Жизнь №8, или Охота на Президентов - [107]
А Стэн не спал.
Он только на краткий миг смежил очи, провалился в чёрную бездну. Только на миг… но из этой беспросветной бездны выплыл горящий на бегу факел… обернулся… И Стэн увидел лицо своей жены. Она никогда не была во Вьетнаме. Её убили обколотые и обкуренные ниггеры в самой свободной и демократической стране мира. Убили просто так, за сумочку с пудрой и двумя зелёными бумажками… ни за что! Он убивал за свободу! за демократию! за идею! за право каждого поймать свою жар-птицу в свободном мире! А они… эти твари?
Она молча смотрела на него. И он начинал понимать всё: и про свободу, и про напалм, и про деда, который до последнего вздоха считал себя русским… Потом миг кончился. Стэна выбросило в явь. И он вдруг отчётливо ощутил, что цепь предательства бесконечна, что он лишь крохотное звено в ней, почти невидимое и неосязаемое… Каинов грех. Или ещё хуже. И вспомнилось нелепое пророчество то ли из Библии, то из комиксов, что проклят будет род предавшего мать свою до двенадцатого колена. Он начал загибать пальцы с деда. Потом сообразил, что лучше считать с себя самого… нет, эта условно круглая Земля столько не могла протянуть — и, значит, они прокляты до скончания веков.
Там, за окном, пушкипалили без устали и в небе было светло от гирлянд и букетов, и народонаселение в восторге подбрасывало вверх чепчики, американские флаги и пивные бутылки. Стэн долго всматривался в толпы на площади… нет, там не было хмуроликих че гевар, не было и Мининых с пожарскими… там не было даже вечно недовольного чем-то Мони Гершензона. Там вообще не было свидетелей. Там был вечный, нескончаемый праздник. Пир! Счастье и радость переполняли чумную Россиянии). Есть упоение в бою, и бездны мрачной на краю… Нет! всё не так! какой там бой! какое, на хер, упоение! Толпы народонаселения радостно упивались и ухохаты-вались. Есть упивание в пиру, и охерение в миру, наш председатель Жуванейтский, всё остальное — по \еру…
— Ну, шо, товарищи, процесс пошёл? — спросил пациент.
— Пошёл! — ответил ему санитар. Ткнул кулаком в жирный загривок и дал коленом под не менее жирный зад.
Пациент оказался болтливым и суетливым. Пока его вели по бесконечным коридорам клиники, спускали на лифтах вниз, он всё нёс какую-то околесицу про новое мышление, социал-демократию с человеческой образиной, консенсусы и пиццу. Плешивый лоб у него был подозрительно заклеен пластырем.
— Это для конспирации, товарищи, — объяснял пациент. Хотя никто ни о чём его не спрашивал. — Шоб экстремисты не узнали! И провокаторы…
Он всё молол и молол что-то. Его не слушали. Санитары тычками гнали конспиратора к палате.
— Токо вы меня ненадёжней упрячьте, поуглыблённей, — настаивал пациент, — за нами давно следят!
Санитары хихикали. Куда уж глубже… Только ведь бестолку всё… этих обалдуев куда ни прячь!
— Бог шельму метит, — сказал один. И дал пациенту пинка. Толстая рифлёная подошва утонула в жирном гузне.
— Верно, — заметил другой. — Горбатого могила исправит! — и дал ещё пинка.
— А вот это преждевременно, товарищи, — заегозил пациент, — мы ещё не всё перестроили и не всё к консенсусу привели… обождите с могилой…
— Не хера ждать!
Санитары поставили плешивого пациента заклеенным лбом к стенке, потом согнули его в три погибели. Будто собираясь проверить, нет ли у него в заднице «малявы». Но не стали… Больные в палате сами проверят. Им сподручней. Развязали рукава смирительной рубахи. Щёлкнули замком-засовом. Окованная дверь палаты с решетчатым оконцем скрипуче распахнулась.
— Вот твоя могила, интриган!
Они впихнули плешивого в палату. Протерли руки прихваченным спиртом. Немного приняли внутрь, для дезинфекции. И ушли. Работы было много. Наверху постоянно кто-то болел…
Они не видели, как плешивый с размаху, запутавшись в полах рубахи, рухнул в парашу. И долго, как в Фаросе, не решался вынуть из неё голову. А когда решился и вынул, то, не вставая с карачек, обратился к другим пациентам, которые любознательно взирали на него с нар и шконок, с пространной речью. Впрочем, речь из-за наби-тия полости рта испражнениями не получилась.
— Это, товарищи… — сказал он проникновенно, — просто какой-то глобализьм с человеческим лицом, я вас уверяю!
— Это просто морда в говне, — поправил его кто-то.
— Меченная морда! — дополнил ещё кто-то. Плешивый в испуге провел дрожащей ладонью по лбу. Пластыря не было. Он лежал в параше. А морда и на самом деле была в говне. По самую отметину.
— И вообще, — сказал третий, явный авторитет в законе, — ты чего пидор, говноед, что ли?
