Жизнь Чезаре Борджиа. Суд герцога - [2]
Последний, по выражению Рене де Марикура, «не привел никаких доказательств преступных деяний Борджа, и зато в полной мере продемонстрировал на них силу своей непревзойденно грязной фантазии, насыщенной реминисценциями из времен Тиберия, Нерона и Гелиогабала[3].
Многие обвинения, выдвигавшиеся против Борджа были впоследствии документально подтверждены, самые страшные и знаменитые преступления — убийства и грабежи, нарушения клятв и кровосмешение — остались недоказанными. И тем не менее уже не первое столетье сама мысль о необходимости доказательства преступлений кажется совершенно нелепой, когда речь идет об этой семье. Чем сенсационнее выглядит очередной сюжет, выданный за исторически достоверное сообщение, тем с большим восторгом хватаются за него оборотистые романисты и историки-популяризаторы. Обычно никто них не утруждает себя проверкой имеющейся версии, ограничиваясь в лучшем случае оговоркой, что «многие детали еще ждут уточнения в будущем, однако в целом вина Борджа в описанных событиях не подлежит сомнению».
Исследователь, задумавший провести беспристрастное изучение предмета, неминуемо оказывается в невыгодном положении. Ему трудно рассчитывать на доверие читателей — слишком непохожим оказывается истинное лицо его героя на вымышленное, но привычное представление о нем.
Чезаре Борджа вовсе не был ангелом, однако образ этого человека — холодного эгоиста и умелого политика, храброго воина и прекрасного организатора — очень далек от образа опереточного злодея, утвердившегося в литературе.
Всегда бывает полезно проследить истоки того или иного мнения, и в вопросах новейшей истории это обычно не так уж трудно. Другое дело — события, отделенные от нас четырьмя с половиной столетиями. Мы уже упомянули, что первые версии жизнеописания рода Борджа появились в XVI веке, и обстоятельства их создания не способствовали беспристрастности авторов. Затем, уже в XVIII веке, с легкой руки законодателя интеллектуальных мод тогдашней Европы Вольтера появился определенный штамп, перекочевавший в литературу XIX века и вполне устроивший великих романистов — Виктора Гюго и Александра Дюма.
Глупо было бы пытаться умалить заслуженную славу двух крупнейших французских писателей первой половины прошлого столетия, но многочисленные анахронизмы, неточности и просто голословные утверждения, щедро рассыпанные на их страницах, посвященных Борджа, — это факт. Тем большее удивление вызывают ссылки Гюго на историков прошлых времен, из чьих трудов он якобы почерпнул материалы для своей знаменитой трагедии «Лукреция Борджа». Скептикам, которые усомнятся в правдивости его повествования, он рекомендует прочесть книгу Томмазо Томмази и «Дневник» Бурхарда. Последний из названных источников несомненно заслуживает всяческого внимания: записи ватиканского церемониймейстера охватывают почти четверть века — с 1483-го по 1506 год, сделаны очевидцем, а нередко и участником описываемых событий и весьма подробны. Но ознакомление с «Дневником» приводит к удивительному выводу: Гюго явно не читал Бурхарда, хотя и старается прикрыться его авторитетом.
В противном случае, вероятно, автор «Отверженных» не стал бы ссылаться на «Дневник» для подтверждения исторической достоверности «Лукреции Борджа» — ведь события в изложении Бурхарда не имеют почти ничего общего, исключая имена действующих лиц, с той кровавой эпопеей, что предстала в XIX веке глазам французских читателей.
Несколько иначе обстоит дело с Александром Дюма. Упрека в научной недобросовестности он не заслужил, хотя глава «Борджа» в книге «Знаменитые злодеяния» также возводит напраслину на Александра VI и его сына Чезаре. Великий романист был попросту введен в заблуждение одним из своих предшественников.
Семнадцатый век подарил миру много писателей; среди них — ныне забытый, а тогда весьма популярный Грегорио Лети, писавший под псевдонимом Томмазо Томмази. Став кальвинистом, он покинул Италию и, как часто бывает, с жаром новообращенного принялся обличать недостатки и пороки своей прежней религии и римского духовенства.
