Жизнь и приключения русского Джеймса Бонда - [68]

Это и было то самое знаменитое восстание декабристов, которое всем известно еще по урокам истории в школе. С одной стороны, это было восстание под лозунгом незаконности «переприсяги». С другой — это был вооруженный мятеж, главными целями которого были учреждение временного правительства, отмена крепостного права, установление равенства всех перед законом, введение демократических свобод и суда присяжных, выборности чиновников и т. д. — вплоть до смены формы правления на конституционную монархию или республику.

Восставшими было решено блокировать Сенат, направить туда делегацию в составе К.Ф. Рылеева и И.И. Пущина, объявить царское правительство низложенным и издать революционный манифест к русскому народу. Генерал-губернатор М.А. Милорадович, пытавшийся убедить восставших разойтись, был убит выстрелом в спину. После этого по восставшим дали артиллерийский залп…

Как видим, судьба Николая Павловича висела на волоске, но он сумел подавить восстание, проявив решительность, всегда потом появлявшуюся в нем в минуты опасности.

В результате войска и все правительственные учреждения были приведены к присяге новому императору.

А потом была учреждена Следственная комиссия, и она открыла существование давнишнего и обширного заговора. В конечном итоге многие участники восстания подверглись ссылке, а пять его главных руководителей и участников — П.И. Пестель, С.И. Муравьев-Апостол, П.Г. Каховский (убийца Милорадовича), М.П. Бестужев-Рюмин и К.Ф. Рылеев — были казнены.

Но это все было потом, а пока же А.И. Чернышев был командирован во 2-ю армию П.Х. Витгенштейна, чтобы привести ее к присяге Николаю I.

Начальником штаба в этой армии был Павел Дмитриевич Киселёв, и в ней служили будущие декабристы П.И. Пестель, С.П. Трубецкой, С.Г. Волконский, А.П. Юшневский, И.Г. Бурцев, Н.В. Басаргин и другие.

В декабре 1825 года начальник Главного штаба генерал И.И. Дибич, получив донос капитана Аркадия Май-бороды о существовании Южного тайного общества, поручил расследование этого дела Чернышеву, и они совместно с Киселёвым начали следствие и провели первые аресты.

Самой «горячей головой» оказался полковник Вятского пехотного полка Павел Иванович Пестель, с марта 1812 года состоявший в масонской ложе «Соединенные друзья». В 1821 году он возглавил Южное тайное общество.

Генерал И.И. Дибич командировал Чернышева в город Тульчин, где находилась главная квартира 2-й армии, в ноябре 1825 года, и полковник Пестель был туда вызван П.Х. Витгенштейном 13 декабря, то есть за день до случившегося 14 (26) декабря восстания. В дороге Пестель был арестован и в тот же день отрешен от командования полком. Потом он содержался под арестом в квартире дежурного генерала 2-й армии генерал-майора Байкова. 27 декабря 1825 года Пестель был отправлен из Тульчина в Санкт-Петербург, и там его поместили в Петропавловскую крепость.

А А.И. Чернышев, участвовавший в аресте и опечатывании бумаг Пестеля, в январе 1826 года был включен в состав Следственной комиссии по делу декабристов.

Комиссия заседала ежедневно. В ее состав «для изыскания соучастников возникшего злоумышленного общества», помимо А.И. Чернышева, входили военный министр А.И. Татищев, великий князь Михаил Павлович (брат царя), П.В. Голенищев-Кутузов, А.Х. Бенкендорф, A. Н. Голицын, В.В. Левашов, А.Н. Потапов и И.И. Дибич.

B. Ф. Адлерберг, не являвшийся членом комиссии, исполнял обязанности «помощника правителя дел».

Возглавляли комиссию Чернышов и Бенкендорф, и между ними разделили дела по Северному и Южному обществам. По ряду свидетельств, Чернышов часто бывал грубым, жестким, агрессивным. Он кричал, угрожал, запугивал: он был «по виду и ухваткам — гнусный инквизитор». Бенкендорф же, напротив, выглядел «благороднее всех», и в нем видели «сердечное сострадание к узникам».

Часто бывал грубым, жестким, агрессивным…

Следует отметить, что взаимоотношения с декабристами вписаны в биографию А.И. Чернышева совершенно особой, отдельной строкой. Так уж получилось, что значительно позднее описываемых событий русские демократы и присоединившиеся к ним «советские правозащитники» среди людей, имевших отношение к аресту декабристов, следствию и приведению в исполнение приговора над ними, особо выделили именно Александра Ивановича.

Типичный пример. Академик Е.В. Тарле, характеризуя Чернышева, писал о нем так:

«Вкрадчивый царедворец, молодой блестящий красавец, абсолютно беспринципный карьерист, впоследствии жестокий палач декабристов, всегда возбуждавший нравственное омерзение даже в видавшем всякие виды придворном окружении.»

Продолжать фразу нет смысла. Ведущий советский наполеонист признавал, что Чернышев нравился трем императорам, столь не похожим друг на друга, — Александру, Наполеону и Николаю. Наверное, для этого требовались какие-то особенные качества? Но Чернышев был «жестоким палачом декабристов», а уже из этого происходило и все остальное: и вкрадчивый царедворец, и абсолютно беспринципный карьерист, и нравственное омерзение.

Освещая «тернистый» путь «праведников», советские историки не скупились в адрес нашего героя на «лестные» эпитеты: «палач», «опричник» и пр. Чем больше воздавалось первым русским революционерам, тем крепче доставалось их «обидчикам». Чернышев находился в эпицентре тех событий, и, с точки зрения советской морали, был преступником, заслуживающим суда истории. То, что в подавлении восстания на Сенатской площади генерал-лейтенант участия не принимал, для летописцев страны, победившей царизм, не стало смягчающим обстоятельством. Про заслуги же его перед Отечеством предпочитали не вспоминать. Таковым положение вещей оставалось до недавнего времени.