— Позвольте, позвольте! — зашестерил блеющим голоском четвёртый, бывший знаменитый правозащитник Ку-вылёв. — Каждый имеет право свободного выбора… Вот я, к примеру, выбрал нелёгкую долю шестёрки с нетрадиционной ориентацией на удовлетворение потребностей товарищей по палате, вы — нашего глубокоуважаемого пахана-президента, а этот меченный господин… — в дрожащем голоске Кувылёва появились ревниво-обиженные нотки, — ещё ничем не доказал своё истинное значение, как вы изволили выразиться, пидора, а уже претендует…
Тут правозащитник с плешивым кинулись друг на друга, вцепились в остатки волос и в уши, принялись царапаться, кусаться, визжать и кататься по палате. Минут пятнадцать авторитет наблюдал за их возней. Потом пинками загнал правозащитника на его место под шконку, а плешивого на парашу.
Лихим 90-м посвящается… Фантастический роман-эпопея в пяти томах «Звёздная месть» (1990–1995), написанный в жанре «патриотической фантастики» — грандиозное эпическое полотно (полный текст 2500 страниц, общий тираж — свыше 10 миллионов экземпляров). События разворачиваются в ХХV-ХХХ веках будущего. Вместе с апогеем развития цивилизации наступает апогей её вырождения. Могущество Земной Цивилизации неизмеримо. Степень её духовной деградации ещё выше. Сверхкрутой сюжет, нетрадиционные повороты событий, десятки измерений, сотни пространств, три Вселенные, всепланетные и всепространственные войны.
Новейшие исследования показывают, что человек был создан сверхэволюционным путем, что не отменяет дарвиновскую теорию на линейных этапах Сверхэволюции. Путем направленной мутации из биомассы был создан первый этнос планеты, первонарод, обладающий первоязыком, – суперэтнос руссов. Позже из него выделились все этносы Земли. Жизнь на Земле развивается по основным законам Сверхэволюции. Цель человечества, суперэтноса руссов, «детей богов» – «взросление» и переход в стадию богочеловечества, становление «богами».Книга известного этноисторика и этнофилософа Юрия Петухова впервые приближает читателя к пониманию подлинной картины мира.
Аннотация издательства: В первый том московского писателя Юрия Петухова вошли остросюжетные фантастические, приключенческие и историко-приключенческие произведения, написанные писателем в последние годы.Книга заинтересует любителей захватывающих повествований о невероятных приключениях на Земле и в Космосе, она рассчитана на ценителей острых и необычных ситуаций как в реальном, так и в фантастическом мирах.Звездное проклятье, Фантом, Вражина, Ловушка, Маленькая трагедия, Наемник, Круговерть, Чудовище, Душа, Немного фантазии, Робинзон-2190, Давным-давно, Рефлексор (повесть), Сон, или каждому свое.
Эта книга потрясает и завораживает необычностью авторской концепции, масштабностью панорамы повествования. Перед читателем предстает евразийская история — от эпохи палеолита до наших дней. Теория суперэтноса русов, разработанная писателем и историком Юрием Дмитриевичем Петуховым, не просто оригинальна. Она представляет культурное наследие народов нашего Отечества, прежде всего русского, поистине великим и чрезвычайно важным для понимания всей эволюции человечества.
Недавно ушедший из жизни Ю.Д. Петухов был крупнейшим писателем, историком и публицистом, которого более всего занимала тема России, ее положения в современном мире и будущего нашей страны.В своей книге Ю.Д. Петухов исследует истоки нынешнего глубокого кризиса России, показывает, как весь "цивилизованный мир" сразу после окончания Третьей мировой ("холодной войны") начал Четвертую мировую войну против российского государства. Кто был и остается пособниками Запада в этой войне, какие силы внутри нашей страны заинтересованы в ее поражении — автор отвечает на эти и многие другие вопросы.Но книга Юрия Петухова все же полна исторического оптимизма: он считает, что у России великое будущее, и на земле рано или поздно установится русский мировой порядок.
Остросюжетные фантастические и приключенческие повести и рассказы: Западня, Боль, Чудовище-2, Как там в Париже? Помрачение, Гневный бог, В поисках «чудовища».
Сергей Носов – прозаик, драматург, автор шести романов, нескольких книг рассказов и эссе, а также оригинальных работ по психологии памятников; лауреат премии «Национальный бестселлер» (за роман «Фигурные скобки») и финалист «Большой книги» («Франсуаза, или Путь к леднику»). Новая книга «Построение квадрата на шестом уроке» приглашает взглянуть на нашу жизнь с четырех неожиданных сторон и узнать, почему опасно ночевать на комаровской даче Ахматовой, где купался Керенский, что происходит в голове шестиклассника Ромы и зачем автор этой книги залез на Александровскую колонну…
Сергей Иванов – украинский журналист и блогер. Родился в 1976 году в городе Зимогорье Луганской области. Закончил юридический факультет. С 1998-го по 2008 г. работал в прокуратуре. Как пишет сам Сергей, больше всего в жизни он ненавидит государство и идиотов, хотя зарабатывает на жизнь, ежедневно взаимодействуя и с тем, и с другим. Широкую известность получил в период Майдана и во время так называемой «русской весны», в присущем ему стиле описывая в своем блоге события, приведшие к оккупации Донбасса. Летом 2014-го переехал в Киев, где проживает до сих пор. Тексты, которые вошли в этот сборник, были написаны в период с 2011-го по 2014 г.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.