Диоскора было добиться главенства Александрийской кафедры над всеми остальными — стать выше Рима, выше Антиохии, выше Константинополя, повелевать всеми церквами. Антиохию можно будет победить, если доказать, что антиохийцы — несториане, еретики; Константинополь можно будет приспособить к своим видам, подчинив своему влиянию императора. Труднее с Римом:, и не видно, чтобы Диоскор вполне отдавал себе отчет в трудности именно этой борьбы. Может быть, он рассчитывал на то, что ему помогут тяжелые политические обстоятельства, в которых находился тогда Запад? Во всяком случае, он удовлетворился бы, вероятно, и полным освобождением от какой бы то ни было зависимости от папы, с получением Александрийскою кафедрой полного главенства, хотя бы только на Востоке.

Монофизитство.

Для борьбы с «несторианами» — антиохийцам надо было создать свое, «православное» учение. Это учение, выдававшее себя за подлинное учение св. Кирилла, настаивало на том, что две природы — Божеская и человеческая — существовали лишь д о их соединения во Христе, до Воплощения, После же этого соединения, после Воплощения, Божеская природа подчинила себе человеческую, которая как бы совершенно растиорилась в. Божеской, так что во Христе, с момента Воплощения, была уже только одна Божеская природа, проще говоря, выходило, что Христос был только Бог, но, не Богочеловек. Если так, то «человечество» Христа — не настоящее человечество, не такое, как у нас, и не такое, как у Его Пречистой Матери. Христос, как «человек» — не единосущен нам!. Это учение — абсурдно, ибо если Христос только Бог, то как же Он мог страдать? Ведь Божеская природа не может быть подвержена страданиям!. Одним словом,, по меткому выражению св. Льва, Христос, в учении момофизитов, это — «поддельный человек и страждущий Бог».[15] Такова, в кратких чертах, сущность монофизитства, в котором очень скоро образовалось много течений и толков для объяснения того, как именно Божественная природа во Христе устранила человеческую. Отрицание единосущности Христовой Плоти с нашей приводило к отрицанию истинного Воплощения Христа от Девы, а это было уже отрицанием, и Искупления и вообще всего христианства!. Св. Лев писал, что если действительная человеческая плоть не воспринята Христом, «то вместе с плотню, цужно отвергнуть ие только разумную душу в Том, Кто был во образе Божием, и, пребывая, одним и тем же, явился во образе раба, как человек, но даже и в то, что Он был распят, умер и погребен, что воскрес на третий день, что Он восседает одесную Бога Отца, что Он придет судить живых и мертвых в том самом Теле, в котором Он был присужден к смерти. Следовательно, если не верить, что Христос воспринял истинное и всецелое естество истинного человека, то этим упраздняется вся тайна нашего искупления[16]. Такова была та страшная ересь, которая готовилась к нападению на Церковь.

Монофизитство имело огромный успех на Востоке, главным образом, среди монахов. И это понятно: ведь главною целью монаха, как могло казаться многим, является как раз заглушить в себе человеческую природу. И рядовому монаху было — очень трудно себе представить, что Бог, сошедший с небес для нашего спасения и. для нашего научения, сам бы наложил на Божество эту земную ветошь, эту плоть, которую надо победить, у м е р т в и т ь, отбросить от себя далеко, чтобы приблизиться к Нему. Так‑то случилось, что монофизитство привлекло к себе страстные убеждения, пламенную веру.[17] Конечно, в основе всех таких чувствований и переживаний лежало ложное убеждение в том, что человек и, в частности, человеческая илоть скверна и греховна по природе. Но это является уже переходом к манихейству, на что тоже указал св. Лев в приведенном нами письме[18].

Диоскор был в связи с монофизитами других стран. В Константинополе под его руководством действовали и Хрисафий, и Евтихий.

Евтихий.

Евтихий был архимандритом одного из монастырей под Константинополем. Ко времени смерти св. Кирилла ему было уже за 60 лет. Это был человек строгой жизни, пользовавшийся огромным нравственным авторитетом не только в столице, но и вообще повсюду на Востоке, главным образом, среди монахов. У него было много энергии и настойчивости, но, при всем том, это был человек узкий, обладавший весьма ограниченным умом и не отличавшийся глубиною богословской культуры. Он очень плохо разбирался в смысле терминов и легко путался в понятиях, так что, с одной стороны, иногда не понимал тот, что ему говорили, а, еще чаще, не мог ясно выразить, что он сам хотел сказать.

Во время Третьего Вселенского Собора в Ефесе Евтихий был ревностным противником Нестория. Однако, борьба с Несторием завела его в другую крайность, и Евтихий стал монофизитом.

Он стал им уже с 440 г. Идеи самого Евтихия были довольно неясны, но он ревностно боролся против «двух природ» и всех, кто не был с ним согласен, считал «несторианами» Евтихий привлек к себе сначала монаков своего монастыря, и все они, — около 300 человек, — тоже стали ревностными мснофизитами. Прославленный строгостью своей жизни, Евтихий привлекал народ со всех сторон, — к нему шли, его слушали, его расхваливали. Хрисафий был его крестником, и это обеспечивало ему поддержку и Хрисафия и самого императора: мы знаем, что он привлек на свою сторону императорскую чету. Евтихий стал влиятелен; вокруг него появились льстецы и искатели, от непо стало зависеть многое: он мог оказать протекцию, он мог и повредить. Будучи агентом Диоскора в Константинополе, Евтихий не оставлял своим вниманием и других провинций, в частности, Сирии, зависевшей от Антиохии.