Его «Жизнь герцога Валентино» имела большой успех, и вскоре появился ее французский перевод, который быстро разошелся и стал чем-то вроде учебного пособия для всех позднейших писателей, обращавшихся к той же теме, в том числе и для Александра Дюма. Что же касается осведомленности Томмази о роде Борджа, то она не превосходила уровня, обычного для образованных людей того времени, да и сам автор не старался выдать свой роман за историческое исследование. К сожалению, впоследствии это как-то забылось.
Но ведь есть еще один автор, писавший о Борджа, очевидец и активный участник политической жизни Италии конца XV — начала XVI века, а кроме того — один из умнейших людей своего времени, чья слава пережила столетия.
Современники не считали его особо крупной фигурой, но теперь он известен куда больше многих коронованных особ, когда-то взиравших свысока на скромного, хотя и довольно влиятельного Никколо Макиавелли, секретаря Совета флорентийской Синьории.
Знаменитая книга Макиавелли, навсегда обессмертившая его имя — «Государь», — предназначалась в качестве руководства для не отличавшегося умом и решительностью Джулиано Медичи
Это один из самых захватывающих романов в мировой приключенческой литературе. Прототипом благородного флибустьера Блада послужил реальный персонаж — англичанин Генри Морган, некогда раб и пират, ставший вице-губернатором Ямайки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как и в предыдущих книгах, герой сохраняет благородство и обаяние, а приключения его отличаются свежестью и изобретательностью.
Бакалавр медицины Питер Блад, обвиненный в государственной измене — за то, что, верный клятве Гиппократа, оказал помощь раненому мятежнику, — приговорен к каторжным работам в южных колониях Великобритании. Спустя полгода, совершив дерзкий побег с острова Барбадос на захваченном испанском галеоне, он начинает новую, полную приключений и опасностей жизнь капитана пиратского корабля и вскоре становится легендой берегового братства и грозой Карибского моря. Благородный разбойник, волей судьбы оказавшийся вне закона, но не утративший понятий о добре, чести и справедливости, — таков главный герой увлекательной корсарской одиссеи, поведанной английским писателем Рафаэлем Сабатини.
«Хроника капитана Блада» — это великолепное продолжение приключенческого исторического романа «Одиссея капитана Блада», в котором повествуется о «расцвете» пиратства на Карибском море во второй половине XVII века. После долгих путешествий Питер Блад, отважный пират-джентльмен, капитан корабля вольных морских разбойников, сражавшийся за справедливость на просторах Карибского моря, искатель приключений, не знающий, что такое трусость, вернулся к своей профессии врача. Но его тихое существование продлилось недолго.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.
Биологическое оружие пытались применять еще в древнем Риме, когда при осаде городов за крепостные стены перебрасывались трупы умерших от чумы, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Аналогичным образом поступали в средневековой Европе. В середине 1920-х, впервые в мире, группа советских бактериологов приступило к созданию биологического оружия. Поздним летом 1942 года оно впервые было применено под Сталинградом. Вторая попытка была в 1943 году в Крыму. Впрочем, Сталин так и не решился на его масштабное использование.
В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Ирландский рыцарь Кормак Фицджеффри вернулся в государства крестоносцев на Святой Земле и узнал, что его брат по оружию предательски убит. Месть — вот всё, что осталось кельту: виновный в смерти его друга умрет, будь он даже византийским императором.
В одиннадцатый том Собрания сочинений Р.Сабатини вошли повести под общим названием «Удачи капитана Блада», а также романы «Игрок» и «Знамя Быка», действие в которых происходит в различных уголках Европы позднего средневековья.
«Суд герцога» — оригинальное историческое исследование, облеченное в форму художественного жизнеописания. Автор задался целью развенчать ходячие представления о семействе Борджа как о скопище убийц, развратников и бесчестных интриганов.«Суд герцога» представляет собой собрание новелл. Чезаре Борджа предстает в них хитроумным военачальником, дальновидным государем, справедливым судьей, воздающим по заслугам за добрые и злые деяния.
Действие романа «Лето Святого Мартина» происходит в эпоху регентства Марии Медичи.Богатая наследница из Дофине, мадемуазель де Ла Воврэ, будучи под опекой вдовы де Кондильяк, практически содержалась в заключении, и ее принуждали выйти замуж. Девушка сумела переправить письмо с рассказом о своем бедственном положении королеве-регентше. На помощь благородной девице послан опытный, немолодой шевалье Мартин де Гарнаш…