Жизнь без бога - [61]

Теория эволюции предсказывает и позволяет объяснить колоссальное количество опытных данных из самых разных отраслей биологии. И хотя отдельные положения современной эволюционной биологии могут быть скорректированы в будущем, когда будут получены новые, более точные данные, а среди специалистов имеют место споры об особенностях эволюционного процесса (пример — дискуссия о «прерывистом равновесии»), теории эволюции в целом в науке нет альтернативы.

Большинство креационистских аргументов против теории эволюции не выдерживают простейшей критики. Попытки христиан утверждать об отсутствии «переходных форм» сталкиваются с демонстрацией все новых и новых палеонтологических находок. Некоторых непреклонных креационистов это не убеждает, но здесь все дело в том, что верующие понимают биологические таксоны, такие как роды и виды, реально существующими, подобно категориям Аристотеля. Они не вполне понимают, что биологический вид — лишь теоретическое обобщение. Граница вида как таксономической единицы условна и является лишь способом различать особи на основании некоторых признаков, например скрещиваемости, как это предложил Эрнст Майр. Очевидно, что подобный критерий не годится для видов, способных к бесполому размножению или гибридизации (вот почему в микробиологии есть понятие штамма). Другим примером условности видовых границ является цепочка соседних популяций: особи двух соседних популяций могут скрещиваться и давать плодовитое потомство, но особи двух крайних (удаленных географически) популяций на это не способны. И где в данном случае граница вида? В конце концов, риторический прием верующих людей, которые называют любую демонстрируемую им особь представителем «отдельного вида», а не «переходной формой», можно легко парировать: где среди существующих пород собак «переходные формы»? Где «переходные формы» между китайской хохлатой собачкой и кавказкой овчаркой? И хотя прекрасно известно, что современные породы собак не были созданы иудейским или индуистским божеством, а были получены путем селекции, совершенно любую особь можно с упрямым видом называть «отдельной породой»!

В заключение просто необходимо сказать, что сам эволюционный процесс является наблюдаемым фактом, как и химическая реакция окисления или падение брошенного предмета. Разумеется, эволюционный процесс млекопитающих может стать очевидным лишь на протяжении множества поколений, а человеческому наблюдателю пришлось бы жить тысячи или даже сотни тысяч лет, чтобы проследить становление новых видов зверей собственными глазами, но вот эволюционное приспособление бактерий можно наблюдать в течение значительно более короткого периода времени. Причем списать все на разницу «микроэволюции» и «макроэволюции» невозможно, именно потому, что в микробиологии трудно провести конвенциональную видовую границу, и на глазах исследователей может появиться новый штамм. Это, увы, создает ощутимые проблемы для медицины и обывателей-пациентов, поскольку новые штаммы могут быть резистентными к используемым антибиотикам.

Эволюция конкретных жизненных форм таким образом — факт.

2. Природа интеллекта: дуализм разума и тела

При всем вышесказанном естественно-научные данные об эволюции живых организмов не являются для религии непреодолимым препятствием. Любой достаточно изобретательный богослов может легко признать теорию эволюции, не поступившись особо своими убеждениями: достаточно просто назвать эволюцию «инструментом бога». Если еще святым отцам Церкви вроде Оригена или Климента Александрийского не было трудным допустить аллегорическую природу сюжета о шестидневном сотворении, то и признание сотворения человека из красной глины легко можно окрестить «богословской аллегорией». Святой престол Ватикана уже признал эволюцию, да и некоторые православные богословы вроде Андрея Кураева к этому вполне готовы.

Однако есть естественно-научные представления, которые делают невозможным и бессмысленным само основание религии как таковой: это проблема природы интеллекта и сознания. Христианская патристика, как это уже было сказано, заимствует очень многое у эллинской метафизики, в особенности у Платона. Именно Платон является автором рассуждений об абстрактном Благе, о соотношении идеального и чувственного миров и о бессмертной нематериальной душе, содержащей индивидуальность (дух в иудаизме и в раннем эллинизме понимался буквально, как дыхание, прерывающееся со смертью). Для христиан принципиально важен незначительный метафизический нюанс, отличающий их от платоников и прочих «гностиков»: в патристике источником искажения блага является иудейское грехопадение, а не материя сама по себе, и телесность также составляет часть индивидуальности; для стороннего наблюдателя это различие между каноном и ересью незначительно. Буддизм с присущими ему представлениями о перерождениях и достижении нирваны также является традицией веры в метафизическую идентичность. В Новое время Декарт изложил свои представления о человеческой душе и сознании во втором и пятом размышлениях из «Размышлений о первой философии», став классиком дуалистического толкования природы телесности и интеллекта («протяженное» и «мыслящее»,