Жизнь Чезаре Борджиа. Суд герцога - [44]
Десятки трагедий, каждая ценой в человеческую жизнь, разыгрались в эти минуты. Мы уже никогда не узнаем имен всех погибших, но вот перед нами описание одного эпизода из хроники Бернарди — эпизода, типичного для тех времен. Молодой писарь из графской канцелярии — звали его Эванджелиста да Монсиньяне — пытался спрятаться в какой-то дальней каморке, но был схвачен бургундским солдатом. Поигрывая окровавленным мечом, бургундец осведомился, есть ли у него деньги, и юноша отдал кошелек с тринадцатью дукатами — все, что имел при себе. Довольный солдат отпустил его, но не успел несчастный писарь пройти и несколько шагов, как угодил в руки другого, столь же безжалостного и корыстолюбивого воина. Бросившись на колени, Эванджелиста умолял сохранить ему жизнь, обещал выкуп в сто дукатов. Это услышал первый грабитель и, конечно, посчитал себя обманутым. Каждый солдат, грозя юноше смертью, требовал, чтобы он шел именно за ним. Не видя выхода, пленник в ужасе кинулся к оказавшемуся поблизости монаху, в надежде, что авторитет духовного лица поможет ему выпутаться из белы. Последовала короткая перебранка между бургундцами — ни один не желал отступиться от своего права на сотню золотых, но и сражаться друг с другом им не хотелось. Наконец, убедившись, что спор зашел в тупик, первый солдат заявил: «Лучше сразу покончим с этим делом», — и хладнокровно погрузил свой клинок в грудь Эванджелисты.
Не избежала плена и Катерина Риарио-Сфорца. Правда, ей не грозила участь стать предметом дележа. Графиню с горсткой родственников и приближенных арестовал один из французских офицеров. Пленницу немедленно препроводили к герцогу.
Чезаре не посрамил полученного им воспитания. Он встретил графиню с отменной учтивостью и приказал разместить всех Сфорца в одном из городских дворцов. И даже если допустить, что герцог все еще таил недобрые чувства к своей пленнице, то выразилось это лишь в передаче ей кошелька с двумя сотнями дукатов на мелкие расходы.
Покорив Форли, Чезаре занялся восстановлением нормального распорядка жизни в городе. Он учредил должность городского судьи, пригласив на этот пост одного из знатных граждан Имолы[23], и вновь созвал Совет десяти — городской муниципалитет, конечно, постаравшись при этом ввести в него как можно больше своих сторонников. Предстояло отремонтировать и укрепить цитадель, а также все здания, пострадавшие во время боев, и герцог приказал приступить к работам. Общий надзор за этим ответственным делом он поручил своему адъютанту Рамиро де Лорке.
На площади, на том месте, где стояли пушки, сокрушившие последний оплот Риарио, был установлен памятный обелиск — черная мраморная плита с тремя вырезанными на ней гербами: бык Борджа, французские лилии и скрещенные ключи Ватикана.
Следующей целью похода был Пезаро, но герцог медлил и не покидал Форли, дожидаясь возвращения своего кузена, кардинала Джованни Борджа. Ему предстояло привести город к присяге на верность святейшему престолу. Но вместо кардинала в Форли прискакал гонец, чтобы сообщить Валентино горестную весть — его двоюродный брат, преосвященный Борджа, скончался от лихорадки в Фоссомброне.
Джованни покинул лагерь у Форли в конце декабря и выехал в Чезену, собираясь заняться вербовкой новых сторонников Борджа. Известие о взятии Форли застало его в Урбино, когда болезнь уже разыгралась вовсю. Невзирая на жар и страшную слабость, кардинал попытался вернуться к брату, но в Фоссомброне почувствовал, что не может держаться в седле. Состояние его быстро ухудшалось, и пятнадцатого января 1500 года Джованни Борджа испустил дух.
Чезаре, по-видимому, тяжело переживал потерю — с Джованни его связывали дружба и общие интересы, не говоря уже об узах родства. Кардинал был верным и надежным помощником своему старшему брату-полководцу, и между ними никогда не возникало трений. Однако и эта смерть впоследствии оказалась включенной в список преступлений Чезаре Борджа. По словам Сануто, молва обвиняла герцога в отравлении брата. Говорили, будто причиной убийства стала зависть — зависть к положению папского легата, которому святой отец вполне мог бы доверить управление одним из завоеванных городов.
