Живущие в подполье - [2]

Поворотным моментом в творческой биографии Наморы явилась врачебная практика в глухой пограничной провинции Бейра-Байша, где ему впервые по-настоящему пришлось столкнуться с беспросветной нуждой и страданиями народа. Здесь были окончательно развеяны радужные идеалы юных лет, здесь писатель ощутил настоятельную необходимость сблизиться с простыми людьми, проникнуть в их жизнь так, чтобы она перестала быть для него чужой. Здесь им были написаны «Шахты Сан-Франсиско» (1946) — повесть о тяжкой судьбе крестьян, оставивших землю и ушедших в поисках заработка на шахты, и «Рассказы врача» (1949). Любопытно отметить, что два произведения этого периода — повесть «Ночлежка» (1945), где говорится об удивительной солидарности людей, даже самых отчаявшихся, самых несчастных и угнетенных, и роман «Ночь и рассвет» (1950), главный герой которого — контрабандист, ведущий яростную борьбу, чтобы выжить, — близки революционному романтизму Максима Горького. Личные впечатления положены Фернандо Наморой в основу романа «Зерно и плевелы» (1954), раскрывающего трагедию обездоленных крестьян Алентежо, края на юге Португалии, где автор занимался врачебной практикой около 10 лет. Одновременно писатель пробует силы и в новом для него жанре. В 1952 году им были написаны беллетризированные биографии великих медиков разных эпох и национальностей, вошедшие в книгу «Боги и демоны медицины» и объединенные общей мыслью о социальном предназначении интеллигенции, ее ответственности перед народом.

Тонкий лиризм, сочетающийся со страстным обличением, открылся для читателей Фернандо Наморы в его «городских» романах — в середине 50-х годов писатель получает место в Институте онкологии и переезжает в Лиссабон. Среди людей, обреченных либо на духовную, либо на физическую смерть, развертывается действие романа Наморы «Человек в маске» (1957), где автор показал постепенную внутреннюю деградацию героя, который единственным своим судьей избрал самого себя. Затем следуют сборник рассказов «Одинокий город» и поэтический сборник «Холодные рассветы» (оба вышли в 1959 г.), «В воскресенье пополудни» (1961), снова «Рассказы врача» (1963), романизированная хроника «Диалог в сентябре» (1966). Философско-художественные и путевые заметки, литературные и критические эссе легли в основу писательских дневников Наморы «Колокол на горе» (1968) и «Поклонники солнца» (1971). Острым сарказмом, направленным против общества потребления, пронизан экспериментальный поэтический сборник «Marketing» (1969).

Все созданное Фернандо Наморой отмечено печатью таланта и незаурядного мастерства. Однако наиболее значительным его произведением представляется роман «Живущие в подполье» (1972), над которым автор работал почти десять лет, а наиболее ярким его персонажем — скульптор Васко Роша.

Васко Роша капитулировал перед трудностями революционной борьбы и увяз в тине буржуазного благополучия, все более деградируя как личность и художник. Намора не идеализирует и нисколько не приукрашивает своего героя. Васко Роша и сам отлично сознает меру своего падения и находит достаточно гневные и язвительные слова, чтобы осудить себя. Прекрасно сознавая свои слабости и ошибки, этот умудренный опытом человек с ясной головой и добрым сердцем все же обладает достаточным запасом душевных сил, чтобы бороться с собой. Воля его ослаблена и скована, но в нем продолжает жить мятежный дух, который в глубине, как бы в подполье, снова набирает силу. «Кипящая лава под обманчивой личиной покорности» — эти слова автора, которыми он характеризует творческий облик Роши, по-видимому, можно отнести и к состоянию его духа. Васко Роша порой напоминает того рыцаря из легенды, который долгие годы был погружен в глубокий сон, находясь в подземелье, но вот раздался призывный сигнал тревоги, и он, мгновенно пробудившись, вскочил на коня и с быстротой урагана обрушился на вражеские полчища. Однако роман «Живущие в подполье» написан не только и не столько о личной судьбе и нравственных муках талантливого скульптора, сколько о страданиях и судьбе португальского народа.

Пока Васко Роша, ожидая свою любовницу Жасинту, сидит в комнате с опущенными жалюзи, перед его мысленным взором то отдаленно и смутно, то крупным планом, подобно наплывам на киноэкране, проносятся картины его жизни, образы его товарищей и друзей, его недругов и преследователей. Но особенно отчетливо врезались в его память эпизоды великого мужества, отваги и солидарности тех, кто ведет борьбу за свободу и счастье народа. И чем дольше Роша размышляет, тем тверже становится в нем решимость произвести болезненную, но необходимую «хирургическую операцию», чтобы избавиться от заразившей его нравственной гангрены. Вряд ли речь идет просто о разрыве с Жасинтой. Скорее всего, Васко Роша видит выход в том, чтобы покончить наконец с духовной и творческой пассивностью и снова встать в ряды борцов за социальную справедливость.

«Мы живем среди мертвецов, Васко, — говорит Жасинта. — Мертвецов, которых завели и которые притворяются живыми, пока завод не кончится. Но они пустые, иссохшие, гниющие изнутри». Жасинта, разумеется, права. Однако эта правда относится лишь к ней самой и той потребительской среде, которую она представляет и в которую вросла корнями. Но народ Португалии, хотя и израненный, хотя и скованный тяжким сном, остается живым и бессмертным. Остаются живыми и Полли, этот маленький человечек с могучей душой великана, и дочь писателя Озорио, доведенная пытками до психического расстройства, но не выдавшая товарищей по подполью, и студент, который проглотил осколки стекла от часов, чтобы изранить себе внутренности и лишить полицейских палачей возможности вырвать у него признание, и тот рабочий, который в тюрьме отрезал себе язык… «Они не были поражены гангреной. Для них тюрьма не стала могилой».