Живодерня - [47]
– Что вы все о людоедах? Чудь тоже, что ли, людоеды?
– К сожалению, это так, – потупил взгляд Егор Петрович.
Илью замутило. Выходит, он три года назад ночевал у потомственного людоеда и не знал этого.
– Раньше такой обычай действительно у чуди был. В прошлый раз я рассказал вам не все. Когда Петр Первый строил Петербург, ушедшая под землю чудь отчаянно боролась за свою жизнь, не желая сдаваться и все еще рассчитывая на то, что удастся вынудить царя бросить затею со строительством города. Тогда племя было многочисленным и сильным. Умелые шаманы наводили порчу, заманивали людей в трясину, под землю… Часто случались факты ритуального людоедства. Оттого, возможно, власти особенно боялись и ненавидели этот народ. Но ведь, если взглянуть объективно, они пришли на землю чуди. Да, это была страшная затяжная война со множеством жертв. Но приблизительно в тысяча семьсот девяностых годах в племени чудь случился раскол. Одна часть племени, не желая больше войны с наземными жителями, хотела жить спокойно, а другая, настроенная воинственно, – продолжить борьбу. Хотя к тому времени исход многолетней войны был ясен. Чудь проиграла. – Егор Петрович вздохнул, словно сожалея о войне, проигранной много лет назад. И продолжал: – С тех пор племя разделилось. Одна его часть осталась под старым городом, а другая…
Дверь в коридор вдруг открылась, и сосед-верзила с виноватым видом кающегося двоечника сделал осторожный шажок в комнату.
– Ты извини, Петрович, – развел он руками. – Погорячился я сегодня. Не буду больше. Точно не буду.
– Ладно, – махнул рукой Егор Петрович.
Верзила опасливо покосился на Сергея.
– А деньги, что у тебя занимал, отдам скоро. Точно отдам.
Верзила вышел, аккуратненько, чтоб, не дай Бог, не зашуметь, прикрыл дверь.
– Надо же, первый раз в жизни, – сказал Егор Петрович, с уважением посмотрев на Сергея. – Первый раз дверью не хлопнул, – и в недоумении добавил: – Еще извинился.
– Теперь всегда будет извиняться. И куда же, Егор Петрович, неугомонная чудь переселилась?
– Под кладбище. – Егор Петрович развел руками. – Да, под городское кладбище.
– Ух ты! – вырвалось у Ильи.
– Стало быть, они под кладбищем и по сей день живут?.. – проговорил Сергей.
– Насколько мне известно, да. Между многими кладбищами города существуют подземные ходы. Там целые города. Но не это важно. Самое главное, что под кладбище ушли самые свирепые и беспощадные из этого народа. Некоторое время они еще вели войну с земной властью, потом перестали. Но все равно дикие и жуткие их обычаи сохранились. И по сей день, я знаю, они продолжают ужасные обычаи каннибализма, крадут земных женщин и, что самое ужасное, не дают спокойно жить городской чуди. Часто они нападают на них, выкрадывают их женщин, их реликвии… Так оказалось и с саркофагом Гомера. Лет тридцать назад кладбищенская чудь, перебив охранников, выкрала саркофаг Гомера.
– Значит, саркофаг действительно существует,-задумчиво проговорил Илья.
– Да, но он не достижим ни для кого. Нужно сказать еще, что кладбищенская чудь (в отличие от городской) стала с годами более многочисленной. Не стану утверждать, что употребление в пищу мяса покойников улучшает здоровье и обеспечивает прирост населения, но городской чуди все труднее сдерживать натиск кладбищенской. Меня всегда предупреждали подземные жители, чтобы я при посещении кладбищ был очень осторожен. Не дай Бог попасть им в руки, – закончил свой рассказ Егор Петрович. – Так что Китайцу никогда не добраться до саркофага Гомера.
– Теперь многое стало понятным, – сказал Илья.
– Нам пора. – Сергей сделался отчего-то сумрачным. – Думаю, мы еще увидимся.
– Я тоже надеюсь.
Егор Петрович, припадая на искалеченную ногу, проводил их до двери.
– Кстати, – понизив голос, зашептал он. – Я уже наладил с ними связь, так что об опасности их уже предупредил. А вам, Сергей, спасибо за заботу о моем соседе. Приходите почаще.
– Приду еще, – пообещал Сергей,-освежу ему память.
