Живые домики - [5]
Осьминогов не было. Вместо них по песку бродили маленькие рачки-отшельники. Каждый нёс на себе домик-раковину. Когда на рачка падала тень от плывущего человека, он останавливался, поджимал лапки и валился вместе с раковиной на бок.
Попались и две пятнистые камбалы. Одна метнулась в сторону, ударилась о песок и стала ждать, пока песок, оседая, засыплет её.
Вторая решила закопаться сама, легла на дно и, мелко-мелко перебирая плавниками, забросала себя.
Больше никакой живности тут не было. Крупные размытые пятна – тени облаков – бродили по дну. Виднелись полузасыпанные песком камни. Они лежали один в стороне от другого, и возле каждого почему-то валялись обломки раковин.
Около одного камня оператор на всякий случай нырнул. Камень как камень. На макушке пучок водорослей. Около камня – раковины.
Отбросил оператор одну раковину в сторону и поплыл дальше.
Так он искал целый час, но не смог увидеть ни одного осьминога.
«А говорили – их тут полно!» Оператор вздохнул, забросил за спину кинокамеру и повернул назад к берегу.
Плывёт. Под ним медленно движется дно. Вот и тот самый камень с пучком водорослей. Вот и раковина… Э-э, а кто это подтащил её назад к камню?
«Тут дело нечисто!»
Решил так оператор и нырнул ещё раз. Лёг на дно, приблизил маску к самому камню, заглянул под него. А камень-то приподнят! Под ним – щель. В щели – два глаза. Смотрят на человека, не мигают.
Сунул человек руку под камень, а в щели что-то мягкое, скользкое, живое. Отдёрнул. Тогда из-под камня щупальце высунулось, обхватило горсть раковин и подвинуло их ближе к щели. Закрыло вход!
Тут человек и понял, что под камнем – осьминожий дом, а раковины – остатки осьминожьих обедов и ужинов.
Перебрался оператор ко второму камню. И под ним – осьминог. К третьему – и там. Выгнал он одного, включил кинокамеру и поплыл следом за животным.
Удирает осьминог. Раздувает и сокращает тело, размахивает из стороны в сторону плетью-щупальцами. Человек – следом. Плывёт, камеру около глаз держит. Света над песчаным дном много, так и лучится песок, так и играет свет на голубоватом зыбком животном.
Хорошие получаются кадры!
Верно говорили – полно здесь осьминогов. Целый город.
Почему раки валились на бок?
Раки-отшельники обладают мягким, не защищённым панцирем брюшком. Чтобы обезопасить себя, рачок ищет пустую раковину брюхоногого моллюска и устраивается в ней, выставив наружу только три пары ходильных ног. В случае опасности рачок поджимает ножки, и раковина, лишившись опоры, валится на бок.
Что это за пятнистые камбалы?
Камбалы – это придонные рыбы с плоским телом, которые лежат на дне и плавают на боку. Верхняя сторона тела рыбы имеет окраску, а другая – практически полностью белая. Для лучшей маскировки камбалы окрашены под цвет морского дна. Пятна неправильной формы визуально расчленяют тело рыбы и делают её более незаметной.
Зачем осьминогу дом?
Осьминоги хищники и живут поодиночке. Каждый охраняет свой кормовой участок, на котором моллюск устраивает несколько домов-убежищ. В них осьминог спасается от хищников и отдыхает. Благодаря мягкому эластичному телу он может проникать в очень маленькие отверстия, которые по размеру значительно меньше, чем его тело. Предпочитают полости с очень узким лазом и обширным внутренним пространством. Осьминог пристально следит за чистотой своего дома. Струёй воды из сифона он вымывает наружу остатки своих пиршеств, создавая перед входом своеобразные мусорные кучи.
Осьминог на скале
Я часто видел на дне маленьких, как паучата, осьминожков, а вот настоящего, с копну сена, про каких рассказывают бывалые рыбаки, долго не встречал.
И наконец повезло.
Был вечер. Солнце пробилось через узенькую щель между облаками, облило море неярким светом, начало опускаться за горизонт.
Гасло небо. Гасло, голубело морское дно.
Я плавал с ластами и маской около восточной оконечности острова. Берег отвесной стеной опускался в воду и заканчивался внизу галечной осыпкой.
Сумеречная тень лежала на воде. Каменная стена была неразличима.
Я плыл прямо на неё.
Вокруг – темнота, густая и холодная. Только подо мной на глубине белым пятном – галька.
И вдруг из полумрака выплыло что-то серое. Выплыли и уставились прямо на меня два чёрных настороженных глаза.
Глаза были плоские, полуприкрытые белыми шторками век.
Я не сразу понял, что уже нахожусь у стены и что это смотрит на меня осьминог. Он сидел в расселине.
Я даже вздрогнул – таким большим показался он мне сначала.
Мы смотрели друг на друга.
Глаза привыкли к сумраку, и я стал лучше видеть его.
Осьминог был весь в мелких белых складках, словно обсыпанный чешуйками пепла. Тело его то раздувалось, то опадало. Он дышал.
Слабое течение несло меня мимо скалы. Я шевельнул руками, чтобы удержаться на месте. Осьминога это испугало. Щупальца его, распластанные по скале, пришли в движение. Они начали скользить и собираться все сразу, как по команде. Осьминог горбился, надувался. Белые кольца присосок двигались вместе со щупальцами, мерцали, гасли – животное подбирало их под себя.
Наконец осьминог перестал расти вверх, осел, расплылся, повернулся спиной вниз и легко выскользнул из расселины.
