Живое море. В мире безмолвия - [34]

Осенью мы приступили к новому ряду глубоководных погружений, на этот раз на пятьдесят саженей с лишним. Решили нырять, привязав к поясу канат; напарник дежурил на поверхности, готовый в любую секунду идти на помощь.

Первым пошел опытный подводный пловец Морис Фарг. Канат передавал нам успокоительный сигнал «Tout va bien» («Все в порядке»). Вдруг сигналы прекратились. Сердце кольнула тревога. Напарник Фарга, Жан Пинар, ринулся вниз, а мы подняли Мориса до отметки сто пятьдесят футов, где они должны были встретиться. Пинар столкнулся с бесчувственным телом друга и с ужасом обнаружил, что мундштук Фарга болтается у него на груди.

Двенадцать часов бились мы, стараясь оживить Фарга, но он был безвозвратно мертв. Глубинное опьянение вырвало мундштук изо рта Мориса и погубило его. Вытянув канат, мы увидели его подпись на дощечке, привязанной на отметке триста девяноста шесть футов. Фарг заплатил своей жизнью, перекрыв наше лучшее достижение на сто футов. Другими словами, он побывал глубже любого водолаза, работающего с воздухом обычного состава.

С первых дней существования Группы изысканий Морис Фарг делил с нами наше возрастающее увлечение морем. Мы навсегда запомнили своего верного друга. Дюма и я были обязаны Морису жизнью: он вырвал нас из пещеры смерти в Воклюзе. Мы никогда не простим себе, что не сумели спасти его…

Гибель Фарга и итоги летних опытов показали нам, что триста футов — предел для аквалангиста. Любителей можно за несколько дней научить погружаться до ста тридцати футов; профессионалы могут, соблюдая график декомпрессии, выполнять на этой глубине тяжелую работу. В следующей зоне — до двухсот десяти футов — опытному подводному пловцу под силу легкая работа и кратковременные исследования; при этом нужно строго выполнять правила безопасности. Зона глубинного опьянения доступна для рекогносцировок только самым натренированным аквалангистам. Правда, подводные пловцы могут опускаться немного ниже стометровой границы, если дышать смесью кислорода с легкими газами вроде гелия и водорода. Доказано, что гелий исключает приступы глубинного опьянения; но длительная (и скучная) декомпрессия не отменяется.

В 1948 году Дюма превзошел рекорд погружения с аквалангом, выполняя задание, которое преследовало совсем другие цели. Его пригласили осмотреть подводное препятствие. Предполагали, что на дне лежит погибшее судно. Прибыв на минный тральщик, который зацепил своим тросом таинственный предмет, Дюма узнал, что глубина определена в триста шесть футов. Он сильно оттолкнулся ластами и пошел вниз; через девяносто секунд достиг дна. Оказалось, трос зацепился за каменный бугор. Диди пробыл внизу около минуты и всплыл так же быстро, как погрузился. При таком коротком погружении можно было не бояться кессонной болезни.

Дюма разработал курс обучения для флотских аквалангистов; на каждом французском военно-морском корабле предусмотрены два пловца, умеющих работать в аквалангах. Сперва новички погружаются на мелководье, знакомясь с основами, которые мы постигали годами. Они учатся смотреть через прозрачное окошечко маски, познают преимущества автоматического дыхания, необходимость избегать лишних движений, когда плаваешь под водой. Второй урок — погружения на пятьдесят футов с канатом; человек осваивается с изменением давления и проверяет свои уши. На третьем уроке инструктор заставляет группу поволноваться. Ученики опускаются с балластом и рассаживаются на дне на глубине пятидесяти футов. Преподаватель снимает свою маску и посылает ее по кругу. Получив обратно, надевает ее; сильный выдох носом выталкивает наружу набравшуюся воду. Ученики должны повторить это. Они узнают, что можно перекрыть носоглотку при снятой маске, дыша через мундштук.

Следующий урок также проходит на дне. Учитель снимает маску, вынимает изо рта мундштук и отстегивает все ремни. Акваланг кладется на песок; инструктор стоит в одних плавках. Затем уверенно, не спеша снова надевает все снаряжение, продувая маску и глотая небольшое количество воды, которое попало в шланги. Это под силу любому человеку, способному набрать полные легкие воздуха и задержать дыхание на полминуты.

Ученики повторяют действия инструктора. Следующая задача — тот же маневр, но при этом ученики обмениваются снаряжением друг с другом. Так прививается умение свободно действовать под водой.

Курс заканчивается таким упражнением: группа ныряет на глубину ста футов, снимает акваланги и возвращается без них. У этого экзамена есть своя забавная сторона: чем выше, тем меньше давление, воздух в легких расширяется, и изо рта пловца вырывается цепочка пузырьков.

Первый иностранный военный моряк, который прибыл к нам в Тулон в официальную командировку, был лейтенант британского флота Ходж. Он быстро увлекся подводным плаванием и киносъемкой и стал энтузиастом этого дела. В 1950 году ему выпало трагическое задание: определить местонахождение затонувшей подводной лодки «Трэкьюлент». В январском тумане на Темзе небольшой шведский танкер «Дивина» наскочил на лодку, и она пошла ко дну с экипажем в восемьдесят человек. Пятнадцать из них спаслось с аппаратами Дэвиса; по их словам, лодку было бы нетрудно найти. Но вода была мутная и холодная, сильное течение осложняло обстановку. Водолазы снова и снова погружались в реку, но их относило, и они не смогли обнаружить лодку. Тогда Ходж вызвался нырнуть с аквалангом. Он вошел в воду выше по реке, рассчитав, что течение принесет его к «Трэкьюленту». Ходж нашел лодку с первого же захода. Ее подняли, но люди уже погибли.