Живинка в деле - [57]

Шрифт
Интервал

Прослышал про эту диковинку и дедушка Силантий. Старичок был у нас один. Его в деревне почему-то Всезнаем звали. Шустрый такой. А годов уж ему много было. Никак за восьмой десяток перевалило. Седой весь, что куржой обсыпан. А так старик ядреный еще. Летом по домашности копошился, зимой на озере рыбу из проруби удочкой потаскивал. А и любил же он это дело — хлебом не корми! Другой раз морозище — носа не высунешь, а он сидит себе и хоть бы что. Когда, бывало, застынет, что сосулька, рук не разведет, а все одно домой его не скоро утянешь. У нас над ним посмеивались:

— Ишь, как дед Силантий за зиму проморозился: в лето оттаять не может.

Это насчет седины, значит.

Так вот, прослышал он про Шуркину диковинку — приплелся как-то. Не сказать, чтобы нарочно, а просто между делом. Поглядел на шкатулочку, повертел ее в руках, потом говорит:

— Да, парень, сработал ты ловко. Не в охайку. Будто на карточку снял. А только, знаешь, милок, от твоей картинки холодком несет: живой красоты не хватает.

— Какой-такой живой красоты, деда?

— Да как это тебе рассказать? Бают люди, что есть на свете девица. Она будто бы в хозяйках надо всем красивым ходит и живую красоту вместе с теплом душевным людям раздает. Вот если бы тебе эту девицу увидать привелось, может, она своей словинкой на живую красоту глаза-то и открыла бы тебе. Но только не всякому такое счастье выпадает. А лишь тем, кто по живой красоте смертельную тоску на сердце имеет. Мне самому ту девицу видеть не доводилось. Врать не стану. А так говорят…

Я тогда с Шурянькой был. Дедкины речи за пустяшное слово принял. Где же оно видано, чтобы сказка в быль перекинулась? Нет, есть, конечно, ковры-самолеты там и прочее… Но это совсем другое. Самолет — не девица. А Шурка, верно, по-своему смекнул. Нет-нет да о красоте и вспомнит. И вроде мрачней глядеть стал. Все о чем-то думает. А шкатулок сколько переделал — не счесть! Кончит работу, поглядит — будто и ладно все, а мертво.

И вот зима прошла, весна ручейками-побегунчиками отыграла, лето красным яблочком к осенним денькам подкатилось. Пошел раз Шурка к озеру, сел на бережок, привалился спиной к пенечку и думает: «Вот ведь красивые здесь места кругом, а начни в картину клеить, так-то не выйдет. Нешто и правда живая красота на свете есть? Хоть бы раз привиделась…»

Только подумал, глядь, — а от сосны, наискосок от него, девица отделилась. Сама белоликая, брови черные в стрелочку, глаза голубые, на щеках румянец играет, а косы чуть не по земле волочатся. Смотрит на Шуряньку ласково-ласково. А вокруг нее разноцветное облачко.

Шуряньку так и подняло. Вскочил на ноги и от красавицы глаз отвести не может, а язык ровно к нёбу прилип. Потом совладал с собой малость, спрашивает:

— Ты чья такая будешь?

Она подошла к нему, повела рукой и, ровно покрывалом, облачком прикрыла. Шуряньке сразу тепло-тепло сделалось, что в пуховике очутился. Она смотрит на него вприщурку, улыбается:

— Ну, — говорит, — теперь признал, чья буду?

— Признал, — отвечает. — Я сразу признал, да только не поверил… А больше того испугался…

— Пугаться не надо. Я худа никому не делаю. А что не поверил — это хорошо. Обманка хоть и красивая бывает, да никто ей не рад.

Только Шурянька ее слов и слышать не слышит. Глазами-то как уставился на девицу, так ровно окаменел. Она тогда принахмурилась немного, спрашивает:

— Ну, сказывай, зачем обо мне тосковал да видеть хотел? Давно уж я сердцем это чую. Да все времечка не хватало к тебе прийти.

Шуряй немного сконфузился, но ответил:

— Шкатулочки я соломкой обклеивал, а всегда вроде чего-то не хватает. Я и сам вижу, да не пойму.

— Ну, что же, — молвит. — Давай оглядим твои поделочки.

— Так у меня шкатулки-то при себе нет. Ты погоди немного, я в деревню сбегаю.

Девица только рассмеялась. Да так тихо и нежно, ровно легкая волна по прибрежным камешкам пробежала.

— Долго ждать. Не тебе одному нужна. До деревни, поди-ко, версты три будет. Я скорей.

Только этак сказала, протянула руку — шкатулочка, что дядьке Егору была подарена, вмиг и появилась.

Шуряньке одно удивленье. А девица поглядела на рисунок, нежненько улыбнулась и говорит:

— Правильно тебе дедушка Силантий сказывал: моего слова не хватает. Да и не только слова. Вот гляди сюда, примечай. В другой раз не покажу.

И начала пальцем-то до соломинок дотрагиваться. Да как! То шкатулочку на вытянутую руку отведет, то чуть не к самым глазам поднесет. Потом пальцем легонько заденет и будто дыхнет на картинку. А сама в лице так и меняется, будто частицу сердца картинке отдает.

Смотрит Шуряй — совсем иное выходит: где девица соломку заденет, — там вроде и оживет. Так и кажется: дунь ветерок — камыши в заводи, ровно настоящие, зашевелятся, а утки крыльями по воде хлопать начнут. И ведь вроде бы просто все, а поди ж ты!

