Жизнь и борьба Белостокского гетто. Записки участника Сопротивления - [46]

Иосиф Каве принял участие в восстании в Белостокском гетто в августе 1943 года. После подавления восстания он попал в руки немцев и оказался в эшелоне, направлявшемся в лагерь смерти. Йошке вместе с Юлеком Якубовичем удалось успешно выпрыгнуть на ходу из поезда и после многих дней скитаний и злоключений добраться до расположения партизанского отряда «Форойс». В отряде Иосифа Каве приняли очень тепло. Именно в лесу я с ним познакомился ближе и больше общался. После тяжелых испытаний в августе 1943 года Йошке не смог полностью восстановить прежнюю боевитость. Пережитые физические и особенно нервные нагрузки давали о себе знать. Он неохотно говорил, чаще молчал, держался больше в стороне. Ко мне он относился дружелюбно, иногда мы разговаривали. 2 января 1944 года немцы напали на основную часть нашего отряда. Иосиф Каве погиб в этом бою вместе с командиром отряда Шепслом Боровиком и опытным партизаном и подпольщиком Рувимом Левиным.

Иосиф Каве был человеком весьма строгих правил. Так, например, когда Голда Каменецкая (моя будущая жена) выходила из гетто в лес вечером 5 февраля 1943 года вместе с группой подпольщиков, Иосиф, который пришел провожать эту группу, старался не пустить Голду, стаскивая ее за ноги с забора. По-видимому, он считал, что она слишком молода — ей было немногим более 17 лет. К счастью, подпольщики Павел Кожец и Иешуа Кантор (Андрей) отвлекли Иосифа и таким образом помогли Голде перелезть через забор. Впоследствии Голда Каменецкая доказала свою полезность отряду, став медсестрой. Ей довелось лечить и рядовых партизан, и командира отряда Иону Сухачевского, а после ранения и комиссара Риву Войсковскую.

Иосиф Каве, как и многие другие коммунисты тех лет, слепо верил Сталину. Ему отчасти были присущи нетерпимость к инакомыслию, сектантство и ортодоксальная ограниченность. Эти черты мешали Иосифу Каве и его единомышленникам плодотворно сотрудничать с подпольщиками — не коммунистами.

Они вели непримиримую борьбу с инакомыслящими и в собственных рядах. Тем не менее заслуги Иосифа Каве в создании подпольной антифашистской организации в Белостокском гетто бесспорны. Его богатый довоенный опыт конспиративной деятельности в значительной степени помог подпольщикам Белостокского гетто уберечься от крупных провалов.

Рива Шиндер (Лена, по мужу Войсковская)

В 1943 году ей было около 35–37 лет. Родилась Рива Шиндер, по мужу Войсковская, в Крынках, недалеко от Белостока, затем переехала в Лодзь. Работала учительницей, убежденная коммунистка. В Белостоке оказалась осенью 1939 года вместе с другими беженцами из Западной Польши. Рива Войсковская была небольшого роста брюнеткой с коротко остриженными волосами, очень энергичной и подвижной. Вместе с Иосифом Каве Рива создавала подпольную антифашистскую организацию в Белостокском гетто. Она и Йошке были идеологическими руководителями (секретарями) Левого антифашистского блока.

Когда подпольный комитет начал формировать еврейский партизанский отряд, было решено отправить Риву Войсковскую в лес в качестве комиссара отряда. После гибели ее мужа Хаима Войсковского в «черную субботу» (июль 1941 года) у Ривы не осталось семьи. Так с весны 1943 года Рива Войсковская находилась в лесу, в отряде «Форойс», помогая командиру Ионе Сухачевскому в руководстве отрядом, планировании его деятельности и воспитании молодых партизан. Именно в этом качестве я узнал ее в середине июня 1943 года. У нас сложились хорошие отношения, она одобрила решение командира отряда назначить меня разведчиком. После подавления восстания в гетто в августе 1943 года немцы предприняли яростные попытки уничтожить наш отряд. Во время одного из таких боев Рива Войсковская получила серьезное ранение — разрывная пуля попала ей в руку. Эффективно лечить это ранение в суровых условиях леса было практически невозможно. Единственное, что удалось сделать, — это обеспечить безопасность Ривы и оказать ей посильную помощь.

К счастью, Рива Войсковская выжила, после войны восстановила руку. Она вернулась в Лодзь и стала работать в аппарате Областного комитета правящей компартии. Какое-то время мы переписывались. Затем переписка оборвалась. После прочтения книги Бернарда Марка о Сопротивлении в Белостокском гетто, написанной в значительной степени на основе свидетельских показаний участников событий, в том числе Ривы Войсковской и других активных подпольщиков, я высказал мысль, что некоторые факты и оценки заметно приукрашены, и это мне не по душе. Рива обиделась. Мне это было неприятно, однако правда, тем более историческая, представляется мне более важной, чем личные обиды даже заслуженных людей. Было бы необъективным и несправедливым зачеркнуть бесспорные заслуги Ривы Войсковской как одного из организаторов Антифашистского блока в Белостокском гетто, а в дальнейшем комиссара партизанского отряда «Форойс». За это ей честь и хвала. Однако подлинная история не знает закрытых тем. Поэтому нельзя не отметить, что ортодоксальность и сектантство, нетерпимость к инакомыслию наложили отпечаток на поведение Ривы Войсковской, особенно в период ее секретарства в подпольном комитете Белостокского гетто.