Живая сила. Дневник ликвидатора - [11]

Отбросив окурок, иду к лейтенанту — старшему доз-поста на выезде из ПУСО. Договариваться.

Он курит. Закуриваю за компанию… Слово за слово… Он тоже «партизан», тоже гражданский химик, только из Днепра (Днепропетровска), а я там как раз недавно на конференции был… В общем, объясняю ему ситуацию с брониками и разведкой.

Ответ его простой:

— Вам завтра на разведку не на чем ехать будет, а меня уже сегодня из-за вас начальство вздрючит.

— Да за что?! Выпусти нас, мы ж три раза мылись уже, и все… На нас же только на несколько десятых миллирентгена больше! Какая разница — полтора или 1,6? 1,7?

— На одном 1,9…

— Да это все равно чепуха! И кто узнает?

— Следующее же ПУСО, в Дитятках на выезде из зоны, и узнает: на вас больше того уровня, что я вам в путевых листках напишу. И меня — «иди сюда»!

— Нас на ПУСО «Дитятки» не останавливают, ты что, не знаешь? Оно гражданское, там военных вообще не останавливают…

— А если?…

— Да нет.

— Не, а если?

— Ну… Короче, мы на него не попадем…

— Как?

— Ну, не будь маленьким… Объедем как-нибудь.

— Как?

— Да по лесу… Но слушай, это уже наши проблемы.

— А если вас за жопу возьмут?… Слу-у-ушай, ты погоди, — его интонация меняется, и я обнадеживаюсь: «Молодец, свой человек — что-то все-таки придумал!» — Ты погоди: вот мойка горячей водой будет работать, мы тогда вас в два счета отмоем!

— Так давай!! Когда?!

— Завтра часов с 11.

— Спасибо вам в шляпу, — я разозлился, — «завтра с 11»! Завтра в 11 мы на разведке будем!

Последний раз взываю к его разуму:

— Мы ж 25-я бригада, ты знаешь — наш лагерь всего 5 км от зоны, мы дальше никуда не ездим! Ну куда мы эти ноль целых хрен десятых миллирентгена можем развезти?

Коллега остался нем.

Но ничего, у нас есть запасные варианты…

— Ладно, — говорю. — Пиши нам тогда в путевках, что вы там на нас намеряли, и пиши «Выпущены на Чернобыль». Мы обратно в Чернобыль машины отгоним.

— Так я вам и поверил! «Отгоните в Чернобыль»! Чуть за шлагбаум — и колонной налево — фью-ить! — из зоны… — И он крепче сжимает в руке невзрачные серенькие, с фиолетовыми печатями, бумажки — путевки наших броников. Грамотный…

Путевка, путевой лист — это документ на право передвижения государственной (в данном случае еще и военной) машины вне части в указанное в путевке время. Смыться с ПУСО, уехать без путевки нельзя: если ВАИ (военная автоинспекция) задержит без нее, будет ой-ой-ой… И, кроме того, ПУСО наверняка передаст путевки куда надо, и начнется большая разборка, кто это и почему с ПУСО сбегает на грязных машинах… Вселенский скандал гарантирован, причем с участием ВАИ, военной прокуратуры и, скорей всего, еще и Особого отдела; сам наш батальон, наша бригада могли б еще напрямую с ПУСО договориться… А если это к тому ж попадет под очередную «кампанию по борьбе с незаконными выездами из зоны»! Тогда мне вообще небо с овчинку сделают! Причем очень надолго, а то и вообще «на всю оставшуюся жизнь»…

Эх, если б только эти серенькие листочки были сейчас в руках у меня!.. Не зря путевки забирают у водителей, как только машина после первой помывки не прошла дозконтроль… Коллега-лейтенант крепко их в руке держит… Ученый попался!

Ладно.

Мда, так далеко в наших интимных отношениях с ПУСО мы еще не заходили…

…Тут надо отметить, что пока нас на ПУСО мыли, я не только курил и грусти предавался, но и между прочим по всей его территории прогулялся, просто так, из чистой любознательности…

Испускаю горький вздох.

— Ну давай, — говорю, — работник такой хороший, пиши нам тогда на могильник…

— Мыться надо регулярно… — назидательно говорит «коллега».

И выводит нам в путёвках: «Уровень радиации после 3-й обработки… (ВО ВСЕХ ПУТЕВКАХ! — ни одна из наших машин до 1,5 миллирентгена в час — максимально допустимого уровня, с которым это ПУСО выпускает, так и не отмылась…) поставлена на площадку отстоя техники. Начальник доз. поста ПУСО «Рудня Вересня» л-т подпись-фамилия…»

Пиши-пиши…

А рядом, за горизонтальной жердиной-шлагбаумом, перегораживающей выезд, несутся по шоссе машины! Эх! — из зоны…

А нам теперь спешить некуда. Момент торжественный и скорбный — «на могильник»… Изображаю на лице подобающую случаю печаль и «склонение перед неодолимыми силами природы» (как то: ПУСО…) — и из рук «начальника доз. поста ПУСО «Рудня Вересня» — пачка наших путевок…

…переходит в мои руки.

И ничего не происходит.

Просто путевки теперь — в моих руках.

Не торопясь, иду вдоль нашей бронированной колонны — «зараженной радиацией выше допустимого уровня»! — и раздаю водителям путевки. Негромко бросаю пару коротких фраз каждому.

Водилы и командиры экипажей кивают в ответ. В их глазах, уже было потухших от этой тягомотины на ПУСО, загорается интерес. К жизни и к тому, чем все это может закончиться: вообще — и для меня, командира колонны, в частности…

Я возвращаюсь, залезаю в головной броник:

— ПА-А-А МАШИНА-А-АМ!

Колонна БРДМов трогается и, дисциплинированно отвернув от шлагбаума, на бодрой скорости плотным строем движется к могильнику — «площадке отстоя техники», отгороженной колючей проволокой, с прохаживающимся внутри часовым: карабин на ремне, над плечом торчит вверх примкнутый штык, все как положено…