Живите в России - [28]

Вспоминается такой случай. Мне было необходимо показать рукопись своей диссертации научному руководителю. Договорились о встрече на другой площадке института. Диссертация считалась секретной, хотя никакой секретной информации не содержала. Просто, вся документация в институте шла только через первый отдел. Диссертация, написанная мною собственноручно, хранилась в секретном портфеле и запечатывалась специальной печатью на пластилиновой блямбе. Обычно документация доставлялась с площадки на площадку специальным автобусом. На этот раз автобуса не было. Мне сказали: «Сам иди с портфелем. Потом сдашь его в первый отдел». Я все сделал. Пришел на место, достал рукопись и встретился с научным руководителем. Лишь после этого принес портфель в первый отдел.

У работницы первого отдела шок. Пластилиновая печать вскрыта! При переносе портфеля могли же посмотреть или даже забрать секретную документацию! Оказывается, я должен был вначале предъявить запечатанный портфель, чтобы его собственноручно распечатала работница первого отдела, и только тогда взять рукопись. Скандал! Набежали начальницы. Я объясняю: «Да там нет ничего секретного. Я и так каждую буковку рукописи знаю наизусть. Но ведь меня никто не проинструктировал!» Этот последний аргумент меня и спас. Но напор был большой. Нахрапистым начальницам очень хотелось меня запугать. Когда не получилось, начались «душевные разговоры». «Как там у вас обстановка?» – «В каком смысле?» – «Ну, ведет ли кто-нибудь неправильные разговоры?» – «Что вы, у нас такие правильные люди. Только правильные разговоры ведут» – «А есть ли кто-то с аморальным поведением?» – «Что вы, у нас все люди – очень даже высоко моральные. Никто не пьет, не курит» – «Ну, а если такое случится?» – «Что случится?» – «Ну, кто-то аморально будет себя вести, вы нам сообщите?» – «Ну, конечно, можете не сомневаться, обязательно сообщу. Но вряд ли это случится. У нас весь народ – и высокоморальный, и никаких вредных разговоров не ведет». До них, наконец, дошло, что я их вышучиваю. Разозлились. Хотели предложить этому балбесу сотрудничать, а он дурочку разыгрывает. Предупредили, чтобы впредь… Но не наказали. И на этот раз пронесло. Но уж больно хочется Большому брату прижать всех к ногтю… Кого еще не успели. А вот в ряды Смершевых и Стрелковых, невидимых бойцов невидимого фронта, по-простому – сексотов, пожалуйста, любому дорога открыта.

Был период, когда мы с Жанной, моей первой женой, жили в съемной двухкомнатной квартире. Хозяева – в долгом отъезде, куют деньги на Севере. Все их имущество закрыто в одной комнате. А мы снимаем как бы однокомнатную квартиру. В один прекрасный день появляется молодой человек. Своими ключами открывает дверь в квартиру и дверь в запертую комнату. Я – брат хозяйки. Такой обаящка. Просто друг-раздруг. Приехал на задание. Как мы понимаем, от Большого брата. Поживу здесь с вами. Хорошенькое дело, только коммуналки нам не хватает. Пришлось терпеть. Ходил, терся. Смотрел в нашей комнате телевизор. Обшмонал все книги, бумаги, мои рабочие записи. Клинья к Жанне подбивал, когда меня не было. Жанна не церемонилась, быстро отбрила: «Ну-ка, уноси свою жирную задницу, а то все наши кресла от тебя засалились». Прошла пара недель. Брат хозяйки исчез так же внезапно, как и появился. Видимо, миссия была выполнена. Миссия, конечно, не была связана с нами. Но нас проверили. На всякий случай. И чтоб мы нос не задирали. Ну, никуда нам не спрятаться от Большого брата. Интересно, доложил ли «брат хозяйки» Большому брату, как ему досталось, когда мы с ним решили дружески побоксировать?

Я уже писал, что в шестидесятые попрощался с близким другом. Его отъезд за рубеж был во многом вынужденным. Его родители с младшей сестрой отъехали на ПМЖ в Америку. У него – жена, маленький ребенок. Он не планировал покинуть страну. После отъезда родственников его увольняют с работы. Устроиться на работу не получается. Перебивается случайными заработками. Рвет отношения с друзьями, чтобы не навлечь на них гнев Большого брата. Подает заявление об отъезде, вынужден подать. В Америку не выпускают. «Зачем вам в Америку? Езжайте в Израиль. Там ваше место. Хотите воссоединиться с семьей? Не смешите, это не ваша семья. У вас уже своя семья. Разрешим выезд только в Израиль. Почему я должен вам что-то объяснять? Есть соображения высшей целесообразности». С огромным трудом, через Москву удалось другу получить разрешение на выезд в Америку. С тяжелым сердцем покидал он родину. Нас, друзей, не было среди провожающих. Он не хотел. Не хотел, чтобы у нас были из-за него проблемы.

Как хорошо, что Большой брат ни на минуту не выпускает нас из виду. Всю жизнь он дышит нам в спину. Заботится о нас. Помогает, советует. Чтобы мы, дети неразумные, не наломали дров. Чтобы не наделали глупостей по скудоумию своему. Сами же потом жалеть будете, как бы говорит он нам, только поздно будет. Ни на минуту не ослабевает его хватка. Все о нас, где надо, записано. Каждый шаг известен.

В наше время при заключении кредитного договора с предприятием вместе с управляющим банка всегда приходит серая мышка – зам по безопасности. «Мы о вас все знаем, Александр Яковлевич. К вам у правоохранительных органов есть очень и очень серьезные вопросы. У вас нешуточные проблемы». – «Какие, где? Ничего не знаю». – «Как не знаете? В Комарово ваша фирма снимала для сотрудников дачи? А кто Героев Советского Союза выселял из дач, выбрасывал на снег, в кровь избивал?» – «Да не было этого» – «А что “Курортная правда” писала десять лет назад?» – «Неправда это, ничего подобного не было. Просто кому-то наши дачи понравились. Мы подали на газету в суд за клевету. Газета оплатила штраф, опубликовала опровержение». – «Не знаю, не знаю. А сын ваш двадцать лет назад сбросил на бабушку бетонную плиту, что вы скажете?» – «Послушайте, сыну тогда было восемь лет, мог он сбросить бетонную плиту?» – И так далее в том же духе. «Да вы не думайте, Александр Яковлевич, у нас нет к вам претензий. Дадим вам кредит». До сих пор, до сего дня управляющие банков стоят на задних лапках, ждут разрешения своего зама по безопасности. С виду тихого, скромного, а когда надо – наглого и беззастенчивого. И правильно. Большой брат думает о каждом из нас. Вот мы его и уважаем за это. И от души любим.