Уже у двери взгляд Ильи задержался на банке с насекомыми и деревянном гробике. "Уж не саркофаг ли это греческого поэта в миниатюре? – мелькнула у Ильи мысль.-Странное же применение нашел для него потомственный людоед…"
– Это случайно не саркофаг Гомера? – улыбнулся Илья, кивнув на саркофажик.
И тут же пожалел об этом: легендолог зло сверкнул на него глазами, что-то жуткое было в его взгляде – от чего Илью внутренне передернуло.
Егор Петрович не ответил.
– Не знаю почему, но не доверяю я легендологу, – сказал задумчиво Сергей, уже сидя в машине. – Мне кажется, он чего-то не договаривает, может быть самого главного…
Илья пожал плечами, промолчав. Он тоже чувствовал какую-то фальшь в словах Егора Петровича.
– Ладно, поехали в гараж.
Сергей бросил недокуренную сигарету в окошко и включил магнитофон – по ушам шарахнуло Иоганном Себастьяном Бахом.
Глава 4
ВЫШЕЛ МЕСЯЦ ИЗ ТУМАНА – ВЫНУЛ НОЖИК ИЗ КАРМАНА…
Перед тем как посетить человека, имевшего отношение к уголовному миру, чтобы наябедничать ему на Китайца, Сергей решил заехать в гараж.
Было одиннадцать часов утра. Светило солнце. Располагаясь во дворе ветхого дома, гараж и сам был старого довоенного образца, одной стеной примыкая к зданию котельной, другой – к такому же старому гаражу.
Дебютный роман Сергея Арно – современная петербургская фантасмагория. Из поколения в поколение передавали в преступном мире России тайное знание, позволяющее так усыпить человека, чтобы он казался мертвым – и умение поднимать таких спящих. В 1924 году так уснул один известный человек, которого кое-кто не прочь сегодня разбудить...
В заброшенном Чумном форте группа ученых создает идеального биологического робота-убийцу. Они пытаются наладить конвейер по зомбированию людей. Их тайной хочет завладеть древняя секта, до сих пор приносящая человеческие жертвы. Чем закончится борьба темных сил, в которую по случайности втянут главный герой вместе с женой…
Фредерик Рюйш – голландский анатом и судебный медик XVII – начала XVIII века, который видел в смерти эстетику и создал уникальную коллекцию, давшую начало знаменитому собранию петербургской Кунсткамеры. Всю свою жизнь доктор Рюйш посвятил экспериментам с мертвой плотью и создал рецепт, позволяющий его анатомическим препаратам и бальзамированным трупам храниться вечно. Просвещенный и любопытный царь Петр Первый не единожды посещал анатомический театр Рюйша в Амстердаме и, вдохновившись, твердо решил собрать собственную коллекцию редкостей в Петербурге, купив у голландца препараты за бешеные деньги и положив немало сил, чтобы выведать секрет его волшебного состава.
В новом романе читатели встретятся с героями: Ильей и Сергеем, а также живущим под Петербургом древним народом, белоглазой чудью.В городе происходят бессмысленные и изощренные убийства. Илья и Сергей идут по следу убийцы. После множества опасностей они выясняют, что еще с древних времен, когда по Руси ходили кукловоды с вертепами и показывали кукольные представления, в тех краях, где прошли представления, начинались эпидемии бессмысленных убийств. Этот «вирус» безумия мог жить в человеке многие десятилетия, но в какой-то момент просыпался… И тогда человек уже не знал, что творит, он убивал из озорства, для веселья… Это безумие заразно.
Много веков назад высокоразвитые народы, населявшие Землю, вдруг исчезли с ее лица. От них сохранились лишь развалины восхищающих своей архитектурой городов, изумительные памятники искусства, украшения из золота и меди, говорящие о высокой культуре создавших их мастеров. Куда и почему ушли эти народы — остается величайшей загадкой нашей планеты.Не одно столетие ученые всего мира строят гипотезы исчезновения народов. Воинственные, не знавшие поражений хазары и печенеги, таинственные тюрки и ацтеки… десятки народов, насчитывавших сотни тысяч воинов и хлебопашцев, ремесленников и пастухов в разные века вдруг без видимой на то причины пропадали, оставив о себе память у других народов.
Этот роман Сергея Арно, вошедший в книгу «День всех влюбленных», был удостоен премии Н.В. Гоголя в номинации «Вий» как самый жуткий и смешной роман года.Повествование разворачивается в Петербурге, где происходит ряд загадочных убийств… Их объединяет только причина смерти — смех… Какой безумец защекотал этих несчастных до смерти? Или это шалят обитающие в Неве русалки?