Живая сила. Дневник ликвидатора - [14]
Именно такой эффект произвели несколько простых слов:
— В ЦРУ знают радиационную обстановку в Чернобыле.
Простые слова сказал простой невыразительный человечек — особист. Представитель «Особого отдела» — контрразведки, армейского КГБ[23] — в батальоне.
А перед ним сидим мы, офицеры батальона радиационной разведки, два десятка человек, которые как раз эту самую обстановку и «делают»; сидим рядами на грубо сколоченных лавках, кепи держим на коленях или в руках…
— В ЦРУ знают радиационную обстановку в Чернобыле.
И тонкий душок предательства пополз по комнате… А как иначе могло быть, когда в помещении с ограниченным числом людей говорят: «Среди вас есть предатель»?
Зависла тишина. Густая, заряженная, насыщенная тишина.
Среди нас должен быть предатель.
Шпион…
Происходит эта «опера» в 35 километрах от Чернобыльской имени Ленина АЭС, в ленинской же комнате батальона разведки — длинной палатке-бараке.
Лето 1986-е от Рождества Христова.
Еще не построен саркофаг, пролом реактора зияет на весь мир черной дырой, и в жаркую погоду поднимаются уровни радиации по ветру от 4-го развороченного блока… А перед нами стоит особист, который видел АЭС только в телевизоре (если видел), и намекает нам… да что там намекает — прямо утверждает! — «Среди вас есть предатель»…
— В ЦРУ знают радиационную обстановку в Чернобыле…
И в наступившей тишине каждый думал одно и то же: «Ч-черт! Это ж и на меня могут подумать…»
Не скажу, сколько она тянулась, эта пауза -
— В ЦРУ знают радиационную обстановку в Чернобыле… —
и какой вихрь — тщательно маскируемый невозмутимостью наружной — пронесся у каждого из нас в голове -
— В ЦРУ знают радиационную обстановку в Чернобыле… —
пока особист своим взглядом почти-рентгеновским «сканировал» публику…
И тут меня словно коснулся ветерок облегчения: я не крайний! Я НЕ КРАЙНИЙ!!!
Я НЕ ДОБРОВОЛЕЦ!
Я не сам сюда пришел! Я не рвался сюда, а мне повестку сунули — распишись! «На основании Закона «О всеобщей…[24]» — заставили! А я не хотел, на фиг мне этот Чернобыль с его обстановкой радиационной…
Это, конечно, не алиби (для советской власти алиби не бывает, для ее «особых органов» замечательных) — но все же…
И все мы туг такие, самого этого особиста бдительного включая…
Все за шкирку в чернобыль притянутые.
Все.
…Кроме одного.
Сережи, моего тезки, командира расчетно-аналитической станции.
Вот он пришел сюда ДОБРОВОЛЬНО.
Единственный на весь батальон радиационной разведки…
Чего он сюда пришел? Что он тут забыл? Или ищет? Чего ему тут надо? Зачем?
ЗА ЧЕМ?
Долго он теперь будет объяснять — зачем…
Да даже если и не будет… Вот так сидеть и знать, что все вокруг думают на тебя… Или ты сам на себя — по этому эффекту дурацкому всеобщей подозрительности…
Доброволец…
Сам в жизни никуда добровольцем не пойду и сыну своему закажу:
«Никогда, сынок, не ходи никуда добровольцем! Позовут — тут уж такое дело, смотри по обстоятельствам: что за дело, что за компания… А добровольцем — с толпой — никогда никуда не ходи».
Вечно с добровольцами этими всякие темные истории… У Эренбурга в «Люди, годы, жизнь», например: пошли русские, кого Первая мировая война в 1914 году во Франции застала, добровольно воевать во французскую армию против Германии… Отдельную часть создали — «Ура»! А кончилось все тем, что их свои же — французы — расстреляли по приговору военно-полевого суда: не нравилось русским добровольцам, как война ведется, стали на что-то обижаться, чего-то требовать — дельно воевать захотели… Неудобное они войско, эти добровольцы. А время было нервное — война…
Подозрительный он человек, доброволец. Своей волей идет туда, откуда все, кто с головой на плечах, правдами и неправдами отмазываются…
…не хотел бы я быть в этот момент на месте Сережи…
Особист, добившись требуемой степени «осознания», перешел от «СЛУШАЛИ» к «ПОСТАНОВИЛИ», к раздаче Ценных Указаний:
— Запрещается вести всякие разговоры о радиационной обстановке…
А дружеские беседы? Он что, не понимает, что расслабленный по виду треп отдыхающей вечером (или когда придется) разведки — это треп именно и в первую очередь как раз о том, что-где-как и, естественно, СКОЛЬКО — на самом деле — важная часть нашей работы?! Потому что завтра тебя закинет в то же место — и ты будешь тыкаться вслепую, влетать в те же проблемы и хватать те же дозы, что уже влетели и схватили твои друзья-приятели… Если вчера — или когда-то раньше — не потрепался в лагере или другом безопасном месте на эту тему со своими приятелями… Хорошо, что у мужиков есть такой плохой обычай — говорить о своей работе…
А особист свое талдычит:
— Если видите, что кто-то в зоне делает замеры уровней радиации — сообщать немедленно!