— Ну, — спрашивает, — насмотрелся? Понял теперь, где живую красоту искать надо? Она в тебе самом. Да только брать-то ее нужно умеючи: с умом да с душой, не для показа. Тогда твои картинки и живыми казаться будут.

Сказала этак — и ни ее, ни шкатулки. Только облачко радужное будто к небу поднялось да над лесом повисло…


Еще от автора Евгений Андреевич Пермяк
Сказы

В книгу вошли знаменитые самые известные уральские сказы П.П. Бажова: «Медной горы Хозяйка», «Малахитовая шкатулка», «Каменный цветок», «Горный мастер».Проиллюстрировал книгу замечательный художник Вячеслав Назарук.


Для чего руки нужны

«Петя с дедушкой большими друзьями были. Обо всём разговаривали…».


Мама и мы

«Обо всем своем детстве говорить, недели, пожалуй, мало будет. А так, кое-что – пожалуйста. Вот, например, случай был…Мы задержались в школе, потому что заканчивали выпуск стенной газеты. Когда мы вышли, уже смеркалось. Было тепло. Падал крупный, пушистый снег. Видимо, поэтому Тоня и Лида дорогой танцевали танец снежинок. Мой младший брат, ожидавший меня, чтобы идти вместе, подсмеивался над ними…».


Самое страшное

«Вова рос крепким и сильным мальчиком. Все боялись его. Да и как не бояться такого!..».


Автобиография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Про нос и язык

«У Кати было два глаза, два уха, две руки, две ноги, а язык – один и нос – тоже один…».


Рекомендуем почитать
Зеленый велосипед на зеленой лужайке

Лариса Румарчук — поэт и прозаик, журналист и автор песен, руководитель литературного клуба и член приемной комиссии Союза писателей. Истории из этой книжки описывают далекое от нас детство военного времени: вначале в эвакуации, в Башкирии, потом в Подмосковье. Они рассказывают о жизни, которая мало знакома нынешним школьникам, и тем особенно интересны. Свободная манера повествования, внимание к детали, доверительная интонация — все делает эту книгу не только уникальным свидетельством времени, но и художественно совершенным произведением.


Снеговичка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Заколдованная школа. Непоседа Лайош

Две маленькие веселые повести, посвященные современной жизни венгерской детворы. Повесть «Непоседа Лайош» удостоена Международной литературной премии социалистических стран имени М. Горького.


Картошка

Аннотация издательства:В двух новых повестях, адресованных юношеству, автор продолжает исследовать процесс становления нравственно-активного характера советского молодого человека. Герои повести «Картошка» — школьники-старшеклассники, приехавшие в подшефный колхоз на уборку урожая, — выдерживают испытания, гораздо более важные, чем экзамен за пятую трудовую четверть.В повести «Мама, я больше не буду» затрагиваются сложные вопросы воспитания подростков.


Прибыль от одного снопа

В основу произведений, помещенных в данном сборнике, положены повести, опубликованные в одном из популярных детских журналов начала XIX века писателем Борисом Федоровым. На примере простых житейских ситуаций, вполне понятных и современным детям, в них раскрываются необходимые нравственные понятия: бескорыстие, порядочность, благодарность Богу и людям, любовь к труду. Легкий занимательный сюжет, характерная для произведений классицизма поучительность, христианский смысл позволяют рекомендовать эту книгу для чтения в семейном кругу и занятий в воскресной школе.


Подвиг

О том, как Костя Ковальчук сохранил полковое знамя во время немецкой окупации Киева, рассказано в этой книге.


Сказки русских писателей XIX века

В книгу вошли известные сказки русских писателей XIX века: волшебная повесть «Чёрная курица, или Подземные жители» Антония Погорельского (1787–1836); «Аленький цветочек» Сергея Тимофеевича Аксакова (1791–1859); «Девочка Снегурочка», «Про мышь зубастую да про воробья богатого», «Лиса лапотница» Владимира Ивановича Даля (1801–1872); «Городок в табакерке» и «Мороз Иванович» Владимира Фёдоровича Одоевского (1804–1869); «Конёк-горбунок» Петра Павловича Ершова (1815–1869); «Работник Емельян и пустой барабан», «Праведный судья» Льва Николаевича Толстого (1828–1910); «Лягушка-путешественница» и «Сказка о жабе и розе» Всеволода Михайловича Гаршина (1855–1888). Все сказки наполнены глубоким смыслом и обладают непреходящей ценностью.


Весёлая переменка

«Весёлая переменка» — сборник смешных рассказов о забавных проделках современных мальчишек и девчонок в школе и дома.Создали эту книгу замечательные детские писатели, лауреаты многочисленных премий Тамара Крюкова, Марина Дружинина, Валентин Постников, авторы искромётных сюжетов юмористического журнала «Ералаш» — Илья Ильин, Сергей Степанов, незаурядные прозаики и поэты Инна Гамазкова, Марк Шварц и подающая большие надежды Анна Кичайкина. Для младшего и среднего школьного возраста.


Школьные-прикольные истории

В книгу «Школьные-прикольные истории» вошли весёлые рассказы любимых детских писателей В. Драгунского, В. Голявкина, Л. Каминского и многих других, посвящённые никогда не унывающим мальчишкам и девчонкам.Для младшего школьного возраста.


Сказки русских писателей XX века

В сборник входят сказки русских писателей XX века: М. Горького, П. Бажова, А. Толстого, Ю. Олеши, К. Паустовского и других. Составление, вступительная статья и примечания В. П. Аникина. Иллюстрации Ф. М. Лемкуля.