Живой мертвец - [18]

— Сначала завтрак, потом обещанная прогулка по Питеру.

Согласившись, я приняла из его рук поднос и сев в кровати, поставила его себе на колени.

— Как спалось?

— Прекрасно, — улыбаясь, ответила я.

— Ты уверена? — с каким-то подтекстом спросил Игорь прищурившись.

— Вроде да, а что? — чувствуя подвох, спросила я.

— Просто… Просто, ты во сне так стонала и извивалась, лаская себя, Что я чуть к тебе не присоединился. Тем более, что ты очень меня просила не останавливаться, хотя я даже и не начинал вроде — охрипшим от волнения голосом, проговорил Игорь.

Я залилась краской. Какой кошмар! А всё он! Вот не мучил бы меня, и не вышло бы подобного конфуза. Я же не могу контролировать своё тело, когда сплю, а оно видимо лучше знает, что ему нужно.

— Не красней, ты была весьма эротична, и я бы присоединился, если бы ты не спала в этот момент.

— Правда? — всё ещё оставаясь помидорного цвета, спросила я.

— Правда, — ответил, улыбаясь, Игорь и погладил меня по щеке, — а вообще, давай к этому вопросу вернёмся вечером, потому, как сейчас я отправляюсь бриться и надеюсь, что к моему возвращению ты будешь готова. Кстати, с Игоряшей я погулял, он на кухне ест свой завтрак.

Игорь ушёл в ванную, а я предалась мечтаниям о грядущей ночи, попутно поглощая завтрак. После трапезы я отнесла поднос на кухню и, составив посуду в раковину, отправилась одеваться. Сегодня было очень холодно, посему, свой выбор я остановила на лыжном костюме, удобно, тепло, к тому же ещё и весьма красиво. Сумку брать не стала, а переложила всякие женские мелочи в рюкзак, туда же отправился кошелёк и ключи от квартиры. Оставалось обуться. Я прошла в коридор и села обуваться, к моменту окончания сей операции, Игорь был уже гладко выбрит и полностью одет. Подождав, пока он обуется и выйдет, я закрыла квартиру. Спустившись вниз и открыв дверь подъезда, нас сразу же обдало холодом.

— Мы будим гулять, а я буду рассказывать истории, легенды или мифы, о том месте, которое будим проходить. Сейчас пойдём по Набережной Мойки, потом она перейдёт в Набережную реки Пряжки.

— Как интересно. И много ты знаешь таких историй?: спросил Игорь, улыбаясь.

— Очень.

Мы шли вдоль набережной, рассматривая старые дома. Они были такими величественными и по-своему прекрасными, что даже вывески, порой налепленные невпопад, не могли испортить общего впечатления.

— Вот смотри, — указала я на начинающее виднеться вдали жёлтое здание, которое выглядело очень старым, хотя и было свежевыкрашенным.

— Это, психиатрическая больница, местные называют её «Пряжка», потому как находится она в месте, где из реки Мойки берёт своё начало река Пряжка. Официальное же название: Психиатрическая больница Святого Николая Чудотворца. А вообще, до тысяча восемьсот семьдесят второго года, она была временной лечебницей для помешанных при исправительном учреждении. Затем в годы советской власти, переименована в городскую психиатрическую больницу № 2, а в тысяча девятьсот девяносто третьем ей вернули прежнее название, которое и осталось по сей день. Так вот в этой самой больнице, сначала потому как при тюрьме она находилась, а потом видимо уже по привычке, проверялись на вменяемость разного рода маньяки и убийцы. Одним из таких был Николай Радкевич по прозвищу «Вадим Кровяник». Так вот, этот злодей убивал красивых женщин, и все они по описаниям были брюнетки с голубыми глазами. Зверствовал он в начале двадцатого столетия.

— Ты прямо себя сейчас описала, — сказал Игорь и рассмеялся.

— Если ты внешность имеешь ввиду, то по типажу я должна подходить. Толь вот одна заминочка, все убитые женщины были проститутками. А старожилы поговаривают, что душа его и сейчас в «Пряжке» обитает.

Игорь задумавшись, молчал.

— На какой срок его осудили?

— Дали восемь лет каторги, другие осуждённые видимо посчитали, что это маловато и убили его на этапе к месту отбытия наказания.

— Да уж, жуть, ответил задумчиво Игорь.

Мы свернули на Английскую набережную, и пошли вдоль Большой Невы в сторону Дворцовой площади. Мы шли не спеша и держались за руки. На душе было спокойно и легко. Почему-то мне даже молчать рядом с Игорем хорошо. До Зимнего дворца находящегося на Дворцовой площади, мы дошли за полчаса и это при том, что шли мы весьма не спеша.

— Говорят, что когда Пётр стоил Санкт-Петербург, погибло очень много простого люда, и город стоит на костях погибших. Поэтому, наверное, он кажется серым и неприветливым, а его атмосфера давящей. Но это только на первый взгляд. Если этот город полюбить всей душой, то он откроет свою «второю сторону медали». Питер называли северной Венецией. Говорят, что в старину, перед каждым наводнением появлялась на рынке в Санкт-Петербурге баба, с зеленоватым лицом и длинными мокрыми космами, пахло от неё тиной. Она обходила весь рынок с пустой корзиной, трогая весь товар и торгуясь, но никогда ничего не покупала. Так и уходила с рынка пустой, оставляя за собой гусиные следы. Местные жители звали её болотной бабой, вестницей беды. Императрица Екатерина, после одного из таких наводнений, издала указ о том, чтобы жителей о подступающей воде, извещали пушечными выстрелами, во избежание большого количества жертв от большой воды. Обычай этот продержался более трёхсот лет. Вот так.