Ну чудак! Да кто ж этих замеров в зоне не делает! У каждой работающей бригады — свой дозиметрист, а этих бригад, групп, группок и одиночных работающих в зоне — неисчислимо…
— А если увидите, что кто-то берет пробы грунта или воды в зоне…
Ты как это себе представляешь, дружок? Что кто-то, извиваясь ужом, проползает между наших сапог и, тихонько подвывая, саперной лопаткой наскребает себе горсточку песка в карман? Да тут сейчас начали брать пробы все кому не лень — чем дальше, тем больше. Раньше всех только уровни интересовали, а теперь что ни день — то пробы, пробы, пробы — все больше и больше: в белых робах — «наука» — и Академия наук СССР, и АН Украины, и всякая разная прочая; в хаки — военные; в рабочих спецовках — ведомства всякие; ну а возят их чаще всего военные, и мы в том числе… Недавно по периметру 30-километровой зоны ездили — возили и помогали цилиндры земли сантиметров 30 диаметром и глубиной 60 выкапывать… Жаль, я не смог тогда с этим экипажем поехать…
Мирное утро 27 апреля 1986 года. Жители городка Припять готовятся к первомайским праздникам, но в это время в город втягиваются колонны автобусов. Начинается всеобщая эвакуация Чернобыльской Зоны… Он – вчерашний выпускник химфака, а теперь офицер радиационной разведки. Она – местная жительница, первая красавица, вынужденная состричь наголо свои роскошные волосы. Но любовь, вспыхнувшая между ними, оказалась сильнее взрыва на четвертом энергоблоке…Чернобыльская трагедия обернулась комедией – смешной и драматической историей о реальной Зоне, где каждый может стать сталкером! Даже вопреки желанию…Новая книга о Чернобыльской Зоне от автора бестселлера «Живая сила.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«…Хорошее утро начинается с тишины.Пусть поскрипывают сугробы под ногами прохожих. Пусть шелестят вымороженные, покрытые инеем коричневые листья дуба под окном, упрямо не желая покидать насиженных веток. Пусть булькает батарея у стены – кто-то из домовиков, несомненно обитающих в системе отопления старого дома, полощет там свое барахлишко: буль-буль-буль. И через минуту снова: буль-буль…БАБАХ! За стеной в коридоре что-то шарахнулось, обвалилось, покатилось. Тасик подпрыгнул на кровати…».
Восприятия и размышления жизни, о любви к красоте с поэтической философией и миниатюрами, а также басни, смешарики и изящные рисунки.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
В сборник произведений признанного мастера ужаса Артура Мейчена (1863–1947) вошли роман «Холм грез» и повесть «Белые люди». В романе «Холм грез» юный герой, чью реальность разрывают образы несуществующих миров, откликается на волшебство древнего Уэльса и сжигает себя в том тайном саду, где «каждая роза есть пламя и возврата из которого нет». Поэтичная повесть «Белые люди», пожалуй, одна из самых красивых, виртуозно выстроенных вещей Мейчена, рассказывает о запретном колдовстве и обычаях зловещего ведьминского культа.Артур Мейчен в представлении не нуждается, достаточно будет привести два отзыва на включенные в сборник произведения:В своей рецензии на роман «Холм грёз» лорд Альфред Дуглас писал: «В красоте этой книги есть что-то греховное.
Перевернувшийся в августе 1991 года социальный уклад российской жизни, казалось многим молодым людям, отменяет и бытовавшие прежде нормы человеческих отношений, сами законы существования человека в социуме. Разом изменились представления о том, что такое свобода, честь, достоинство, любовь. Новой абсолютной ценностью жизни сделались деньги. Героине романа «Новая дивная жизнь» (название – аллюзия на известный роман Олдоса Хаксли «О новый дивный мир!»), издававшегося прежде под названием «Амазонка», досталось пройти через многие обольщения наставшего времени, выпало в полной мере испытать на себе все его заблуждения.
Самая правдивая и при этом самая необычная книга о чернобыльской зоне. Реальный мир без прикрас сенсационно интереснее придуманного. Авторы, постоянно живущие в Чернобыле и изучающие природу происходящих в нем явлений, раскрывают перед нами грани аномальной зоны с совершенно нового угла. Кто и как там живет, что растет и как гибнет, зачем приезжают сталкеры и почему их делят на игроманов и добытчиков. Непридуманные истории закрытой зоны, прогулки по реальным локациям игры «S.T.A.L.K.E.R.», настоящие LOST PLACES и подробности аварии от самых авторитетных современных авторов на чернобыльскую тематику.
Перед вами — возможно, самый необычный из всех выпущенных в мире путеводителей. Он рассказывает о том, как ездить туда, куда ездить не надо. Туда, куда добровольно не поедет ни один здравомыслящий человек. Туда, где случилась катастрофа вселенского масштаба, напрочь отбросившая привычные представления о добре и зле.Эта книга проведет вас проверенными дорогами по городам-призракам, городам-легендам… Вслед за автором вы, как настоящие сталкеры, сможете пройти квартал за кварталом, словно уровень за уровнем.