Живая защита - [21]
— Ежедневно вступают в строй новые предприятия. К железнодорожникам предъявляются растущие требования. Удовлетворить их можно только электровозами. Надо повысить скорость движения поездов. Но для решения такой задачи хорошо организованного соревнования скоростников мало. Без новой тяги, как говорится, не сдвинемся с места…
Откровенно и широко зевнул Митя Сысоев. «Этот небось и над тарелкой с кашей дремлет», — подумал Андрей Петрович. Он забыл, что слушатели не смыслят ни в типах электровозов, ни в преимуществе длинносварочных рельсовых плетей.
Никто не перебивал, не громыхал сиденьем. Отвык Андрей Петрович говорить длинные речи. Даже вспотел. Он вытер лицо батистовым платком, привезенным женой, закрыл тетрадь.
— А теперь… какие вопросы?
В красном уголке стало необычайно тихо. Слесарям да плотникам от такой тишины ни жарко, ни холодно, а вот конторским неловко. Народ тонкий, понимает, что надо бы проявить интерес к лекции. Но о чем спрашивать? Брякнешь невпопад, только на посмешище выставишься. А начальника жаль… Тревожно, с надеждой во взгляде смотрел Дементьев на конторских и ждал. Неловко! Даже смотреть друг на друга неудобно.
— А электрички у нас будут? — решилась все-таки Лидия Александровна.
— Электрички пойдут такие же, как на Московском узле, — хмуро ответил Андрей Петрович.
— Товарищи! — стремительно подскочила к столу Лидия Александровна. — Разрешите мне, как члену месткома, от вашего имени горячо поблагодарить Андрея Петровича за очень интересную, содержательную лекцию! И попросить начатое дело продолжить! Найти время и еще раз выступить перед нами с новой лекцией!
Благодарно стиснула руку Андрея Петровича. Раздались жидкие аплодисменты. Все было как требовало приличие.
Мрачным вернулся в кабинет Андрей Петрович. Несладко сознавать, что первый выстрел получился холостым, и не где-нибудь, а в своем коллективе. Но почему?
В холодной конторской тишине особенно резко чувствовалось одиночество. Некому доверить свои прикидки на будущее, никто не скажет, в чем ошибся.
Не так действуют умные люди. Всякие собрания, лекции, мероприятия надо организовывать. Вызвал бы парторга, профорга, объяснил бы, что за лекцию будет читать. Потребовал бы самую малость: настроить нескольких человек, чтобы выступили со своим мнением. Пустячное дело, а в красном уголке видели бы тот живой интерес, который вызвала лекция.
Он сидел за столом, погруженный в нелегкие раздумья. Подсознательное чувство нашептывало: ты же хотел первой пробы, теперь знаешь, с чего начинать…
На лице родилась едва приметная удовлетворенная улыбка. Правильно сделал, что попробовал: что в Кузнищах, что, как бывало, в управлении, — один и тот же подход. Нечего выискивать какой-то необыкновенный путь.
Андрей Петрович достал зеленый телефонный справочник. Вот — председатель месткома дистанции пути… Как его фамилия? Неплохо бы знать. Но у кого спросить сейчас, после работы? Да и необязательно. Подумаешь, местком, фигура! Пусть радуется, что с ним желает говорить сам Дементьев.
Телефонные гудки тонко и длинно сверлили молчание незнакомой Дементьеву комнаты. Поздно. Ушел. И вдруг неожиданно откликнулся утомленный голос:
— Шушлебин слушает.
Дементьев объяснил, выждал, что скажет Шушлебин. Но тот не спешил. Как видно, предложение Андрея Петровича озадачило.
— Ну, так как же? — требовательно спросил Дементьев. Спрашивать он умел. Бывало, только от вопроса, от одного тона у служащих-управленцев настроение падало. Но что сейчас он значил для профсоюзного работника? — Ну и как же? — смягчаясь, спросил Дементьев.
— Важность данного вопроса широко известна, — зашуршал Шушлебин. — У нас обширное число слушателей. Но, сами понимаете, неудобно мне без райпрофсожа. Ни с того ни с сего — об электрификации. Ни решения нету, ни указания.
«А ведь он прав, — подумал Андрей Петрович. — Лекцию на общеизвестную тему он бы не отверг. Ладно, подключим партком».
Дементьеву везло. Партком басовито алекнул, несмотря на поздний час.
— Говорит Дементьев…
Не успел закончить слово, как в трубке обрадованно зарокотало:
— А-а-а, дорогой Андрей Петрович!..
Интересно. Можно подумать, десять лет не виделись.
— Андрей Петрович, куда же ты скрылся? О тебе Соловов спрашивал. Поискали, а твоего следа…
Где уж там искали. Врет, конечно, дальше буфета нечего было ходить. А говорит как с равным, на «ты».
— Дела срочные, пришлось уйти.
— Напрасно. А мы славно посидели.
Андрей Петрович представлял секретаря парткома Василия Никитича Дункова с телефонной трубкой. На круглом лице добродушнейшая улыбка, прядь седых волос повисла над бровью, левая рука, свободная от трубки, играет пальцами на толстом стекле стола. С ним Дементьев знаком с давних пор, когда начинал работу заместителем начальника дороги. На собрании дорожного актива сидели рядышком в президиуме.
— Василь Никичч, насчет электрификации в докладе Соловова уловил?
— А как же! После собрания он прямо заявил: не за горами.
— Ну вот, Василь Никичч, в этом деле я в сторонке не устою.
— Да я тебя не критикую за это!
— Я не за страх, как говорится. Я не намерен ждать, когда раскачаются в верхах и спустят указание. Я готов сейчас предложить свои услуги.
1942 год… Фашистская авиация днем и ночью бомбит крупную железнодорожную станцию Раздельную, важный стратегический узел. За жизнь этой станции и борются герои романа Виктора Попова «Один выстрел во время войны». В тяжелейших условиях восстанавливают они пути, строят мост, чтобы дать возможность нашим воинским эшелонам идти на запад…
"Самое главное – уверенно желать. Только тогда сбывается желаемое. Когда человек перестает чувствовать себя всемогущим хозяином планеты, он делается беспомощным подданным ее. И еще: когда человек делает мужественное и доброе, он всегда должен знать, что все будет так, как он задумал", даже если плата за это – человеческая жизнь.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
Автор публикуемых ниже воспоминаний в течение пяти лет (1924—1928) работал в детской колонии имени М. Горького в качестве помощника А. С. Макаренко — сначала по сельскому хозяйству, а затем по всей производственной части. Тесно был связан автор записок с А. С. Макаренко и в последующие годы. В «Педагогической поэме» Н. Э. Фере изображен под именем агронома Эдуарда Николаевича Шере. В своих воспоминаниях автор приводит подлинные фамилии колонистов и работников колонии имени М. Горького, указывая в скобках имена, под которыми они известны читателям «Педагогической поэмы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.